Суженый - Екатерина Кариди

Она сразу глаза открыла и встала от неожиданности во весь рост. Стена водопада светилась серебром, как огромное колеблющееся зеркало, и в нем отражался мужчина. Тот самый. Ей было видно его по пояс, остальное скрыто в темноте, как в дымке. Мускулистый торс, покрытый блестящими капельками воды, мокрые волосы, она могла поклясться, что капельки с его волос срываются и падают прямо в купель. И в этот раз Снежане видно было его красивое мрачноватое лицо.

Но даже не это было главным! А то, что находилось у этого мужчины за спиной. То самое помещение, которое она все время видела в снах. Разгадка! Она могла быть близка, ей просто надо услышать, понять.

Мужчина несколько раз попытался что-то сказать, но ей ни звука сквозь толщу воды не проходило, тогда он приложил к призрачному зеркалу раскрытую ладонь.

Снежана смотрела на его руку, а мужчина ждал. Потом перевел взгляд на свою ладонь и снова на нее, давал понять, что так она его услышит.

Быть так близко к разгадке тайны и не узнать?

Она подняла руку, раскрывая пальцы, и коснулась его ладони.

А дальше был рывок, преодоление вязкого марева пространства.

Ее просто втащили через призрачное водное зеркало. Снежану еще по инерции пронесло несколько метров и откинуло к стене, и только потом он отпустил руку.

Это было так внезапно! И дико, и немыслимо. Наверное, так ощущает себя мышь, попавшая в мышеловку.

Только что она была в зеленой долине там, а теперь… теперь она была в том самом странном помещении, которое столько раз видела во сне.

— Ну, вот ты меня и выбрала, — проговорил мужчина, склоняя на бок голову.

И смех. Такой самоуверенный.

— Но я тебя выбирала!

Успела подумать она, а потом сознание уплыло.

Белый наг — жрец давно уже не спал спокойно по ночам. С того самого дня, когда зеркало выдало пророчество и в первый раз показало женщину, которой предстояло сдвинуть чаши весов их умирающего мира. Смотрел в зеркало в поисках спасения и разгадок. Ведь у судьбы всегда бывает несколько дорог, когда она ставит перед кем-то выбор, Так и сейчас. Тревожные картины показывало зеркало, но он спрашивал снова и снова, надеясь уловить тот самый выбор, единственно верный.

Он и сейчас почти пол ночи стоял, над чашей, в которой ему виделись шевелящиеся черные щупальца и улыбающееся лицо его личного кошмара. Шаум был великим воином, однако даже и сейчас, глядя в лицо врага, он испытывал суеверный страх. И счастье, что их разделяет грань миров…

И вдруг эта грань, всегда стоявшая непроницаемой стеной, прорвалась, как поверхность воды на обычном водоеме. А из нее стремительно полезли гибкие черные жгуты, обвиваясь вокруг его туловища, шеи и рук. Обвили мгновенно и стали сдавливать, затягивая его внутрь. туда, где в глубине зеркала виднелась пасть.

Жрец застыл, опутанный щупальцами, напрягая все силы, и не стронулся с места.

— Прорвался таки? — сумел он выдавить сквозь зубы.

— А ты думал, этого не случится? Не надо было давать женщине смотреться в зеркало, женщины всегда рушат игры мужчин.

— Оставь, ты бы сам не справился.

Белый Змей был великим воином, и даже страх смерти, заставлявший его тело деревенеть от напряжения, не лишал его способности биться до конца, а главное, мыслить. Сейчас он заговаривал твари зубы, тянул время.

— Ты прав, мне помогли.

— Не буду спрашивать кто, ты все равно не скажешь, — прошипел Змей.

— Ну почему же, вы все равно проиграли. Могу сказать, порадуйся напоследок. Это Элкмар. Что, не ожидал?

Большого усилия Шауму стоило сейчас выстоять. В груди почти не осталось воздуха, и все равно он засмеялся, ответив теми же словами:

— Ну почему же. Ты меня не удивил, предают те, кому мы верим.

А сам наконец дотянулся кончиком хвоста до спрятанного среди его бесчисленных кос острого обломка драконьего гребня. И полоснул им по щупальцам раз, другой, третий, прошипев сквозь зубы:

— Не торопись трепаться, ты еще не победил. И сделай одолжение, убери от меня свою тварь, Джейдок!

Обрубки шлепнулись на пол, остальное немедленно втянулось вглубь зеркала, закрывая грань в другой мир. Шаум откинулся назад на хвосте, в изнеможении прикрыв глаза. Когда дыхание выровнялось, он осмотрел себя и мрачно усмехнулся. К старым отметинам на его теле добавились новые, похожие на татуировки отметины и шрамы. Но это мелочь.

Потянулся, нашаривая рукой один из амулетов и сжал его в ладони. Амулет налился огнем. 6се правильно, ему нужен был Раад.

* * *

Несколько дней выматывающего ожидания. Ночью оно становилось особенно невыносимым, потому что день повелителя может быть наполнен бесконечными делами, а ночью наступает время мыслей, их уже невозможно отогнать. И полог тишины, сквозь которую он пытался дотянуться…

Мгновение, и защитный купол, скрывавший долину, разорвало. На Раада разом обрушилось все. Все отголоски ее чувств, и под конец, финальной вспышкой — ее страх.

В тот же миг его выбросило к ней. Но слишком поздно в этот раз.

Он только успел увидеть, как закрывается, поглощая ее, зеркальная стена другого мира. А его отсекло на границе. Но связь осталась, она тянулась тонкой нитью сквозь толщу пространства. Уходила в никуда, но не обрывалась.

Ошеломление, бессильная ярость накрыла его.

И осознание.

Только сейчас Раад понял, что видит перед собой. Это было зеркало истины, такое же как в сердце гор, только гораздо мощнее. Зеркало, молчавшее столько лет. А может, и не молчавшее, просто его наставник хранил его в тайне для особого момента? Но если он способен был сотворить это здесь. что мешало точно так же открыть для Джейдока и другие купели. И смерти женщин без видимых причин в таком случае понятны.

Просто… Раад ведь, как и каждый из драконьих принцев, выросших в этой долине, не раз плескался в этой самой купели. Он обожал старого учителя…

И даже не подозревал.

Зачем? Зачем ему это было надо?!

— Элкмар, как ты оправдаешься? — тихо спросил он, до боли сжимая кулаки.

— Это был ее выбор.

Раад резко обернулся. Учитель Элкмар, которому он верил безоговорочно, стоял за его спиной.

— Ты лжешь. Я чувствую ее страх! — Раад шагнул к нему, проговаривая вслух слова пророчества:

«Далекая женщина из другого мира, ее выбор сдвинет чаши весов судьбы.

Победит тот, кого она полюбит и назовет суженым».

— Раад, мальчик мой, ты всерьез веришь, что судьба мира может зависеть от любви женщины? Я думал, ты умнее. Любовь вообще дешевый товар. А уж любовь женщины? Она вообще ничего не стоит.