Главный противник - Николай Басов

Прошлись километрах в трех от города пауков, Рост опять забрался на свой «насест» и, ничего специально не фиксируя, стал смотреть в прицел пушки. То, что он увидел, его поразило.

Целый кусок стены небоскреба вывалился, обнажив те самые веревки, которыми пауки поддерживали стены, создавая в них напряжение. Веревки скорее всего были конопляные. Нам бы такое тоже пригодилось, решил про себя Ростик, и пустил на свое место Пестеля, чтобы он присмотрелся к такому полезному тут растению и вообще оценил свою прежнюю и их вчерашнюю работу.

Потом, когда естествоиспытатель насмотрелся, Рост попробовал уже разглядеть в глубине сооружения какие-то правильные, аккуратно-квадратные колодцы, похожие на дымовые трубы, очевидно, проходящие по всей высоте башни. Не составляло труда догадаться, что в этих квадратных… хордах небоскреба что-то происходило, не очень хитрое, решил Ростик, вполне доступное пониманию, даже, может быть, примитивное… Вот только что?

Легли на обратный курс, причем полетели очень быстро, пилоты на рычагах и гребцы на котлах старались изо всех сил. Парень с раной в плече немного очухался, даже сумел сесть, только все время просил пить. А вот тот, что лежал на корме, стал совсем плох. Ада как командирша сходила к нему, вернулась мрачнее тучи.

– Не люблю терять людей, – сказал она, как всегда, сквозь зубы, усаживаясь за рычаги.

– Никто не любит, – отозвался Ким. Теперь он решил взять Ростика под защиту.

А Ростик думал, думал… И вдруг понял. Он даже воскликнул что-то маловразумительное, когда догадался. Пестель сразу повернулся к нему и строго приказал:

– Рассказывай.

– Все просто, – все еще не выйдя из своего транса догадливости, начал Ростик. – Они сваливают что-то, кажется, свою паутину, комки которой мы видели, когда пытались отследить движение их армии, в горловины этих квадратных колодцев внутри башни. Их, кстати, немного, штук шесть-семь, а то и меньше…

– Что за квадратные колодцы? – спросила Лада.

Пестель, который оказался не менее глазастым, чем Ростик, быстро пояснил, что они видели, и все его поняли.

– Так вот, – продолжил Рост, – сначала эту паутину наваливают настоящим сугробом, толщиной чуть не в полметра. Потом сверху кладут плиту из литого камня, она придавливает эту паутину и прессует ее. Потом снизу вытаскивают такую же плиту и получившийся из паутинной массы… готовый лист… Кажется… да, он получается толщиной в несколько сантиметров, не больше. И уже его продают или обменивают… Возможно, пурпурным, которые за этой данью регулярно прилетают на грузовых лодках.

– Что-то не похоже, что они часто эти грузовики у себя видят, – усомнился Бабурин. – Вон как нас вчера встретили.

– Как раз встретили, как надо, – отозвался Пестель, – они знали, что грузовики эти оружия не несут… А про бомбы никто из них и подумать не мог, своего же Гринева у них нет.

Ростик покосился на него, потому что не знал, как отнестись к этой подначке. И промолчал.

– Точно, они знали, что летим мы, то есть люди, следовательно, с недобрыми для них замыслами, сосредоточились на крейсерах… – Ким подумал, вздохнул: – Иначе бы мы не выжили.

Но народ интересовало другое. Пестель раздумчиво высказался:

– Может быть, у них наблюдатели есть где-нибудь на краю Водного мира, следят за нами со своей горной гряды?

– И связь хорошую с городами поддерживают, – добавил Бабурин.

– Может, – согласился Ростик. – Но нам они не помеха, по болотам пауки почти не способны перемещаться, до нас не дойдут.

– А зачем пурпурным эти листы? – робко спросила Лада. – Они из них что-то делают?

– Да уж не с ледяных горок катаются, – хмыкнул Бабурин.

– Откуда же я знаю, зачем они пурпурным? – Ростика всегда умиляла эта способность людей задавать вопросы «на опережение».

В крейсере повисла тишина. Чтобы как-то разогнать ее, Ростик стал на Едином пояснять свое открытие аглорам, но их, кажется, это не очень заинтересовало. Или они знали это раньше, или их не впечатлило открытие, что пауки торгуют с пурпурными.

А потом парень, который был ранен в живот, умер. Его глаза закрыл обнаруживший это Пестель. Вернувшись, он уставился на Ростика, словно тот был в этом виноват. Но Рост был уверен, что все-таки прав, ведь гонять крейсер туда-обратно все равно бы пришлось, если бы они не посмотрели на свои вчерашние действия, как ни жалко было стрелка.

Ростик попробовал было сочинить какую-то оправдательно-обнадеживающую фразу, но так ничего и не придумал. Даже спрашивать про имя этого парня не хотелось. Слишком много кругом было смертей, слишком часто Рост хоронил куда более близких людей, принимать вину еще за одну кончину он не собирался, хватало того, что он помнил тот предсмертный взгляд.

На острове, где их должен был ждать оставленный в тылу грузовой гравилет и подраненный крейсер, никого не оказалось. Такой уж кураж нашел на вторых пилотов, что они решили показать, на что способны, поэтому починились, как смогли, поднялись и улетели. Надо будет им «вклеить» по первое число, решил Ростик, ведь знали, что у нас могут появиться раненые, или могли бы догадаться, что придется чинить вышедший на штурм крейсер. А вот поди ж ты! Улетели. Но теперь спорить было не с кем, и Ростик приготовился дать хороший роздых уставшим пилотам, насколько возможно перевязать раненого, и вообще… Но вышло все не так.

Он только-только начал засыпать, как вдруг понял, что в мире происходят странные, даже страшные вещи. Он подошел к костру, около которого понуро сидел оставленный на страже волосатик, посмотрел, как огонь поедает редкие веточки и кучки сухой травы, которую тут, на болоте, едва удалось найти. Если бы не положили пару таблеток сухого топлива гравилетов, то развести костер скорее всего и не удалось бы.

Ночь над болотом оказалась шумной, где-то кричала какая-то местная птица, которых вообще-то было очень немного на их континенте, если не считать полуострова пернатых. Еще в отдалении взрыкивали мелкие местные крокодильчики, решив выяснить отношения, то и дело плескалась другая живность… Почему же я решил, что все не так, как кажется, подумал Ростик. Он устал, анализ увиденного в паучьем городе потребовал от него слишком большого напряжения, к тому же неприязненное отношение из-за смерти раненого вытянуло изрядные силы… Но все это было неважно, а что тогда действительно представляло угрозу?

Внезапно Ростик понял, и тогда действовал уже как автомат, как солдат в бою, как настоящий командир.

– Подъем! Все – подъем! Вылетаем через десять минут, загасить костер, забрать шмотки, и – на борт. Грузовик пойдет малым ходом, как умеет, курс на Боловск. За старшего на нем остается Пестель. – Он запнулся, помимо воли. – Джордж, при подлете к городу осматриваться внимательно.

– Что случилось? – заволновалась Ада.

Ким так вообще проявил потрясающую недисциплинированность, попробовав спорить, но Ростик никого не слушал. Он торопился и втайне ругал себя за то, что не торопился раньше. На все вопросы отвечал туманно: