Тяжесть слова - Екатерина Ивановна Гичко

Свернуть в парк мы не успели. Нам навстречу выбежал один из нагов. Бежал причём со всех ног, без какого-либо достоинства, выпучив глаза. Даже поклониться забыл.

– Наагасах, там… на дороге движется двадцатка отряда наагашейдисы, – доложил он.

– Что? – недоверчиво переспросил наагасах. – Наагашейдисы? Быть не может! Дед бы её не отпустил!

– Но это наги из её отряда! С ними семь скальных котов и наагари́ш Делилони́с.

Я впервые видела на лице наагасаха такое недоумение и удивление.

– Что-то случилось? – вырвалось у меня.

Наагасах в ответ взглянул так, словно не знал, что со мной делать. Потом всё же что-то решил и, подхватив меня на руки, начал спускаться во двор, где обычно встречали всех гостей.

– В парк мы сходим потом, – пообещал он.

У парадного входа мы столкнулись с отцом и мачехой. У обоих были растерянные лица. В ворота как раз въезжали первые колесницы, все чёрного цвета с серебряными рисунками в виде когтистых лап на бортах. В сбруе лошадей я заметила декоративные элементы, в которых угадывались кошачьи головы, лапы и даже целые тела. Пряжки ремней всех нагов имели форму оскаленных кошачьих голов, а на металлических пластинах, из которых состояли их юбки, вырезаны крошечные рисунки с гибкими кошачьими телами. Как-то удивительно видеть на нагах столько кошачьей символики.

За первой десяткой несли паланкин. Тролли, как и в случае с наагасахом, только странно одетые. Под доспех поддеты длинные, до колена, чёрные одеяния с длинными же рукавами. Головы исполинов покрывали чёрные полотна, удерживаемые серебристыми обручами. Из оружия присутствовали длинные кинжалы – для обычного человека целый меч, – а на спине у каждого была алебарда с широким лезвием-полумесяцем с одной стороны и немного меньшим лезвием с другой.

Рядом на серебряной с чёрным колеснице ехал наг с серебристо-белым хвостом. У него были длинные платиновые волосы и резкие, хищные черты лица. Очертания носа навевали мысли о ястребином клюве. На нём на единственном не имелось «кошачьих» элементов. Наоборот, панцирь, состоящий из пластин, украшала длинная, тянущаяся по диагонали от левого плеча до правого бедра, змея. Возможно, что она шла и через его спину.

Паланкин из тёмного дерева, его занавеси – чёрные с серебряным рисунком. Но опять без «кошачьего» декора. Только змеи. Верхнюю планку, как и в паланкине наагасаха, украшали змеи с разинутыми пастями.

Сразу за паланкином следовала ещё десятка нагов. Кроме этого, рядом с паланкином бежали семь скальных котов, антрацитово-чёрных зверюг ростом мне по плечо. Почти лошади. Скальные коты, насколько я знала, были низшими демонами, обладающими зачатками разумности и некоторыми магическими способностями.

Процессия въехала и остановилась. Наагасах поставил меня на ноги и неверяще уставился на приехавших. Сереброхвостый блондин сполз с колесницы и направился к нам. Я подумала, что это и есть упомянутый наагариш Делилонис.

Отец с ужасом на лице выступил вперёд:

– Я рад вас приветствовать в своём доме.

Хищный блондин слегка склонился, вежливо здороваясь:

– Мы бы не потревожили ваш покой, но так вышло, что нашего посольства не оказалось на нужном месте, и мы выяснили, что оно переместилось сюда. – Голос у него был глубоким, с басовитыми раскатами. – Моя повелительница, наагашейдиса Тейсдариласа, хотела бы остановиться в вашем доме на одну ночь, чтобы довести переговоры с королевским домом до конца и отбыть вместе с нашим посольством назад в княжество.

– Мы будем рады приветствовать её в нашем доме. – Отец всё-таки собрался и внешне приобрёл некое достоинство, хоть и оставался напряжённым.

Его можно было понять. Пока все гости несли с собой только проблемы. И все эти проблемы связаны с его незаконнорождённой дочерью…

Наагариш отполз к паланкину и, приподняв полог, протянул руку, приготовившись помочь выйти уважаемой наагашейдисе. Наги сползли со своих колесниц. Время шло, из паланкина никто не появлялся. Наагасах как-то нервно усмехнулся, причём совсем невесело. Наагариш Делилонис почему-то закатил глаза к небу и, выругавшись, заглянул внутрь. Обратно он показался злой.

– Наагашейдиса присоединится к нам позднее, – прорычал он.

Не успел он это сказать, как на воротах в панике завопила стража. Раздался угрожающий рык, и стражники бросились врассыпную, теряя оружие. Один из них всё же сообразил дёрнуть за рычаг и закрыть въезд. Я успела заметить только что-то большое и чёрное. Затем это большое и чёрное появилось на верхушке защитных стен. Прислуга с воплями бросилась бежать. Встречающие у парадного входа в едином порыве подались назад. Спокойными оставались только наги. Наагариш даже вздохнул с облегчением, а наагасах вернулся ко мне.

С внезапным смущением я поняла, что вцепилась в его пояс обеими руками, даже больной, и прижалась к нему. А он поглаживал меня по спине и довольно улыбался.

Чёрная зверюга, которая оказалась очень крупным скальным котом, вонзая когти в отвесную стену, спрыгнула вниз и в два счёта оказалась у паланкина. На её спине сидел человек хрупкого телосложения, одетый в серые штаны, серую куртку и серый плащ с широким капюшоном, надвинутым на самый нос седока. Из чёрного на нём были только кожаный ремень, перчатки и сапоги. Под полами плаща я успела рассмотреть мелькнувшую рукоятку какого-то оружия.

Сидел всадник без седла, прямо поверх гладкой шерсти кота, согнув ноги в коленях и устроив их на его крутых боках. Шею зверюги украшал широкий тяжёлый ошейник коричневого цвета, обшитый медными пластинами с впаянными в них драгоценными камнями. Кот игриво махнул хвостом и боднул наагариша башкой чуть ниже спины. Видимо, наг нравился зверю. Наагариш же хмурился, как грозовая туча.

– Госпожа, я же просил вас воздержаться от прогулок в одиночестве, – сурово произнёс он.

Батюшка отложил отступление к дверям, сообразив, что пожаловала сама наагашейдиса.

Я с удивлением рассматривала тонкую невысокую фигуру. Как там сказал наагасах? Её потерял королевский род? Я всё ещё не могла понять, что эта фраза могла означать.

Наагашейдиса ничего не ответила на упрёк наагариша. Перекинув ногу через хребет зверя, она соскользнула по крутому боку вниз и лёгким пружинистым шагом пошла к нам. Точнее, к наагасаху. Тот сразу весь подобрался и напрягся.

– Бабушка. – Он очень почтительно поклонился, когда наагашейдиса остановилась напротив него.

Её ездовая зверюга полезла меня обнюхивать, что мне совсем не понравилось. От паники меня спас только тихий голос наагасаха:

– Не бойся.

Кот меня обнюхал, тычась в лицо большим, размером чуть не с половину моей головы, влажным носом.

Какая же всё-таки огромная зверюга! Ростом почти с лошадь и шире её раза в полтора! Кот недовольно рыкнул на наагасаха, отчего тот поморщился, а на лице появилось