Убежище - Реймонд Хаури

Мир еще не готов принять великий дар, это не подлежало сомнению. Против него ополчатся все сильные мира сего, чтобы скрыть, утаить драгоценный дар от стремительно изменяющегося и открывающего перед собой все новые возможности человечества. Бессмертие — то есть духовное бессмертие человека — может даровать ему только Бог. Никто иной не смеет освободить его от ужаса перед призраком неминуемой и непобедимой смерти. Дар, который он ищет, по существу являлся святотатством, немыслимым кощунством. Церковь никогда этого не позволит. Кто он такой, чтобы одолеть столь злобное противостояние?

Его охватывало полное отчаяние, но вместе с тем в нем росла уверенность, что, несмотря на все трудности, будущее таит в себе надежду. С каждым годом в городах все сильнее ощущался ветер перемен. В салонах и кофейнях бурно обсуждались новые идеи, способы противостояния невежеству, тирании и религиозному суеверию. Гнет церковных догматов и гонения на их противников ослабевали. Руссо, Вольтер, Дидро и другие ученые воодушевленно трудились, отражая критические нападки вездесущих инквизиторов на свои трактаты. Людей поддерживали и вдохновляли сочинения великих мыслителей, утверждавших благородные качества человека, доказывающих, что счастье в этой, земной жизни, достигнутое благодаря социальному равенству и прогрессу в науках и в искусстве, является для него более важной и вдохновляющей движущей силой, чем надежда попасть в рай через раскаяние в совершенных грехах.

Они осмеливались ценить земную жизнь выше, чем загробную.

Но многое еще предстояло преодолеть. Главным образом нищету и болезни. Всем угрожала преждевременная смерть, и самые блестящие умы не оставляли попыток понять, как устроен организм человека, какие процессы в нем происходят. Открытие графа отвлечет их от важной работы, возможно, приведя к катастрофическим последствиям. Но главное — приходилось принимать во внимание неизлечимую алчность человека, его врожденный инстинкт к собирательству и единоличному владению богатством. В этом граф убедился на примере ди Сангро.

Сен-Жермен взглянул на спящую рядом женщину и легко погладил ее по обнаженному плечу. Он всматривался в ее лицо, даже во сне исполненное счастья и блаженства, и душа его разрывалась от боли.

Измученный долгими годами скитаний и тревог, он уже сомневался, что когда-либо сумеет разгадать великую тайну, временами поддавался соблазну отказаться от безуспешных попыток и подумать наконец и о самом себе.

И сейчас эта мысль доставила ему мимолетное удовольствие, но на смену ей пришли более неотложные проблемы.

Оставит ли он в будущем свою цель или нет, но ему необходимо срочно скрыться. Ему не привыкать менять имя и место жительства. К счастью, не так давно он согласился выполнить два весьма щепетильных поручения короля. Желая упрочить свое положение, его величество создал «тайную королевскую миссию», идея которой состояла в том, чтобы ее агенты тайно отправлялись в другие страны с целями, полностью противоречившими его публично провозглашаемой политике, в частности желании союза с англичанами. Сен-Жермен мог воспользоваться миссией, покинув Францию и втайне обосновавшись на новом месте под новым именем.

Скрепя сердце он признал — для него это единственный выход.

Как будто читая его мысли, Терезия пошевелилась и проснулась. Лицо ее осветилось счастливой улыбкой, и она тесно прижалась к нему разгоряченным во сне телом.

Казалось, она все поняла по его лицу, потому что сразу погрустнела и робко спросила:

— Тебе нужно уехать из Парижа, да?

Он не мог ей лгать и только кивнул, не отрывая от нее глаз.

Она ответила ему долгим любящим взглядом, затем потянулась, прижалась к его губам в томном поцелуе, а потом коротко сказала:

— Я поеду с тобой.

Сен-Жермен радостно улыбнулся.

В студенческом городке еще царила сонная тишина, когда Рамез боязливо выглянул из дверей корпуса и спустился в тенистую аллею, ведущую к Пост-Холлу.

Всю ночь он не спал и с гулко бьющимся сердцем следил, как стрелки отсчитывают час за часом, и к тому времени, когда небо озарилось первыми лучами восхода, он уже был не в силах оставаться один на один со своими страхами. Он торопливо шел к университету, на каждом шагу пугливо оглядываясь и высматривая малейшие признаки чего-нибудь необычного.

В столь ранний час в университете было тихо и пусто, самые дисциплинированные преподаватели должны были появиться только через полчаса. Он нервно расхаживал по своему кабинету, то и дело выглядывая во двор с могучими кипарисами, бросая настороженные взгляды на положенный на стол мобильник и терзаясь от нерешительности и страха.

Услышав в коридоре шаги своих коллег, он решил положить конец мучительным сомнениям и схватил телефон.

* * *

Хорек исподтишка следил за долговязым детективом, разговаривающим по телефону. По отрывочным репликам он догадался, в чем дело. Его подозрения полностью оправдались, как только напарник положил трубку и передал ему содержание разговора. Ему позвонил Рамез, коллега похищенной американки. По его словам, с ним связался иракский торговец древностями и сказал, что готов явиться в полицию и дать важные сведения, но прежде хочет получить гарантии своей безопасности, так как очень напуган.

Долговязый велел Рамезу оставаться на месте, пообещав скоро приехать к нему со своим напарником.

Он приказал Хорьку готовиться к поездке в университет, а сам достал из кармана мобильник. Хорек с удовлетворением отметил: напарник счел своим долгом сначала проинформировать о звонке Рамеза агента-американца. Нужно торопиться, подумал Хорек, ему платят не за безделье.

Он должен сообщить новость своим патронам и постараться задержать выезд полиции на место, чтобы те добрались туда первыми.

Сказав напарнику, что ему нужно в туалет, он вышел в коридор, нашел укромный уголок в одной из комнат для допросов, убедился, что его никто не слышит, и выбрал в меню телефон Омара.

Частые звонки мобильника разбудили крепко спящую Миа. Она села и потерла глаза, чувствуя себя будто пьяная, не соображая, сколько времени. В комнате с закрытыми ставнями было темно, и только пробивающийся в щель под дверью солнечный свет говорил о наступлении утра.

Она сразу вспомнила все случившееся накануне и поразилась тому, что это не помешало ей как следует выспаться. Слегка пригладив волосы, она натянула джинсы и побрела в кухню, где застала Корбена. Успевший одеться Корбен говорил по телефону, одной рукой запихивая в кейс какие-то бумаги, в том числе папку Эвелин.

Его хмурое, сосредоточенное лицо заставило Миа встревожиться.

Увидев девушку, Корбен слегка отвернулся от телефона и коротко бросил ей: «Нам нужно идти!» Миа поняла, что дело срочное и сейчас не время приставать к нему с вопросами.

Она наспех сунула ноги в туфли и поспешила за ним к лифту, спускавшему их в подземный гараж. По дороге к машине Корбен рассказал ей о содержании разговора по телефону, и через несколько минут они уже мчались к университету.