Пуля на закуску - Дженнифер Рардин

— Нет, нет!

— А о детях ты подумала? — спросила я.

— Я ради них это и делала! — воскликнула она яростно. — Тот мир, который я видела, он стал таким, потому что никто не хотел драться! Потому что тот человек бьет страхом, как хулиган дубиной! И он раздавит моих детей, если я не встану за них! Я этого допустить не могу — и не допущу!

Я посмотрела на Сохейля. Автомат висел у него в руке, почти забытый в той волне гордости, которая сменила его ярость.

— А ведь она — огонь, — сказала я ему.

Он кивнул, сияя восхищенными глазами:

— Да. Моя жена — тигрица. Я снова повернулась к ней:

— Послушай, я знаю, что тебя с этого пути трактором не свернуть. Но я встретила тут на улице возле твоего дома одного вроде как пророка, который мне сказал, что тебе и правда предназначено изменить мир. Только без помощи Вайля.

На лице ее ясно читался вопрос, с чего это она должна мне верить.

— Как его звали? — спросила она подозрительно.

— Аша Васта.

Никогда в жизни не видала такой быстрой смены эмоций. От густо приправленного волнением скепсиса Зарса мгновенно перешла к полному благоговению.

— Ты видела аманху зейю?

Я прокашлялась, позволила себе оглядеться. Амазонка Грейс все так же прятала за спиной оружие. Дэйв почесывал шею, очевидно, отсылая видео прямо Колдуну. Кэм катал в зубах зубочистку с таким азартом, будто у нее был вкус шоколада. Все остальные как к месту приросли. Кроме магулов, которые потянулись из комнаты прочь.

— Ну да.

Даже не жала, что этот тип так знаменит.

— Ходят легенды, но все думали, что это легенды и есть. Со времен моего прапрадеда никто его не видел, никто с ним не говорил. Можешь отвести меня к нему? — спросила она жадно.

Опа. Я вдруг почувствовала себя Пандорой, которая не может закрыть ящик и хочет только тихо-тихо, бочком, смыться подальше, пока никто не догадался, чьи это шаловливые ручонки отодвинули задвижку.

— Ну, он, это…

Как ей сказать, что он еще минуты две назад наверняка стоял у нее под окном, но готов только ее разочаровать?

— Ты знаешь, где он живет? — спросил Вайль.

Я попыталась не съежиться под ледяной синевой взгляда.

— Может быть.

И снова приподнятые брови. Да ну его, сказала я себе. Не будь он таким дураком, может, ничего бы этого вообще не произошло.

— Ты была у него в доме? — Лицо Вайля если и было теплее ледяной пещеры, то ненамного.

— Нет, только у него в гараже. Он одолжил мне свой автомобиль, чтобы я могла уехать от тех… от тех четверых, про которых тебе рассказывала.

— И где же эта машина? Мне казалось, ты приехала на каком-то грузовике. Нет, на…

— Послушай, можем мы отложить этот разговор на потом? Без свидетелей?

Вайль коротко кивнул и обернулся к Сохейлю:

— Я весьма сожалею о всех своих поступках, которые могли оскорбить вас или ухудшить ваши отношения с вашей супругой. Я был на миг ослеплен надеждой на встречу с моими сыновьями, с которыми очень давно разлучен. Разумеется, вам с Зарсой нужно очень многое обсудить. Если в результате этого вы пожелаете посетить Ашу Васту, моя коллега будет рада отвести вас к его двери.

Посланный мне его взгляд предупреждал, чтобы я ни слова не говорила — и без того уже сказала слишком много. Я так же безмолвно ответила: К вам тоже относится, господин Одержимый.

Сохейль забросил автомат за спину и помог Зарсе встать. огляделся, пытаясь найти слова для извинения: он же взял В заложники ни в чем не повинных людей, ошибочно полагая, будто они могут удержать своего союзника-вампира и не дать превратить его, Сохейля, жену в кровососущее бессмертное.

— У меня нет нужных слов, — кое-как выдавил он из себя. — Просто прошу меня простить.

И они вышли, не сказав больше ни слова.

С Раулем мы вновь встретились у меня в ванной, только джакузи мне на сей раз не снилась. Сейчас я стояла в ванне, полностью одетая, вооруженная «Скорбью» и зловещим кривым ножом, которым при неосторожности могла бы себе кишки выпустить.

— Отчего ты так долго? — спросил он. Его акцент напоминал Антонио Бандераса.

— Не могла уснуть, — ответила я, не вдаваясь в подробности последних минут перед тем, как Вайль с лицом человека, идущего сквозь строй пигмеев с ядовитыми стрелами в духовых трубках, отправился спать.

Почему-то хорошие минуты у нас всегда быстротечны. Два раза, когда я давала ему кровь. Тот поцелуй. Замечательно, но тут же вмешалась работа, как всегда. А потом мы попрощались с тем отстраненным дружелюбием, которое у нас наготове для стюардесс и таксистов. Вряд ли он особо переживал, что я за ним шпио… следила. Но скрыть от него свое знание об Аше — ошибка, которую он простит не сразу. Кроме того, он все еще переживает мысль о том, что в случае его встречи с сыновьями они бы все погибли.

А я чувствовала себя обманутой, что он взял кровь у Зарсы. Не то чтобы мы заключили какой-то договор. И даже если бы, то он ведь касался бы вопроса о том, кто из нас с кем встречается, а не кто из чьих жил пьет? И все-таки что-то слишком меня смущало, чтобы я могла забыться в таком же поцелуе.

Поэтому, когда Вайль сказал, что идет спать, он не посмотрел на меня обычным взглядом, приглашающим проводить его до тента. До истории с Сохейлем я бы такого взгляда ждала. Я со своей стороны едва лишь оторвалась от игры в карты, которую затеяла группа Дэвида. Кэм перед отлетом из Германии спер в отеле «Сраоша» коробку покерных фишек. Очевидно, серьезные люди там серьезно тратили время на нелимитированный холдем. В общем, он мне как раз показывал, как профессионалы тасуют фишки, решая, что поставить. У меня не получалось без того, чтобы фишки пришли в полный раскардаш, но Кэм меня ободрял, показывал, как это легко. И у него получалось легко. Снять половину стопки, поднять, приложить, соединить. Ой, как же мне этот звук понравился! Просто зацепило. Когда у меня уже закрывались глаза, он дал мне горсть фишек потренироваться. Влюбилась бы в этого мужика.

С другой стороны — Рауль. Совсем не такая лапочка. Сейчас, когда он нависал надо мной, больше всего он напоминал разъяренного матерого волка. С коротких волос разве что искры не летели.

— Ты просила о встрече. Я даже рассказывать не буду, чего мне стоило здесь оказаться. Ты можешь понять, — он уперся кулаком в бедро, другой рукой провел по лбу так похоже на моего отца, что мне пришлось подавить смешок, — что я не сижу целый день, ожидая, пока ты позвонишь? Я пытаюсь выяснить, чего от тебя хочет Магистрат — ты ведь помнишь такого? Этакий демонический блондинчик, который любит сдирать кнутом кожу?

— Да, Рауль, что-то такое припоминаю.