Возвращение - Юлия Фирсанова

Телохранитель польщенно порозовел и хмыкнул с наигранной суровостью:

– Так уж и ничего?

– Ну может быть, самая разумная малость! Если все продумано безукоризненно и в жизни нет места случайности, то такая жизнь занудна и скучна! – нехотя допустила я.

– Рискуя прослыть занудой, замечу, что уже весьма поздний вечер, пора на боковую, – вступил Гиз, и спорить никто не стал.

Не знаю уж, как делили пару комнат сбежавшие от угрозы трансформации в копытных мужики и зачем им понадобилось три кровати на двоих, может, в одной спали, а на других манекены-ловушки от воров раскладывали или спали на каждой по очереди, но нам доставшиеся апартаменты подошли тютелька в тютельку. Кейр и Гиз отправились в переднюю комнату, встав живым заслоном на пути возможных недоброжелателей, обнаглевших настолько, чтобы осмелиться потревожить ночной покой магевы, а мне и Лаксу досталась большая кровать. Как вы догадываетесь, чай не маленькие, в царство Морфея мы отправились далеко не сразу, были другие весьма привлекательные заботы. Фаль же, обустроившись в сложенном на табурете халате, заснул моментально, зарывшись в него целиком, или тактично сделал вид, что заснул. Кричать ему в уши для проверки мы не стали. А то могли бы ненароком разбудить улегшегося на коврике с моей стороны Цапа. А как пес таких габаритов реагирует на шум, проверять никому не хотелось.

Утро разбудило меня нежным поцелуем в плечо. Я приоткрыла глаза и наткнулась на счастливую улыбку Лакса. Следующий поцелуй пришелся на долю моего ушка, за ним раздался шепот:

– Светлое утро, Оса! Знаешь, я, наверное, сегодня умру!

– Это еще почему? Что за шутки? – Я не подскочила на кровати только потому, что слишком мирным и довольным был тон парня, таким о смерти только буддисты и святые отшельники говорят, а вор, уж что-что, а это я знала точно, к данной категории лиц не относился.

– А нельзя быть таким счастливым, – откинувшись на подушки и играя с прядкой моих волос, ответил Лакс.

– Я тебе разрешаю, можно, даже нужно! Живи дальше! – рассмеялась и, чмокнув парня в кончик острого носа, вскочила с кровати.

На душе было звонко и весело. Я одевалась и искоса поглядывала на Лакса. Было хорошо вот так просто разглядывать его, сознавая: этот рыжий – мой парень, улыбаться в ответ на его хитрую улыбку и ерошить пушистые волосы тогда, когда к ним тянется рука, не выжидая подходящих моментов. Не знаю, все поэты наперебой твердят, что якобы любовь – это мука и страдания, возвышающие душу, мне же было легко и сладко. А терзать себя во имя доказательности теорий истинности чувств ни в настоящий момент, ни в ближайшем будущем я не собиралась, и умирать от счастья, как в шутку собрался рыжик, тоже.

Судя по моему внутреннему детектору времени, был десятый час утра. Мы вполне успевали позавтракать до казни. Звучит диковато, зато правдиво, никто из нас в преддверии предстоящего мероприятия ни сон, ни аппетит не утратил. Наверное, если бы речь шла о нашей собственной кончине, результат был бы другим, хотя в случае Фаля я бы не взялась утверждать наверняка. Маленький сильф считал еду одним из самых желанных удовольствий в мире. Если сородичи нашего приятеля отличались такими же взглядами на питание, тогда рай сильфов должен был выглядеть как огромная кондитерская лавка.

Мы спустились вниз, в зал трактира. Наш вчерашний столик уже был занят, хозяин отлучился, но ломящийся от разносолов огромный стол явственно свидетельствовал о бронировании его какими-то алчущими типами. Зато других свободных мест было предостаточно.

Стоило владельцу трактира, неторопливо и с явным удовольствием расставлявшего кружки на полках за стойкой, завидеть нашу дружную компанию, как он отвлекся от своего увлекательного занятия и поспешил приблизиться. С явным предвкушением на физиономии.

– Утречка доброго, садитесь, откушайте, к завтраку все готово, сейчас и горячего принесут. – Рука бывшего палача простерлась по направлению к тому самому занятому столу.

– С чего бы такое эксклюзивное обслуживание? – удивилась вслух, как поступала всегда, когда хотела получить ответ на вопрос.

– И в какую сумму оно нам обойдется. – Кейр опять принялся экономить мои деньги.

– Все уже оплачено, – ответил трактирщик и ухмыльнулся, – съехавшим постояльцем. Он очень хотел угостить завтраком почтенную магеву и ее маретов, но важные, неожиданно возникшие дела призвали его отправиться в путь уже поздним вечером.

– Усач с таким тонким голоском, будто ему в детстве кое-что дверью придавили? – предположила я.

– Он самый, – подтвердил Винтас, невольно заухмылявшись.

– Мы тебя не разорим, разгоняя клиентов? – больше для проформы, чем и в самом деле терзаясь муками совести, обеспокоилась я.

– На каждого трусливого глупца пять любопытных явятся, – ответил трактирщик и, крякнув, качнул головой. – Это ж надо так ополоуметь – марета магевы вором счесть!

Эту сплетню до ушей хозяина «Плахи», по всей видимости, донесли стражники, заливавшие психическую травму крепкими напитками. Их еще небось за такие вести угостили на халяву.

– Если все трусливые дураки будут нас кормить дармовыми завтраками, я за то, чтобы таких козлов было побольше, – вставил Лакс с самым невинным видом и уселся за стол. Целиком согласный с приятелем Фаль нырнул в миску с мелкими колбасками, обхватил одну и аппетитно зачавкал. Пес стоял с виду невозмутимо, но жадно ловил запахи расширившимися ноздрями.

– Тогда всем приятного аппетита, – решила я тоже воспользоваться плодами своего колдовства и заняла стул.

Мужчины спокойно присоединились к трапезе, никто из них не испытывал ни малейших угрызений совести от способа получения бесплатного завтрака путем запугивания несчастных торговцев. Они, как и я, впрочем, были уверены в справедливости обвинения, навешенного на рыжего, но обвинитель являлся чужим, а Лакс принадлежал к нашему маленькому коллективу, поэтому никакое преступление не стоило того, чтобы выдавать приятеля на растерзание всяким визгливым козлам. Может, это было и несправедливо с какой-нибудь высшей космической точки зрения, так ведь я и не утверждала, что являюсь воплощением вселенской законности, это все Гиз долдонил о моей избранности при каждом удобном и тем паче неудобном случае. Вот пусть попробует снова старую шарманку завести, я ему быстро сегодняшний эпизод припомню. Надеюсь только, что он не уверится в моей правоте настолько, чтобы снова в киллеры податься и на меня очередной сезон охоты открыть.

Откушали мы с аппетитом, ассортимент блюд на столе менялся как минимум пять раз, видно, пискля не поскупился на «извинения». Довольный Фаль тяжело вспорхнул мне на плечо и, облизывая ладошки после сочащихся медом булочек, спросил с умильной улыбкой:

– Оса, а может, ты к обеду еще кого-нибудь напугаешь?

– Я совершенно уверен, к обеду напуганных магевой будет больше, чем к завтраку, вот только не уверен, принесет ли нам это бесплатную еду, – усмехнулся Гиз.