Сгори дотла, моя звезда! - Владимир Колычев

Он уничижительно посмотрел на нее, но девушка почему-то не упала ниц.

– Будем считать, что я этого не слышал.

– Хочешь, я тебе в ухо крикну, что ты козел?

– Ты переходишь рамки!

– Я выхожу из твоих рамок, придурок!

– Боюсь, что ты не сможешь забрать свои слова обратно.

– А я и не собираюсь!

– Ты пожалеешь.

– Пошел к черту!

Элле хватило пяти минут, чтобы собраться и уйти. Столько же времени понадобилось Дмитрию, чтобы дозвониться до милиции и сообщить о том, что у него пропали золотые запонки с бриллиантами. Его кредо – не прощать нанесенных оскорблений. И как бы ни жалел он Эллу, она должна быть наказанной. Впрочем, он ничуть ее не жалел. Гораздо больше он переживал о потерянном времени. Он как раз собирался лечь в кровать, чтобы перед сном пролистать «Науку логики» Гегеля в оригинале. Если честно, книга очень сложная для понимания. Но именно тем Дмитрий и гордился, что читал именно такие книги. Ведь он избранный, он не имеет права быть как все…

Телефон зазвонил минут через десять после того, как он положил трубку. Дмитрий решил, что это из милиции, но услышал голос Валентина.

– Я к тебе еду, – сказал тот. – Через три минуты буду.

– Ты с ума сошел! – возмутился Дмитрий.

Но Валентин уже положил трубку.

Он мог бы поразить Дмитрия своей точностью, но не смог, хотя и позвонил в дверь ровно через три минуты. Все, кто работал на него, обязаны были быть пунктуальными и аккуратным до педантизма. Валентин подчинялся ему косвенно. Фрилансер на основе аутстаффинга. Но тем не менее и на него распространялись повышенные требования.

– Консьерж тебя пропустил? – спросил Дмитрий.

– Как видишь. – Валентин улыбнулся, но его взгляд остался твердым и холодным, как ледяная глыба.

И эта его родинка на переносице… Она, казалось, смотрела на Дмитрия в упор и навылет.

– Он тебя отметил?

– Не волнуйся, я ему «липу» показал.

– Какую «липу»? – возмутился Дмитрий.

– Фальшивые права. Я их для особых случаев ношу. Чтобы лишний раз не засветиться…

– Так, погоди, погоди…

В глубоком раздумье Дмитрий уперся пальцем в переносицу, свел к нему брови. Но вот его лоб разгладился, и палец скользнул к подбородку. Оказывается, ему вовсе не обязательно было целиком постигнуть «Науку логики», чтобы понять простую истину – не важно, под каким именем пришел к нему Валентин; главное, что консьерж в своем журнале проставил время его появления. Это случилось уже после того, как Дмитрий позвонил в милицию, значит, Валентин уже не попадет под подозрение, и его не будут искать.

– У тебя предохранители на сколько ампер? – насмешливо спросил Валентин.

– Какие предохранители? – не понял Дмитрий.

– А которые в голове. Как бы не расплавились от напряжения… О чем думаешь?

Дмитрию не нравилась его манера говорить. Какие-то корявые метафоры, кособокие параллели. Но делать нечего: с кем повелся, от того и приходилось терпеть.

– О том, что сейчас из милиции придут.

– Что? – забеспокоился Михайлов.

– Ты не бойся, ты здесь ни при чем, – поспешил успокоить его Ухтомский.

– А кто при чем?

– Да была тут одна красавица.

Валентин внимательно посмотрел на него, в самую душу влез.

– И ты ее ментам сдал?

– Кто тебе такое сказал?

– А мне и не нужно говорить. Я и так все вижу.

– Что ты видишь?

– Что мелочный ты. И мстительный.

– Но-но!

– Что, и на меня заявишь?

– Нет, конечно, – торопливо мотнул головой Дмитрий.

– Тогда позвони, дай ментам отбой.

– Но…

– Тебе нужны неприятности?

– Нет.

Дмитрий позвонил в милицию, сказал, что запонки нашлись.

– Ты со своими бабами можешь делать все, что угодно, – хочешь, расстреливай, хочешь, сажай, а со мной шутить не надо, – сурово посмотрел на него Валентин.

Дмитрию пришлось взять паузу, чтобы собраться с мыслями. В конце концов, он заместитель управляющего крупным банком, в его подчинении сотни людей, в распоряжении – миллиардные активы. А тут какой-то выскочка смеет разговаривать с ним в таком тоне.

– Все сказал? – достаточно жестко спросил он.

– Для затравки да, – кивнул Михайлов.

– Затравку свою для рыбалки побереги… Насколько я понял, у тебя неприятности с милицией.

– Кто тебе такое сказал?

– А мне не нужно ничего говорить. Я и так все вижу! – его же словами ответил ему Дмитрий.

Достаточно было вспомнить, как вздрогнул Валентин, когда речь зашла о милиции.

– И что ты видишь?

В этих словах звучала неуверенность или даже растерянность. Дмитрий приободрился. Кажется, он сумел взять инициативу в свои руки.

– Я вижу проблемы.

– Это не проблемы. Это проблемки… Они ничего не докажут.

– Кто и что может доказать?

– Никто и ничего…

– А конкретней можно?

– Менты меня ищут, – как будто не выдержав нажима, признался Валентин.

– Но никто ничего не докажет? – позируя, свысока посмотрел на него Дмитрий.

– Нет… А что я такого сделал? Рядом с универсамом стоял, когда Светлову брали? Охраннику пару ласковых сказал? Диск на радио принес?.. Что здесь такого?

– Ничего. Но ведь ищут!.. Кто конкретно ищет?

– Звездный отдел… Отдел особых расследований. Это который по «звездам» работает… На меня вышли, на Лесогорова…

– На кого?! – вскинулся Дмитрий.

– На твоего Обожателя… Я потому и пришел. Менты уже в пути. К Лесогорову едут.

– С этого и нужно было начинать.

– Мне лучше знать, с чего начинать, – пристально и со сдержанной угрозой посмотрел на Дмитрия Валентин. – Я тебе все как на духу сказал. Особый отдел меня вычислил. Может, я сам где-то был виноват. Может, где-то они сообразили. Как бы то ни было, я у них на крючке. Но ты не думай, что от меня нужно избавиться. Один шаг в мою сторону – ты покойник!

Страх ледяной змеей вполз в душу, ядовитым зубом прокусил сознание.

– Ты меня понял? – спросил Валентин, чтобы закрепить свой успех.

– Да, – покорно кивнул Дмитрий.

В его распоряжении была служба безопасности банка, но ни один человек из этой структуры не возьмется ликвидировать Михайлова. Во-первых, никто не захочет брать на себя ответственность перед законом; во-вторых, Валентина не просто вычислить. В-третьих, он сам – сила. Под его утонченно-породистой внешностью скрывался страшный демон, и еще у него на подхвате были люди, способные на любое зло.