Жуткая история Проспера Реддинга - Александра Бракен

– Дай! Дай! Отдай их хобу!

– Расскажи, что вы узнали, и я отдам тебе их, – сладко пообещала Нелл. – Смотри, какие они милые, какие мягкие.

– Не смей! – предупредил хоба Аластор, стукнувшись головой о стекло. – Найтлок!

– Так вот как тебя зовут? – спросила Нелл тем же голосом. – Найтлок, хочешь мисс Китти и Мишку-Рычашку?

Хоб кивнул, глаза его расширились и увлажнились.

– Пожалуйста! Ну, пожалуйста, – ныл он.

– Расскажи, что случилось.

Аластор шумно вздохнул, переживая свое поражение, пока хоб вываливал все подробности.

– Мой повелитель пытается понять, кто из братьев предал его и помог Реддингам, да, – сказал Найтлок. – Его соперник, видимо, раскрыл ведьме Пруфрок его настоящее имя. Другого способа управлять душегубом нет, только этот. Она использовала его имя в заклинании, чтобы лишить его силы, связать и уничтожить.

– Предатель! – зашипел Аластор.

Я повернулся к Нелл:

– Я знал, что вы ошибаетесь!

Нелл побледнела.

– Действительно, предатель… Но кто это? Брат или сестра?

– Сестра? – переспросили мы с Аластором.

– Это не Пира! – вмешался лис. – Моя сестра невинна и слишком молода для такого злодейства, она даже души еще не собирает. Она никогда бы не навредила родным. К тому же она не может унаследовать трон. Это кто-то из моих братьев, ведь я законный наследник Нижнего королевства.

– Твоя сестра не может наследовать трон? – спросила Нелл. – Что за гадкое правило?

Мы, кажется, начали отвлекаться от темы.

– Так значит, вы хотели напитаться лунной магией? – спросил я. – И узнать, кто предал Аластора? Ну и как, что-нибудь стало понятнее?

Найтлок наконец оторвал взгляд от плюшевой кошки.

– Нет, к сожалению, нет. Тот, кто сидит на Черном троне, наложил заклятие на все королевство. Демоны, которых изгнали из Нижнего мира, и даже те, что сбежали сами, включая хоба, не могут произнести этого имени, иначе тут же упадут замертво!

– Ты знаешь, кто это? – не унимался я. – Это отец Ала? Или он уж мертв?

Хоба слегка потряхивало.

– Я не могу назвать его имени, не могу! Я пытался, нашел эльфа, чтобы хозяин с ним поговорил, но страшные монстры успели убить его. Я нашел здесь троллей, Белую Деву, гнома в изгнании, но никто не может произнести этого имени. Оно зачаровано. Заколдовано!

Мы с Нелл переглянулись. Все оказалось значительно хуже, чем я думал.

– Пес, который гнался за нами, пришел за Аластором? Они снова придут?

– Да, да, – ответил хоб. – А теперь хочу мисс Китти и Мишку-Рычашку! Отдавай их, гнусная ты ведьма!

Нелл закатила глаза:

– Ну, раз ты так вежливо просишь…

Найтлок схватил плюшевых зверей еще до того, как они упали на пол. Он обнял их, крепко прижал к груди и начал баюкать, а ведь они были размером почти с него. Он ворковал и в восторге брызгал слюной.

– Аластор, ты влип, – сказал я, повернувшись к зеркалу. – И меня за собой тянешь. Не Онор хотел тебя убить, а кто-то из твоих близких. И вот что я тебе скажу: если мы не объединим усилия, нам крышка.

– Проспер… – попыталась предупредить меня Нелл.

– Я могу помочь тебе выбраться наружу или хотя бы попытаться остаться в живых, но ты не должен захватывать мое тело без разрешения. И ни в коем случае не причиняй вреда моим родным и близким.

– Предлагаешь контракт?

– Нет! – ответил я. Почему он все сводит к одному и тому же!? – Я хочу заключить перемирие, чтобы мы с тобой оставались живы так долго, как только получится. Я могу быть твоим другом.

– Другом? – с отвращением повторил Аластор. – У душегуба не бывает друзей, особенно среди людей. Люди Они хуже червей! Если отказываешься подписать контракт, значит, я тебе ничего не должен, и мы враги.

Нелл услышала шаги наверху, и образ Ала исчез вместе с рассеявшимся дымом свечи.

– Помоги, – прошептала она, переворачивая зеркало. Сверху мы накрыли его простыней.

– Корнелия, – позвал дядя Барнабас с лестницы, дергая за шнурок, чтобы включить свет. – Что ты там делаешь? В такое время!

Я растерянно посмотрел на Нелл. Разве мы можем что-то сделать без его помощи?

– Душегуб не давал Просперу уснуть, вот мы и спустились испытать пару заклинаний, – сказала она. – Не хотели тебя будить.

Глаза дяди Барнабаса были похожи на маленькие щелочки. Его волосы блестели в свете лампы.

– Душегуб восстанавливает силы, да? Я же говорил, что карманного заклинания не достаточно. Возможно, это поможет тебе вспомнить, где находится гримуар твоей матери.

Но… Нелл ведь прекрасно знает, где он! Мисси сказала, что он у нее в магазине. Почему бы, если она так хочет мне помочь, не сходить туда и не попробовать заклинания, которые на самом деле работают?

Нет… Видимо, она уже смотрела там и ничего не нашла. Нелл говорила, что колдовские книги не просто справочники с заклинаниями, это еще и личные дневники. Но даже если она хотела защитить личную жизнь своей мамы, она могла бы ему сказать.

Однако Нелл запросто лжет отцу. По крайней мере, у нее есть от него секреты.

«Отлично, слизняк. Интересно, как ты решился доверить свою жизнь людям, которые так ревностно защищают свои секреты друг от друга? Ведь совершенно ясно: если они врут друг другу… они врут и тебе».

Вскоре все стало очень плохо.

Я довольно быстро выяснил, что могу противостоять Аластору и возвращать себе контроль над телом, когда он устает. Только когда он устает.

Мы заперли Найтлока в подвале, а сами отправились на чердак. Нелл не ложилась спать до утра: хотела убедиться, что Аластор не попытается снова захватить мое тело и уйти. А я слишком устал, чтобы притворяться супергероем и тоже не спать всю ночь. Я отключился, как только голова коснулась подушки.

Но меня мучили кошмары. Страшные, ужасные кошмары. В них я во всех подробностях видел, как убивают мою семью и сжигают наш дом. Я падал с небоскреба, убегал от красноглазых демонов, но они все равно хватали меня и раздирали на части. Словом, я даже соскучился по пантере с поющими костями.

В субботу мы с Нелл пошли в школу, а на воскресенье были назначены репетиции. На спецкурсе по рисованию группы менялись каждый день, одни заканчивали то, что начали другие, так что работа над декорациями продолжалась все время. Как-то раз моя рука «случайно» соскользнула и чуть не опрокинула банку краски на почти готовый задник, на который ушло много часов работы. После этого мне пришлось соврать, что я плохо себя чувствую, и мне нужно полежать в соседней аудитории. Из-за этого я чувствовал себя бесполезным и обленившимся. А в воскресенье я остался дома с дядей Барнабасом и узнал от Аластора о множестве способов, которыми он собирается превратить моих близких в конфетти, как только выберется из моего тела.