По моим правилам - Зоя Анишкина

Знала же, что нельзя, но моё сумасбродство, кажется, открыло ящик Пандоры.

Когда вышли из машины, он неожиданно взял меня за руку. Снова не говоря ни слова. Это касание запустило целую череду мурашек. И снова меня закручивало в тугую спираль.

Я зашла в кабинет и легла. Оголила живот. Врач была в прекрасном настроении. Она шутила, спрашивала о моём самочувствии. Но я была рассеянна, отвечала невпопад.

Миша и вовсе не проронил ни слова. Только в его случае это было нормально. Вот если бы он стал расспрашивать её, тогда бы вызвал ненужный интерес.

И все равно доктор поглядывала на нас с немым вопросом. Она словно читала по моим розовым щекам, чем мы недавно занимались. Но когда датчик опустился на живот, все вокруг исчезло.

Миша тоже оживился. Вместе с ним мы смотрели на крошечную головку, которая плавала у меня в животике. Доктор показывал ручки, крошечные ножки и даже пухлые щечки. Они уже просматривались, но все равно казались словно игрушечными.

Я улыбалась. Это потрясающее, ни с чем не сравнимое чувство. Ты воочию видишь своего малыша. Он уже напоминает обычного ребёнка, а когда включили 3D, появилось ощущение, что он совсем рядом.

Миша смотрел внимательно, словно вот-вот улыбнётся. Я бы не удивилась. Улыбок на его лице, после того как я забеременела, стало намного больше.

Даже страшно вспоминать было, что у меня в голове присутствовали мысли убить этого малыша. Он ещё не родился, а уже спасал своих родителей.

Я могу сколько угодно говорить о том, что раньше я жила счастливо, да только счастье это было не моим. Это было счастьем моей мамы. Но я пообещала и себе, и дочери, что научусь искать свое собственное.

Что обязательно разберусь в себе и найду его. И счастье это не будет зависеть от других людей. Хотя это очень сложно сделать. Особенно часто эта мысль возникала, когда я смотрела на Мишу.

Я сжала руки в кулаки, взглянула на неосознанную улыбку моей нерождённой малышки и про себя пообещала ей не зависеть от её отца.

– Ну что ж, могу вас поздравить. Все в норме, все риски сняты. Теперь можно спокойно наслаждаться беременностью, соблюдая все рекомендации. Ну и пора снять запрет на половой покой.

Я покраснела. Неужели это так очевидно. У Миши желваки заходили на н щеках. Даже представить боюсь, что он сейчас подумал. Я же аккуратно вытерла гель с живота, а потом поднялась.

Поблагодарила доктора, и вместе с Самсоновым мы вышли из кабинета. Он молчал, а я уже строила планы по его соблазнению. Снова.

Глава 45. Миша

Больше всего на свете я сейчас хотел развернуться и уйти. Уйти от нее подальше. Жаль, тренировка уже закончилась. Отпросился, блин, на свою голову!

Рита же шла спокойная. Слишком задумчивая. Я начинал ее побаиваться. Потому что, кажется, я встретил ту, перед натиском которой устоять просто нереально.

Я опомнится не успеваю, а она уже делает все как хочет. Я же не идиот, прекрасно понимал, как она оказалась тогда в моей постели! По ее правилам мы играем постоянно…

Звонок телефона отвлек меня. На автомате достал мобильный и ответил:

– Да?!

Рычащие нотки спрятать не удалось. Слишком они были очевидные. Но услышал я спокойный и ни капли не испуганный голос Вероники…

– Привет. Сегодня у твоего отца день рождения, ты меня извини, обычно я тебя не донимаю, но… Он какой-то сам не свой. С Иваном говорил утром…

При звуках имени брата в голосе мачехи прорезались стальные нотки. Я бы даже сказал, что от нее в принципе слышать такое было странно. Парадокс, но человека, что, в отличие от меня, даже ни разу их квартиру не разнес…

– И?!

Рита вздрогнула и посмотрела на меня, пронизывая насквозь своими теплыми, понимающими глазами. Твою ж мать! Окружили. Долбаные беременные манипуляторши.

– Я прошу тебя приехать. Если хочешь, можешь с Ритой, мне кажется, я ее помню.

Помнит она! Это при каких таких… Воспоминания вернулись и ко мне. Утро после того самого дня. Первого. Кажется. Покосился на Риту. Судя по всему, она слышала часть разговора, провались пропадом современные телефоны.

Девушка мягко положила свою тонкую руку мне на плечо и просто прошептала:

– А давай попробуем?

Черт. Она вообще понимает, как это звучит? Она вообще соображает, что таким низким голосом с хрипотцой сводит меня с ума? Если где мне и проще будет сдержаться, так это там, при отце и Веронике. А там и найду себе трах на ночь.

Я уже собирался согласиться, как глаза Риты стали влажными, а нос покраснел. Плакать что ли собралась? Но нет, я ошибся, она лишь тихо сказала куда-то в сторону:

– Мне твоя мачеха очень милой показалось, иногда хочется побыть в нормальной семье.

Пзд. Просто слов нет. Мои демоны? Мои чертовы демоны сгорали заживо от таких слов. Простых, искренних. Они мне душу разрывали, ведь я… Ведь я был таким же, как она.

Только, в отличие от девушки, столь одинокой при живых родителях, у меня-то шанс на семью был. Да только я и его просрал.

– Мы будем. Пиши время.

И я отключился. Не хватало еще от Вероники получать заряд эмоций. Хватит на сегодня беременных охов. Не глядя на Риту, направился вперед. На самом деле внутри меня потряхивало.

Потому что я вот же не помнил, когда меня так куда-то звали. Не с придыханием и желанием заполучить на вечер короля вечеринок, а по-семейному. На равных.

– Ты Василичу звонить не будешь?

Ее вопрос был осторожен. Василичу! Для нее он тренер, человек, что не сказал «стоп» тогда на игре. Хотя должен был. Но Ваня оказался так занят своими проблемами, что не заметил состояния одного беременного игрока!

Я до сих пор не мог понять, злился я на него или нет. Скорее всего, да. Проблема была в том, что одна маленькая рыжая девушка напрочь отказывалась признавать его неправоту.

– Нет.

Вышло резко. Резче, чем я думал. Она догоняла меня. Рита все еще была подвижна, несмотря на внушительный живот. Вообще, с тех пор как перестала перманентно нервничать и стала нормально питаться, она преобразилась.

Хоть выглядела нормально, а не как бледная тень самой себя. Вон, даже характер стал прорезаться. Весьма непростой.

– Я уже говорила, что не считаю его…

– Хватит! Я не буду звонить ему. Поняла? Мне вообще начхать на него и его подружку, что бы у них там ни происходило!

– У них все относительно