Главный шлюз - Александр Орлов

– А в какой лучше?

– Я думаю, период предварительных ласк нам не подходит. Лучше вмешаться на фазе активной динамики, когда все исполнительные механизмы используют весь спектр настроек.

– Ты капец как сложно говоришь, Томас, но я понял, – кивнул Чаки. Он, видимо, догадался, что Брейн старался щадить его чувства и именно потому использовал сложные термины.

Чаки дал добро, и Брейн включил программу-перехватчик.

Тотчас на экране появились графики интенсивности принятых сигналов, а под ними начала выстраиваться эпюра функциональности, которая показывала, какие исполнительные узлы включались в тот или иной момент.

– И что это такое, Томас? – не удержался от вопроса Чаки.

– Подожди, дай машине продышаться. Сейчас пойдет перекодировка в логическую часть, и мы узнаем, что происходит.

И действительно, спустя пару минут на пятнадцатидюймовом экране, который использовал Брейн, открылось дополнительное окно. В нем появилось акустическое исполнение – звуки, которые воспроизводили специальные устройства роботизированной проститутки Фиби.

– Я все еще не понимаю. Что там происходит? – начал волноваться Чаки.

– Ты действительно желаешь услышать это? – на всякий случай переспросил Брейн.

– Конечно, иначе что это за работа, когда какие-то значки, черточки. Только ты, Томас, можешь понять, что в этих черточках и кривых хвостиках. Я хочу понимать, что происходит!

– Да пожалуйста, – пожал плечами Брейн и включил акустическую расшифровку.

И тотчас в тесный салон суперкара ворвался хриплый голос Фиби, которая стонала, комментировала действия своего партнера, временами ругалась и, как заметил Брейн, путала языки комментьюз и сакваодами. Эти языки были похожи и сбили с толку программистов, писавших для изделия озвучивающий софт.

Брейн ожидал, что Чаки потребует прекратить трансляцию или хотя бы перекодировку в реальные звуки, однако тот какое-то время слушал, а потом спросил, можно ли узнать, с кем была его подружка.

– Как ты себе это представляешь? Думаешь, они перед этим регистрируют документы, удостоверяющие личность? – уточнил Брейн.

– Я не знаю, Томас, но ты что-нибудь поищи, ты наверняка найдешь.

– И что потом – ты поймаешь его и выпустишь кишки или отрежешь яйца?

– Нет, Томас, ты не понимаешь…

Чаки сделал паузу и, переведя дух, посмотрел на низкий потолок автомобильного салона, словно в звездное небо.

– Просто я хочу знать, и все тут. Я не собираюсь мстить, мочить и закапывать, – я должен быть в курсе дела, и точка.

– Как скажешь, – пожал плечами Брейн и, запустив поиск дополнительных каналов, нашел «слепой», на котором отображалось тело программы, выделялась ее исполняемая строка, а в отдельном окне имелась дополнительная информация. Прежде всего – цена, которую заплатил клиент, затем – определение поведенческого стандарта и возраста. После этого – анатомические особенности, измеряемые не только в сантиметрах и миллиметрах, но также в частотных характеристиках, статистике замедления интенсивности, частоте пульса клиента, анализа химического спектра его дыхания, где определялись компоненты принятого накануне вещества.

Под пьяного подстраивалась одна программа ответных реакций, под клиента с наркотическим приходом – другая. Программы предусматривали всякий раз иные движения, иные слова, изменение тембра голоса. Реакция «мышц» моделировалась исполнительными механизмами.

Чаки видел все это, поскольку Брейн, идя у него на поводу, выбрасывал на экран все новые окна с информацией. Бандит не до конца понимал, что происходило в действительности, однако он понимал, что досконально разобраться в происходящем он не сумеет.

– Хватит, Томас. Выключай концерт. Давай уже делать то, за чем пришли.

Брейн кивнул, он был готов выполнить пожелание Чаки, но в этот момент из задней двери мебельного магазина вышел сотрудник, волоча целый ворох упаковочной ткани.

Остановившись возле массивного мусорного конвертера устаревшей модели, он включил с дистанционного пульта привод крышки, а когда она открылась, сбросил ворох ветоши в приемный короб.

Брейн с Чаки, замерев, ожидали, что теперь работник уйдет, однако он остался наблюдать за тем, как будет работать конвертер. А тот, похоже, был перегружен и вдруг выбросил половину мусора обратно.

Забавное было зрелище: работник, ругаясь, собирал мусор и вновь запихивал его в утилизатор, а тот по непонятной причине выплевывал его обратно. В конце концов работник победил, вынудив конвертер переработать все отходы, однако после этого работник не убрался, а приблизился к суперкару и постучал в затуманенное окно со стороны Брейна.

Тот опустил стекло, поскольку не опасался этого бедолаги.

– Вот что, ребята, прекращайте ссать у нас на крыльце! У меня уже запас нейтрализатора заканчивается! Идите ссать в парк или к памятнику независимости!

– Хорошо, мы так и сделаем, – заверил работника Брейн и поднял стекло.

– Эй, ты чего делаешь?! Ему ответить надо! – воскликнул Чаки, которого эта сцена очень возбудила. – Я его догоню и всеку! Эта сука получит по полной!

Чаки попытался выскочить из машины, и Брейну пришлось применить силу, чтобы тот не спровоцировал вызов полиции и обрушение всей операции.

– Томас, ну пусти! – шипел Чаки, скованный стальными объятиями Брейна.

– Я тебя отпущу, но, если побежишь за этим гоберли, я просто свалю отсюда, и делай потом что хочешь.

С этими словами Брейн ослабил хватку, но, едва разгоряченный Чаки рванулся наружу, остудил его жестким ударом в солнечное сплетение. Пока бандит приходил в себя, Брейн занимался дальнейшим сканированием каналов с интимным содержимым. Он и представить себе не мог, что изготовители подобной продукции не стеснялись добираться до клеточного уровня, чтобы лучше познать механизм порочного наслаждения. Здесь учитывались и возраст, и раса, и интеллектуальный уровень, а также активность выделительной системы и потовых желез. В ход вступали психоэротические схемы, на которые был разбит весь ареал самцов независимо от расы.

– Ну и чего там? – спросил пришедший в себя Чаки.

– Думаю провести диверсию. Ты как?

– Проводи… – отмахнулся Чаки и, откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза. Он устал и больше не хотел вступать в беседы и споры.

Дождавшись момента, когда, по показаниям датчиков Фиби, клиент был в шаге от оргазма, Брейн превратил «жаркую красотку» в кусок дерева, включив напряжение всех «мышц» с одновременным снижением температуры.

– Вот и все, – сказал он, поворачиваясь к Чаки.

– Ты что, совсем ее сломал?

– Нет, я вывел ее из строя на пять минут, после чего она будет работать, как обычно, и следующие двое клиентов не станут на нее жаловаться, однако затем все повторится.