Охота на гиену - Наталья Александрова

Надежде показалось, что глаза его от возбуждения загорелисьнездоровым огнем, хотя в полутемном помещении это вряд ли можно былоразглядеть.

«Маньяк, настоящий маньяк, — в панике подумалаНадежда, — не выйти мне отсюда живой!»

А Арсений Петрович продолжал свой горячечный монолог:

— Немолодые крашеные тетки! Удивительная,жизнеспособная порода, выведенная естественным отбором позднего социализма! Сильные,ловкие, пронырливые хищники прилавков, флибустьеры ларьков, аборигеныполиклиник — хотя все они на самом деле налиты здоровьем, уж вы мне поверьте,я-то специалист, — но иметь и лелеять две-три «культурные» болезнисчитается у них профессиональной доблестью. Они всегда знают, где дешевле сахари свежее сметана, и за кем замужем паспортистка из РЖУ… Они, эти немолодыететки, сильны не столько своим количеством, сколько какой-то гиеньейсолидарностью. И они так хорошо осознают свою силу! Других людей они просто незамечают, просто сметают их со своего пути… Сколько раз, бывало, встанешь вкаком-нибудь учреждении в очередь за такой теткой, а тут еще одна такая жеподойдет и спрашивает у той, что стоит передо мной: «Я извиняюсь, дама, выкрайняя будете?» И та ей отвечает утвердительно" а меня как будто и нет. Исамое удивительное, что она так и умудряется встать за той, первой, как будтоменя действительно не существует!

«Все ясно, — сообразила Надежда, — у него простокомплекс маленького мужчины. — Тоже мне, Наполеон нашелся!»

— А как-то я ехал в электричке… — продолжал АрсенийПетрович, брызгая слюной.

— Ближе к делу, — холодно перебила его Надежда,которой все это начинало уже надоедать, — вы хотели изложить теорию, такизлагайте, не разменивайтесь на мелочи.

— Да, я немного отвлекся. Простите, — опомнилсяАрсений Петрович. — Итак, я пришел к выводу, что такие женщины оченьмешают жить всем остальным людям. Шли годы, я заметил, как мои гиены началивидоизменяться. Во-первых, они помолодели.

— Чем вы это объясняете? — заинтересоваласьНадежда.

— Общество изменилось. Исчез социализм, какие-то вещиупростились, например, больше не нужно рыскать по магазинам и ларькам в поискахдефицита, а ведь это мои гиены в свое время умели делать лучше всего. Итак, онипомолодели, стали не такими однотипными, теперь с первого взгляда их не узнать.Но главное осталось: их сущность. Не важно, где и кем гиена работает, а онатеперь обязательно работает, дома сидеть она не может, потому что за редкимисключением у нее нет мужа, который бы ее содержал, — редкий мужчинавыдержит жизнь с гиеной, думаю, это вам доказывать не надо.

«Точно, — подумала Надежда, — из тех четверых мужбыл только у Сталины, да и тот не выдержал, сбежал куда подальше».

— Так вот, главное для гиены теперь — это власть,власть над людьми. Она обожает подчинять себе людей, унижать их, чтобы всеперед ней трепетали, чтобы боялись, а сделать ей ничего не могли, то есть у нееполная безнаказанность! Поэтому гиена старается выбирать такие места работы,чтобы над ней самой не было непосредственного начальства. Наиболее подходит ейбыть директором школы или небольшого магазина. Казалось бы, какая уж карьера —директор простой школы! В масштабе всей страны это ничто!

Но у себя в школе она, гиена-директор — царь и бог. Учителяу нее по струнке ходят, чуть что не так — уволит с такой характеристикой, чтоникуда не возьмут. А еще лучше не уволит, а будет держать и мучить, так ейбольше нравится. Причем она предпочитает работать в школе именно простой,потому что если гимназия какая-нибудь для избранных, то там родители школусодержат и сам директор у них по струнке ходит. А если школа известная,математическая, например, то там учителя — люди умные, толковые, себя уважают,их тоже ценят и всюду возьмут. Поэтому нашей гиене в такой школе делать нечего,потому что как я уже говорил, нет у нее ни ума, ни способностей, а есть тольконеуемная жажда власти.

— Однако… — задумалась Надежда.

Она вспомнила, что ее дочке Алене пришлось в свое времяиз-за переездов сменить три школы. В первой школе директриса было толстаякраснорожая баба с визгливым голосом. Во второй — похудее, побледнее и в очках.Третью директрису родители и дети видели воочию только два раза в году —первого сентября она приветствовала первоклассников и в июне произносилаторжественную речь на выпускном вечере. И хоть внешность у всех троих быларазная, все директрисы были удивительно похожи друг на друга — только теперьНадежда поняла, почему, — они все были гиены.

— Но ведь бывают же исключения, — неуверенно произнеслаона.

— Исключения только подтверждают правило, —отмахнулся доктор Трегубович, — и не перебивайте же меня!

— Слова не скажи! — проворчала Надежда.

— Далее, гиене без образования неплохо устроиться на какую-нибудьмелкую административную должность — в собесе, либо же в Пенсионном фонде, а тоеще в паспортном столе в милиции — там все гиены, уж это точно, других неберут. Там у гиены хоть и не будет непосредственных подчиненных, но можноотвести душу на посетителях, которые, разумеется, не посмеют жаловатьсяначальству, хоть оно и сидит в соседнем кабинете. Во-первых, гиена-инспектор вотместку может потерять паспорт или задержать прописку — в общем, нагадить, аво-вторых, в кабинете начальства сидит точно такая же гиена, так что жаловатьсянет смысла. Если же гиена является научным работником или инженером, то онауспешно создает ад в своей семье и в отдельно взятой лаборатории.

Надежда вспомнила про Сталину и не могла не согласиться сдоктором Трегубовичем. Но ведь он маньяк, он не может говорить разумные вещи!

— А как вы объясните дворничиху Евдокию? —агрессивно начала она. — Какая же у нее была власть над людьми?

— Вот именно! — радостно воскликнул АрсенийПетрович. — Казалось бы, какую власть может иметь дворник? Но гиене все поплечу. Как я уже говорил, дело не в должности, главное — сущность. Естьвозможность испортить жильцам жизнь, выследить призывника или запугать женщинумилицией — она и довольна.

— Хм… Зачем вы мне это рассказываете? Ваша теория неможет быть верной хотя бы потому, что вы вкладываете в нее много своих личныхкомплексов.

— Зачем я рассказываю? Чтобы объяснить, как я пришел кзамыслу своего эксперимента. Я решил выбрать подопытную группу из пяти женщинподходящего возраста и психологического типа, устранить их.., и проверить,какую социальную пользу это принесет. В случае удачного завершения первой серииэкспериментов, я планирую поставить вторую, более массовую серию. Поймите,Надежда Николаевна, я не люблю гиен-животных, да и никто их не любит. Но ядопускаю, что в природе они нужны — санитары леса и все такое прочее.

Но гиенам не место в человеческом обществе!

— Вы знаете, — неуверенно начала Надежда, — явсегда считала, что люди не меняются. То есть как родилась женщина стервой, таки будет ею до самой смерти.