Лекарство от скуки. (Не) твоя девочка - Ольга Николаева

поступать ему так, как хочется. Как нравится. Иное было бы просто невозможно сейчас.

Она первая протянула руки навстречу, обняла за шею, вызывая приступ дрожи… Такое забытое ощущение, такое сладкое – Алины руки на его теле. Не потому, что пришлось дотронуться, а потому, что она сама того желает… Запустила руки в волосы, прижалась, прильнула, что-то шептала сумбурное, какую-то глупую жаркую смесь из «не нужно, неправильно» и «боже, как я скучала, ты просто козел, Пальмовский»

Наверное, она ждала каких-то ответов словами… Женщина, она ведь и в постели женщина, – ей просто обязательно о чем-то говорить… Но Виктору было точно не до разговоров. Нужно было как-то прорваться сквозь ее жаркие, плотные, жадные объятия и стянуть одежду.

Обниматься от души – это здорово и круто, конечно же. Но лишние шмотки ему в тот момент просто дико мешали. Было желание просто разодрать все, и дело с концом, но… «Коза, хозяйство, долбанные куры…» В том смысле, что он вовремя вспомнил: они не дома, в отеле за городом, а утром нужно будет в чем-то еще ехать. Виктор бы и в трусах пошел, ему лично было до звезды. Но Аля такого кощунства над ее нарядом точно не потерпела бы.

И теперь ему пришлось медленно, осторожно, порой фиксируя женские нетерпеливые руки, постепенно стягивать все, что попадалось на пути. С себя, с нее, с них обоих. Одна радость – возбужденная до чертиков Аля не противилась, не скандалила, не орала в последний момент, что так делать не надо, и вообще, это он все неправильно понял!

– Аххх… Боже…

– Я вас слушаю. – Даже в самый сладкий момент слияния, когда девушка явно не отвечала за свои слова, он не удержался от шутки. Не потому, что было так весело. На самом деле, его колбасило и штормило не меньше, чем Алю. Просто нужно было хоть немного отвлекаться от ощущений, иначе мог бы потерпеть позорное фиаско. И не факт, что ему хоть кто-нибудь дал бы второй шанс.

– Ты оборзел? – Девушка даже дыхание не перевела после первой фразы, но наехать уже успела.

– Ну, кто ж в постели призывает других мужчин? Это неправильно, Аля. – Он отвечал все так же шутливо, а целовал уже всерьез. Жадно, нажимисто, глубоко, забирая ее дыхание, отдавая взамен свое.

Время для разговоров кончилось. Пришла пора вспоминать друг друга. То, как им было здорово когда-то. Понимать, как много упустили и проворонили. Как могли бы счастливо и сладко прожить еще целых пять лет, а не скитаться поодиночке в поисках нового счастья.

Аля сходила с ума похлеще Пальмовского. Она дрожала от нетерпения, без всякой нежности цеплялась за его плечи и спину, царапала, впивалась ногтями, подгоняя его нещадно… Надежды на долгую, неспешную, увлекательную прелюдию, переходящую в жаркое действо, таяли с каждой секундой.

Она сводила с ума и кружила голову похлеще любого крепкого напитка. Виктор в какой-то момент просто перестал соображать… Если женщина требует сделать все быстро, только самоубийца станет ей отказывать.

– Я тебя обожаю, Витя. – Может быть, это ему почудилось среди горячечного, безумного бреда, что Аля несла ему на ухо, не прерываясь ни на секунду. Может быть, он слишком долго об этом мечтал, и теперь воспаленное воображение само что-то лишнее насочиняло… Виктор не знал. Но эта фраза заставила его с еще большей силой сжать хрупкое женское тело, с еще большей мощью двигаться, просто вколачиваясь в нее.

Казалось бы, она должна бы поморщиться, возмутиться, попросить быть бережнее… Ничего подобного: девушка только восторженно ахала, охала и что-то довольно бормотала.

Он слизывал капли соленой влаги с ее висков, убирал пальцами влажные пряди с ее лица – не мог ни на секунду оторваться. Хотел смотреть, чувствовать, ощущать, так, чтобы ничего не мешало. Перехватил ее запястья над головой, задрал над подушкой. Такая вот, полностью в его власти, прижатая его телом, не имеющая возможности вывернуться, Аля нравилась Виктору больше всего. Так бы навсегда ее тут и оставил…

Она закатила глаза, задрожала, что-то совсем несвязно бормоча, расслабилась… По лицу растеклась довольная, сытая улыбка… Виктор почти физически ощущал, как она удовлетворена…

– Вот же ты скоростная, блин… Я только во вкус входить начал… – Сказал скорее для приличия. Ему самому уже не хватало ни терпения, ни сил, чтобы держаться.

– У нас до утра много времени. Успеешь наверстать. – Аля даже глаза не открыла, лишь лениво шевельнула губами.

Но тут же снова завелась, подхватывая темп и ритм мужских движений, помогая ему достичь последнего пика, снова достигая его сама.

Виктор только успел откатиться на бок и притянуть ее к себе ближе, даже в эту секунду, почти теряя рассудок, не хотел отлепляться. Не мог на секунду даже оставить между ними расстояние на сантиметр. Лишь потом блаженно зажмурился и выдохнул.

Пара секунд, кажется, а может быть, пара вечностей пролетела, когда он получил ощутимый тычок в ребра.

– Что такое? – Он, в принципе, был готов уже к новым подвигам. Обидно, что Аля зашевелилась первой. Это же она была девой пугливой, а он – героем, нападающим, завоевателем и все тому подобное.

– Ты мне ногу отдавил. – Слова недовольные, а тон… Черт поймешь, какие только ноты в нем не играли. А Виктор уже отвык от того, что у Али такой богатый голос.

– Это все претензии?

– Нет. Загибай пальцы. Ща перечислю все.

– Нет уж. Сейчас идем в душ, я тебя купаю…

– А потом запишешь?

– А потом снова буду любить тебя до потери пульса.

Он приподнялся первым, потянул девушку на себя.

– Пффф… Вечно ты обещаешь. Сначала сделай, а потом рассказывай! – Она презрительно стряхнула с лица перепутанные пряди.

– Не вопрос. Только потом не проси о пощаде. Остановлюсь, когда сам решу, что пора.

Аля проснулась от звонка с незнакомого номера. Толком не поняла, что происходит, но привычка отвечать всегда, чтобы не пропустить клиента, сработала на отлично: сначала девушка произнесла «алло», а потом уже окончательно пришла в себя.

А потом подскочила, как ужаленная, вернее, попыталась подскочить, но тяжелая мужская рука пригвоздила ее к подушке и никак не отпускала.

– Мамочка, доброе утро! Вы с папой еще не проснулись? – Конечно же, в шесть утра клиенты звонить не станут. А вот любимая дочурка – запросто.

– Э… Кхм… Привет, малыш. А ты почему не спишь так рано?

– Мы с бабушкой Надей гуляем.

– Что? Гуляете? В