Я знаю тайну - Тесс Герритсен

– Или так он вам говорил. Может быть, вы самая большая жертва манипуляций. Может быть, он с вашей помощью находил жертвы. Вы их находили, а он убивал.

– Просто смешно, – сказала Бонни, но в ее голосе послышалась нотка сомнения.

Это была вероятность, о которой она явно не задумывалась: что, если Мартин Станек, человек, которого она считала трагической жертвой судебной ошибки, сделал ее сообщницей его преступлений?

– Мартин никогда не винил детей, – сказала Бонни. – Он знал, что они только пешки в более крупной игре.

– Тогда кого же он обвиняет?

– Кого еще, если не взрослых? Тех, кто допустил это. Обвинитель Эрика Шей использовала процесс как ступеньку для карьерного роста. И конечно, после процесса она пошла вверх. Поговорите с ней. Вы узнаете, что ей было наплевать на правду. Ее интересовали только набранные ею баллы.

– Я бы предпочла поговорить с Мартином Станеком, поэтому еще раз задаю вам вопрос: где он?

– Он не доверяет полиции и считает, что вы все желаете ему смерти.

– Где он?

– Мартин напуган! Ему больше не к кому было обратиться.

– Он в вашем доме, да?

Лицо Бонни исказила гримаса паники.

– Пожалуйста, не причиняйте ему вреда. Обещайте мне!

Джейн посмотрела на Фроста:

– Едем.

* * *

– Эта женщина была последним кусочком пазла, – сказала Джейн. – Бонни находила жертв, шла за ними в бар. Подмешивала кетамин в их выпивку. А Станек делал остальное. – Она посмотрела на Фроста. – Помнишь официантку, которая узнала Кассандру по фотографии?

– Мы считали, что она ошибается, утверждая, что Кассандра сидела с женщиной.

– А она была права. Кассандра сидела с женщиной. – Джейн победно стукнула ладонями по баранке. – Мы его поймали. Мы поймали их обоих.

– Если только это вино не окажется чистым.

– Не окажется. Иначе и быть не может.

Она взглянула в зеркало заднего вида: Кроу и Там ехали следом в напряженном трафике, не отставая от них ни на фут.

– И все благодаря этой чокнутой Холли Девайн, – сказал Фрост.

– Да, она чокнутая, но хитрая как лиса. Она знала, что мы за ней наблюдаем. Она положила в ловушку приманку – себя, и посмотри, кто попался. Женщина.

Монстры могут иметь самые разные обличья, и самые опасные из них – те, кто вызывает меньше всего подозрений, те, кому ты хочешь доверять. Когда полиция ищет преступников, на женщин средних лет вроде Бонни Сандридж часто не обращают внимания, они настолько невидимы, что не попадают в поле зрения ищущих. Все внимание сосредоточено на хорошеньких девушках и дюжих молодых людях. А женщины постарше – они повсюду, но они незаметны, хотя и остаются на виду. Пройдет несколько десятилетий, и неужели Джейн тоже станет одной из миллионов седоволосых невидимых женщин? Неужели никто не присмотрится внимательнее и не увидит в ней ту женщину, какой она была прежде, – сосредоточенную, опасную, способную нажать на спусковой крючок?

Они припарковались у дома Бонни Сандридж, и, как только вышли из машины, Джейн расстегнула кобуру на поясе. Они не знали, будет ли Станек сопротивляться, когда его загонят в угол, и должны были приготовиться к худшему. На другой стороне улицы залаяла собака, встревоженная вторжением посторонних в зону ее ответственности.

В доме горел свет, за окном на первом этаже прошла чья-то фигура.

– Дома кто-то есть, – сказал Кроу.

– Вы двое обходите дом сзади, – скомандовала Джейн, – а мы с Фростом войдем в переднюю дверь.

– Как ты предполагаешь действовать?

– Сначала попробуем по-хорошему. Я позвоню в дверь, и посмотрим, будет ли Станек…

Она замолчала, вздрогнув от звука, который ни с чем не перепутаешь, – звука выстрелов.

– Стреляли в доме! – выкрикнул Там.

Времени на составление нового плана у них не было, и все бросились к передней двери. Там оказался в доме первым, Джейн бежала следом. В первое мгновение она отметила только кровь в гостиной. Кровь была повсюду: яркий всплеск на стене, брызги на диване. А на полу лужа крови медленно растекалась, словно венец, вокруг размозженного черепа Мартина Станека.

– Бросай оружие! – крикнул Там. – Бросай!

Человек, стоящий над телом Мартина Станека, не выпустил пистолета из руки. Он безразличным взглядом обвел четырех детективов, направлявших на него пистолеты, – расстрельный взвод, готовый выпустить в него град пуль.

– Мистер Девайн, – сказала Джейн. – Бросайте оружие.

– Я должен был его убить, – проговорил он. – Вы это знаете. Вы – мать, детектив, вы меня понимаете, правда? Это был единственный способ обеспечить безопасность моей Холли. Единственный способ сделать так, чтобы этот сукин сын не мог ей повредить. – Он с отвращением посмотрел на тело Станека. – Теперь все кончено. Я решил эту проблему, и моей девочке больше нечего бояться.

– Мы можем поговорить об этом, – произнесла Джейн рассудительным голосом. – Но сначала бросьте оружие.

– Говорить больше не о чем.

– Неправда, нам много о чем нужно поговорить, мистер Девайн.

– Мне – нет.

Он приподнял пистолет на долю дюйма. Рука Джейн напряглась, палец изготовился. Но она не стала стрелять. Ее пистолет был направлен в грудь Девайна, сердце колотилось так, что каждое его биение передавалось руке, державшей пистолет.

– Подумайте о Холли, – сказала Джейн. – Подумайте о том, как это скажется на ней.

– Я и думаю о ней. И это последний подарок, который я могу ей сделать. – Его губы искривились в печальной улыбке. – Это решает все.

Улыбка не сходила с его лица, когда Эрл Девайн поднимал руку, направляя оружие на Джейн, и когда три пули из пистолета Кроу вонзились в его грудь.

«Вот, значит, как оно заканчивается», – подумала Маура, наблюдая за тем, как санитары морга выкатывают две каталки из дома Бонни Сандридж. Две последние смерти, два последних тела. Через открытую переднюю дверь внутрь проникал морозный воздух, но и этот приток свежести не мог унести из дома запах насилия. Убийство оставляет особый дух. Кровь, страх, агрессия выделяют в воздух химические вещества, и Маура чувствовала их здесь, в этой комнате, где умерли Мартин Станек и Эрл Девайн. Она стояла молча, вдыхала этот запах, оглядывала комнату. Работали полицейские рации, раздавались голоса криминалистов, обходящих комнаты, но с ней разговаривала кровь. Маура разглядывала брызги и потеки на стене, изучала две лужи на досках пола, куда упали тела. Полиция могла назвать этот кровавый финал торжеством справедливости, но Маура ощущала беспокойство при виде этих похожих луж крови. Бо́льшая – это кровь Мартина Станека, чье сердце сделало еще несколько ударов, выкачивая кровь из смертельной раны в голове. Эрл Девайн прожил и истекал кровью меньше, чем Станек. Все три пули из полицейского пистолета попали точно в яблочко – в грудь. Золотые медали Кроу за снайперскую стрельбу. Но после каждого убийства, совершенного полицейским, задаются вопросы, и ответы на них должна будет дать аутопсия.