Небесный суд - Стивен Хант

Молли выхватила из стопки какой-то журнал.

— Неужели это «Филд энд ферн»? — удивилась она.

— Верно, девочка, — подтвердил коммодор. — Старый добрый Коппертрекс — истинный быстродум. Ему постоянно нужна новая информация, которую он перерабатывает в огромных количествах. В противном случае он начинает вести себя столь же странно, как танцующий заяц в месяц дождей. Газета для него — все равно что якорь для корабля, ее вес не дает этому блистательному уму заплесневеть от неведения. Но я не скуплюсь на газеты, потому что мы в долгу перед ним — и этот писатель, и я. Без него мы как пить дать погибли бы на Исла-Нидлесс. В его шипящей голове ума будет побольше, чем у половины транзакционных двигателей Гринхолла вместе взятых.

— Юная мягкотелая! — произнес Коппертрекс, не сразу обратив внимание на появление в лаборатории нового человека. — Та самая юная мягкотелая! Я тебя знаю, точно знаю.

— А я, если только мне не изменяет память, впервые встречаюсь с быстродумом, — ответила Молли, сопроводив свои слова вежливым кивком.

— Это память погибших, юная млекопитающая, — пояснил Коппертрекс, указав на стол, вплотную придвинутый к хрустальной поверхности циферблата. На нем стояла голова паровика, от которой отходили, свисая на пол, длинные провода.

— Контролер из подземки! — радостно воскликнула Молли.

— Паро-Лоа отправили одного из металлических людей к останкам Редраста, — пояснил Коппертрекс. — Убийцы контролера сбросили его тело в воды Старой Матери Гэмблфлауэрса, надеясь скрыть следы своего злодеяния в ее глубинах. Мне посчастливилось наткнуться на него прежде, чем оно попало в руки какого-нибудь ловца угрей, который попытался бы разобрать его и продать мехомантам. — Коппертрекс указал на безжизненную голову, лежащую на столе. — Безвестный убийца разъял его на части и попытался при помощи электромагнита стереть его силикатные платы, но проделал это крайне неумело. Теперь я обладаю многочисленными разрозненными воспоминаниями, включая и то, как Редраст попробовал предсказать тебе будущее, мягкотелая Молли.

— Он помог мне сбежать в подземный город, — призналась Молли.

— Его доброта стоила ему жизни, — сообщил Коппертрекс. — Редраст был сильным мистиком.

— Молли сильно переживала за судьбу двух своих друзей, Аликот, — пояснил Никльби. — Двух металлических людей, которые помогли ей пробраться в Гримхоуп.

— Верно, любезная млекопитающая, — проговорил Коппертрекс. — Я уже бросал колеса Гиэр-Джи-Цу для Слоукогса и Сильвер Уанстэка, пролил духам немного моего собственного масла. Король-Пар захочет узнать об их судьбе вместе с платой души контролера.

— Они были ранены, когда я видела их в последний раз. Мне пришлось их оставить, я ушла не по своей воле, — пояснила Молли.

— Это самое трудное, — вздохнул Коппертрекс. — Духи всегда знают, когда кто-нибудь их металлических людей присоединяется к их обществу. И все же брошенные мной шестеренки не смогли дать ясный ответ на вопрос об их судьбе. Как будто они одновременно и живы, и мертвы. С подобным мне раньше никогда не приходилось сталкиваться. При дворе Короля-Пара имеется много более сильных мистиков, чем я, и хочется надеяться, что кто-то из них сможет лучше разобраться в этой загадке.

— Слоукогс, контролер, мои друзья из работного дома, Сильвер Уанстэк, все, кто пытался помочь мне, закончили очень плохо, их или убили, или сильно изуродовали. Им приходится таким образом расплачиваться за знакомство со мной.

— Мы живем в странные времена, мягкотелая Молли, — задумчиво проговорил Коппертрекс. Его мысли продолжали вспыхивать разрядами молнии, хорошо видимые сквозь прозрачную оболочку его похожего на яйцо черепа. — В мире духов возникло смятение — наши предки и Паро-Лоа все никак не могут успокоиться. Кроме того, стало как-то тревожно в мире информации. Это наводит на предположение, что тут приложила руку некая сила, с которой мы пока еще не сталкивались. Судя по всему, контролер каким-то образом угадал твою причастность к этим делам и даже был готов пожертвовать собой, лишь бы уберечь тебя от всевозможных неприятностей.

— Да снизойдет на нас милость Великого Круга, Аликот Коппертрекс, — вмешался в разговор Джаред Блэк. — Не говори о таких ужасах. Предлагаю отправиться на кухню и раздавить бутылочку-другую джина, чтобы разыгрался аппетит перед ужином. Давайте не будем говорить о странных течениях и встревоженных духах. Ты вытащил нас троих, полумертвых от тропических болезней, из этих адских джунглей не для того, чтобы мы угодили в еще большую опасность в нашей родной Шакалии.

— Но Молли не просила Стражей назначать награду за свою голову, Джаред, — возразил ему Никльби. — Она не просила бомбить городские дома и порт, а жертвы душегуба из Пит-Хилл не просили их убивать.

Коммодор Блэк смутился и задумчиво почесал бородку.

— Эх, будь у нас наша славная субмарина, мы вышли бы на ней в море и отправились туда, где нам ничего не угрожает. Ты была бы в полной безопасности на борту моей «Феи озера», девочка. Я непременно показал бы тебе красоты подводного мира, паровое дно рядом с Огнедышащим морем, обрушившиеся каменные башни старого Лостанджелса, косяки острозубое в водах пролива Квот. К сожалению, ее обломки сейчас ржавеют на берегах того проклятого острова, а я гнию здесь, в растленной столице дряхлой Шакалии.

Никльби и паровик, похоже, давно привыкли к сетованиям морского волка. Коппертрекс продолжал собирать какой-то странного вида агрегат, в то время как его клоны пожирали один за другим ящики с газетами.

— Аликот, вряд ли убийцы, охотящиеся за юной Молли Темплар, знают, что она находится у нас, но на всякий случай… — сказал Никльби, подойдя к двери.

— Великий Круг! — присвистнул коммодор, и заковылял следом за писателем и его юной спутницей. — Не дай нам снова пробудить это металлическое чудовище. Пусть оно спокойно спит.

— Моя дорогая млекопитающая, — произнес Коппертрекс, прекратив работу и повернувшись на одной гусенице. — Означенное чудовище — не просто лишняя рука, которую можно подсоединить к моему телу. Это клон, часть моего тела, приводимая в действие моим «я»… можно сказать, что в некотором роде он — это я.

— Послушай Коппертрекс! — взмолился Блэк. — Я знаю, что твой могучий разум управляет различными механизмами подобно тому, как я обхожусь с парой старых башмаков, но чудовище, которое ты держишь в подвале, оно одержимое. Оно такое же злобное, как песчаный демон.

— Паро-Лоа лишь раз управляли им, хотя им ничто не мешало выбрать любое из моих тел, — ответил Коппертрекс и повернулся к Никльби. — Разожги для меня бойлер, мягкотелый Сайлас. Сегодня ночью я буду стоять на страже у входа в Ток-Хаус.

Под башней Ток-Хауса располагались два уровня комнат и кладовых. Молли и Сайлас Никльби прокладывали себе путь среди нагромождений всевозможного хлама. Здесь были глобусы с окрашенными в сплошной желтый цвет неизученными континентами, написанные маслом портреты Стражей и официальных представителей различных гильдий, модели двадцати планет Солнечной системы, давно остановившиеся, поскольку заржавел часовой механизм, приводящий их в движение. Здесь можно было увидеть и относительно новые вещи, утратившие тем не менее нужность — например, стопки дагерротипных отпечатков, сделанных камерой для съемки живых картин.