Лихолетье Руси. Сбросить проклятое Иго! - Юрий Галинский
Шрифт:
Интервал:
— О том речи не было, Егор! — сказал атаман. — А ты вот о чем поведай: с Епишкой часом не встречался? Говорят, что видели рябого средь татар.
— Не встречал, а других воров видел. Поводырями они у ордынцев. Одного признал — был он с Епишкой на монастырском подворье в Серпухове.
— Значит, и рябой там. Поймать бы сучьего сына! Выжег бы очи его подлые, чтоб на Божий свет не глядели!
— Поди доберись до него! — безнадежно махнул рукой лесовик-тарусец.
Все смолкли. Сидели хмурые, опустив головы. Любим, часто мигая, кривил лицо: вот-вот заплачет. Хоть и серчал на Фролку за Настю, но когда увидел брата, распростертого на земле с копьем в груди, такая тоска сердце сдавила!.. Федор мрачно уставился в темноту; как Митрошка ни совал ему кусок мяса, не притронулся к еде; голову заполнила грустная дума: «Только нашел сестренку — и снова пропала!..»
— Что делать станем? — нарушил тишину остроглазый тарусец. — Не инак всполошил своих убежавший татарин. К полону ныне не подступишься.
— Чай, по домам не пойдем! — бросил Клепа.
— Где те дома? — вздохнул Любим.
— А ежели на село, где крымцы ясырь держат, в ночь напасть? — предложил Федор.
— Дело говоришь, острожник! — с пылом поддержал его атаман. — Пока татары раздумывать станут, как полон лесом провести, мы на село навалимся!
Гордей сразу повеселел; обращаясь к Вауле, спросил:
— Скажи-ка, старче, далеко ли до селища?
Тот не успел ответить. Послышался шум, из темноты неожиданно появился всадник. Люди вскочили на ноги, схватились за топоры и дубины. Но вдруг кто-то выкрикнул: «Марийка!» И все бросились туда.
— Живая! — обрадованно воскликнул Федор.
— Та жива ж, братику! — прильнула к нему она.
— Где же ты пропадала, девица красная? — с необычной для его взрывной, резкой натуры мягкостью спросил атаман.
Марийка, перехватив его взволнованный, восторженный взгляд, вспыхнула, опустила глаза. Молча повернулась к лошади, которую держал под уздцы Федор, отцепила от седла мешок, передала Гордею; в нем лежали шлем и кинжал ордынца.
— Неужто догнала?.. — еще до конца не веря в случившееся, восхищенно протянул атаман и вдруг загремел своим басом: — Ну и девка!
— А у нас в Сквире все булы такие! — не без гордости за сестру бросил Федор. — Степь близко. С малых годов приучаются на конях ездить парни и девки. Деды говорили: с того времени так повелось, как половецкая орда Тугорхана под руку киевских князей перешла и у Сквиры осела.
— Не одна я с ордынцем управилась… — перебила его Марийка. И, повернувшись к лесу, позвала: — Алешка! Никитка! Идите сюда!
В суматохе никто не заметил молодых кметей, которые стояли неподалеку, держа лошадей в поводу. Но стоило Марийке окликнуть их, как рослые, плечистые фигуры Никитки и Алешки, освещаемые отблесками костров, сразу же обратили на себя внимание.
— Кто они? Чьи вои? — настороженно спросил Гордей у Марийки, но она только пожала плечами.
— Кто мы да откуда, спрашиваешь? — переспросил Никитка, и глаза его задорно блеснули. — Сие, дядя, долгий сказ… — добавил он с усмешкой.
— А ты, однако, колюч, молодец! — буркнул Гордей, пристально разглядывая обоих.
— Правду молвил он: нет у нас часа на россказни, — подал голос Алешка и, теребя светлую, едва пробившуюся бороденку, сказал: — Мы девку вашу проводили, а нынче есть дела поважнее.
— Да кто же вы, мать вашу?! — рассердился вожак. — Не отпущу, пока не скажете!.. Эй, молодцы! — крикнул он станичникам. — Вяжи их!
Никитку и Алешку вмиг схватили и связали.
— Вот как оно бывает, Алешка: девку выручили, а сами к душегубцам попали! — с досадой сплюнул Никитка.
— Зачем ты их, Гордей? — подошел к атаману Федор. — Не хотят говорить, потому что, должно, не могут. Видишь, ратники они, — показал он на шлемы молодых воинов. — А про дела ратные, сам знаешь, не всем сказывают.
— Час ныне такой, много лихого люду развелось, — ответил тот. — Может, и они из воров, кои предают, даром что кметями оделись. А ежели про наш стан разведать хотели?
— Отпусти их, атаман! — взмолилась Марийка. — Коли б не они, не догнала бы я того ордынца и вас не нашла.
— Пока не скажут, кто такие и откуда, не отпущу! — отрубил Гордей и приказал: — Оружье забрать и привести их сюда!
Лесовики отняли у Никитки и Алешки мечи, кинжалы и вывели на поляну.
Весть, что пойманы предатели, мгновенно облетела лесной стан. Собралась толпа. Люди с любопытством и осуждением разглядывали парней, оживленно гомонили о случившемся.
— Господи! — всплеснула руками баба в кичке, которую ей невесть как удалось сохранить в ордынском плену, и вдруг запричитала: — Молодые-то какие, а туда же, к окаянным переметнулись! Конец света наступает! И что ж оно будет?!
— Погодь, погодь… Воров, сказываете, поймали? — раздвигая плечом людей, подошел Василько. Он проверял дозоры, выставленные вокруг лесного стана, и только теперь увидел собравшуюся толпу. — Не иначе как Никитка и Алешка?..
Парни тоже узнали своего бывшего десятника по порубежной службе.
— Гляди, Никитка!
— Дядька Василько! Вот здорово!.. — Оба бросились к нему.
— Я самый. А вы как тут объявились?
Но парни, не отвечая и перебивая друг друга, взахлеб рассказывали о своем:
— Мы думали, что тебя убили или в полон ты попал, — тараторил Никитка.
— Вот так встреча!.. — восклицал Алешка. — И отколе ты тут, в глухомани лесной, очутился?
— Погодите, погодите! Больно много спрашиваете, а ничего мне не ответили. Скажите-ка, что вы тут учинили? За что это вас?
— Ничего не учинили! — возмутился Никитка. — Вон тот дядька… — кивнул он на Гордея, — не отпущает нас. Мы его девку сюда привели, не то б вовек не нашла дорогу, а он…
— За татарином оружным погналась! — усмехнувшись, пояснил Алешка. — Мы и в дозоре были. Глядим: ордынец по тропе скачет, за ним наш. Поначалу не разобрали, что тот девка…
— А потом шлем сняла, и коса вывалилась! — засмеялся Никитка.
— Тогда мы на тропу чеснока кинули. Ну, щары такие малые кованые с острыми шипами! Это по-нашему, ратному, чесноком зовется, — пояснил Алешка, видя недоуменные взгляды лесных людей. — Конь татарский напоролся на него, ногу покалечил, упал. А она подскакала и зарубила ордынца.
— Когда увидели мы, что воин тот лихой, молодец — девка, проводить решили, дабы дорогу не искала. Так от за сие нас! — обиженно заключил Никитка.
— Выходит, нашлась Марийка?! — обрадовался Василько.
— Так вот же она, — показал Гордей на девушку. — За сие молодцам поклон низкий, а велел их не отпускать, потому что не хотят сказать, кто такие и откуда! — сердито добавил он и спросил строго: — А ты-то их откуда знаешь?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!