Непокорная невеста - Кристина Додд

— Ах ты, маленькая ведьма! Даже такую малость ты ставишь мне в укор!

— Разве это малость? Ты захватил мой замок, покорил своим обращением моих слуг и вилланов, и они забыли, что я их госпожа. Ты привел чужого мальчишку и назначил его оруженосцем. Даже мой Леймон ходит за приказами не ко мне, а к тебе!

Раймонд вскинулся:

— Неужто ты хотела тащить всю эту ношу сама?

— Зачем ты во все лезешь? Другие мужчины спокойно живут себе припеваючи и не мешают женам распоряжаться землями и хозяйством!

— Но ведь сейчас зима. Что же, я должен до весны сидеть сложа руки?

— Конечно! Зачем ты всюду суешь свой нос? Веди себя нормально, как и положено мужчине!

Он схватил ее за плечи, приподнял так, что ей пришлось встать на цыпочки:

— Если бы я вел себя, как нормальные мужчины, ты бы уже перешивалаталию на платье! Ты стонала бы от страсти. Ты и так стонешь, но только во сне — потому что я тебе снюсь.

— Какая наглость! С чего ты взял, что ты мне снишься?

Он улыбнулся, ослепительно блеснув зубами:

— Разве я ошибаюсь?

— Нет, мне снится совсем другое…

Джулиана замолчала, вконец запутавшись. Не могла же она ему рассказать, что снится ей на самом деле?

Он придвинулся ближе:

— Так снюсь я тебе или нет?

От него пахло яблоками и вином с пряностями, его изумрудные глаза смотрели ей прямо в душу, а от тела Раймонда исходил жар, опалявший все ее существо.

— Раймонд, — едва слышно прошептала она, но он услышал, наклонился и легко подхватил ее на руки.

Джулиана увидела потолок, потом все закачалось, и она с размаху упала на пуховую перину. Оглушительно хлопнула новая дверь в перегородке, заменившей былую ширму. Джулиана приподнялась на локтях и увидела, что Раймонд снимает плащ, кафтан и тунику. Потом он спустил штаны, и Джулиана поняла, что миг настал.

Сейчас, оказавшись наедине с Раймондом, она и не думала о сопротивлении. Забыла и о землях, и о тайнах, и об оборотне. Она вообще обо всем на свете забыла. В ней остался лишь слепой, неистовый инстинкт. Когда Раймонд задрал ей платье, Джулиана сама раздвинула ноги. Его руки ласкали ее обнаженную кожу, и Джулиана вся трепетала от нетерпения. Наконец-то он будет ей принадлежать.

Не теряя времени даром, Раймонд вошел в нее, и от его зычного стона затрепетали дощатые стены. Джулиана вскрикнула от облегчения. Как давно ждала она этого момента! Они жадно двигались навстречу друг другу, его ладони крепко сжимали ее бедра.

Раймонд был напорист, неукротим, а она яростно стискивала ему плечи, ибо изнутри ее пожирал огонь страсти. Раймонд наклонился, поцеловал ее в шею, а Джулиана приподнялась всем телом ему навстречу, и в следующую секунду оба взорвались наслаждением.

Припав друг к другу, они тяжело дышали, словно выбившиеся из сил гонцы. Раймонд хотел приподняться, но Джулиана притянула его к себе.

— Я же раздавлю тебя, — прохрипел он.

— Нет.

— Может быть, снимем одежду?

— Да.

Ее кожа горела огнем, внутри все сладко ныло, и тело требовало продолжения.

Раймонд почувствовал это по ее стонам и беспокойному поведению. Впервые за последние дни он беззаботно рассмеялся:

— Ты говорила, что я тебе не нужен, а между тем насытить тебя не так-то просто.

— Замолчи.

Она потерлась об него ногой, чтобы он не вздумал обижаться.

— Ведь я всего лишь обыкновенный мужчина, — оправдываясь, произнес Раймонд, но ее жар постепенно передавался и ему.

Он снял с нее шапку, развязал тесемки на платье.

Джулиана наблюдала за ним сквозь прикрытые ресницы.

— Ладно, я буду любить тебя еще, но только до тех пор, пока не выбьюсь из сил, — предупредил он.

— Мне этого будет совершенно достаточно.

Она произнесла это таким тоном, что Раймонд почувствовал себя всесильным и непобедимым. Ночь обещала быть долгой.

Сегодня в замковом дворе было непривычно тихо. Раймонд стоял, дружески обняв за плечи Кейра, и оба наблюдали, как в сумрачном свете занимающегося дня мимо устало бредут слуги и крестьяне, еще не проспавшиеся после ночного веселья.

— Грустное зрелище, не правда ли?

— Что поделаешь. Любой здоровяк, перепив вина, слабеет и падает духом, — сказал Кейр и внимательно посмотрел на друга. — А ты между тем так и светишься здоровьем.

Раймонд горделиво расправил плечи:

— Мне нравится женатая жизнь.

— Значит, леди Джулиана уступила твоим домогательствам?

Раймонд уже не помнил, как тяжело далась ему эта победа. В памяти у него остались лишь восхитительные события минувшей ночи.

— Уступила, и весьма охотно.

— А мне казалось, что она не слишком торопится совершить последний шаг, — деликатно заметил Кейр.

Раймонд был в благодушном настроении, а потому ответил беззаботно:

— Вначале так и было. Но я легко смог ее переубедить.

— Легко? — скептически повторил Кейр и покачал головой. — То-то в последние недели ты был такой веселый. Словно барсук, влюбившийся в ежиху.

Раймонд расхохотался:

— Ты шутишь!

Кейр с суровым видом ответил:

— Ты же знаешь, я никогда не шучу.

— Джулиана…

Как бы объяснить Кейру? Джулиана — она такая… Ее ласкаешь, она мурлычет, как котенок, и ей все мало. Она не избалована лаской и потому не устает удивляться самой себе — как охотно принимает она знаки внимания. Однажды она прошептала самой себе: «К черту иглу святого Уилфрида».

Вспомнив об этом, Раймонд рассмеялся. При чем здесь святой Уилфрид? Ведь они состоят в законном браке.

Да, Раймонд избавил ее от ощущения греховности — ведь теперь они муж и жена. Он с нетерпением ждал следующей ночи, чтобы продолжить курс излечения.

Нет, Кейру не понять, подумал Раймонд и махнул рукой.

— С женщинами всегда просто, — сказал он.

— Уж куда проще, — кивнул Кейр, чуть приподняв бровь.

Раймонд разглагольствовал:

— В конце концов, много ли женщине нужно? Гораздо меньше, чем мужчине.

Кейр внимательно слушал:

— Смелое утверждение. Запросы женщины тоже велики, просто они принадлежат к несколько другой области, области чувств. Женщинам нужно, чтобы их любили и уважали. С мужчиной же все обстоит иначе — ему не дают покоя заботы куда более материальные.

Раймонд снисходительно взглянул на друга: