Муж во временное пользование - Александра Кравченко

Нина собиралась как бы между прочим попросить почитать эти газеты. Но тут из коридора раздался громкий голос «Обедать!», и соседки стали собираться в столовую. Когда вышли, Нина взяла газеты, стала поспешно их листать. Фотография была помещена в «Вечерке». Нина едва не упала, когда увидела строгое и болезненно знакомое лицо. Буквы прыгали у нее перед глазами, отдельные слова никак не складывались в связные выражения.

«Игорь Анатольевич Шеремет… последний раз видели утром… возле маршрутного такси… тридцать пять лет… рост выше среднего… волосы черные, глаза карие… джинсы и серая футболка… кто видел, просим сообщить…»

Не выпуская газеты из рук. Нина стала лихорадочно обдумывать свое положение. Итак, это правда. Она была свидетельницей преступления. Этого Игоря Шеремета, скорей всего, убили и, возможно, спрятали тело в одном из заброшенных подвалов улицы Крайней. Все сходится. Свидетельницу недаром хотели убрать. Она сама виновата, что строила из себя всезнайку в телефонном розыгрыше.

Дверь в палату открылась, и на пороге появился Борис Ильчук. Нина едва успела бросить газету на прежнее место; однако по лицу Бориса она поняла, что он заметил ее жест. Нина раздраженно сказала:

— Между прочим, надо стучать.

— Между прочим, здравствуй, — ответил Борис, ничуть не смущаясь. — Прессу почитываем?

— Нет, с чего ты взял? — Нина нервно передернула плечами и попыталась изобразить усмешку. — Мне сейчас не до прессы. Чтение вредит моей больной головушке.

Она с трудом держала себя в руках, старалась не выдать своего испуга. Приход Бори в больницу именно сегодня, когда появилось объявление в «Вечерке», настораживал, а тут еще так неудачно получилось, что он увидел ее возле газет.

— Ты уж извини, что я эти дни не появлялся, — сказал Борис, усаживаясь возле кровати. — Такой был загруз, ни минуты свободной.

— Ничего, я не в обиде. — Нина прижала руки к коленям, чтобы незаметно было, как они дрожат. — Меня Катя с Вадимом каждый день навещают.

— Но сегодня их еще не было?

— Нет.

— Ну, вот и хорошо. Значит, сегодня я первый. — Борис буквально сверлил ее внимательным, изучающим взглядом. — Я тут тебе кое-какие деликатесы принес, поправляйся. Кстати, когда тебя выписывают?

— Н-не знаю…

— А что ты какая-то вся взвинченная? И руки трясутся… Кто-то тебя испугал? Или что в газетах вычитала? Там сейчас каждый день такие страсти печатают, сплошной бред.

— Да с чего ты взял, что я испугалась? Я спокойна и невозмутима, как индейский вождь. — Нина даже засмеялась, но смех получился ненатуральным. Она почувствовала, что отнюдь не убедила Бориса в своем спокойствии.

Когда он ушел, Нине стало даже холодно от страха, поскольку уже не сомневалась, что предчувствие не обмануло. Все именно так, как и предполагала: Борис по заданию Олега Хустовского разведывал, помнит ли Нина, где и когда видела последний раз пропавшего Игоря Шеремета. И она себя выдала! Борис понял, что ей многое известно. Из потерявшей память простофили Нина снова превращается в опасную свидетельницу. Теперь все может повториться, если только она не сумеет себя защитить. Уж на этот раз они не промахнутся…

Мысль о Ярославе причинила Нине боль. Она вспомнила тот ужас, который испытала, пребывая между жизнью и смертью, когда думала, что навеки разлучена с любимым, а Ярослав даже не узнал о ее любви. А если опять не успеет сказать ему об этом?.. Один раз любовь уже вытащила ее с того света; дважды такие чудеса не повторяются…

Нина побежала к телефону, решив во что бы то ни стало добиться точных сведений о местопребывании Ярослава. В конце концов, можно попросить помощи у Кости, у Елагина…

На этот раз Нине повезло: ответила не секретарша с манерным голосом; с первого же слова Нина узнала характерные интонации Кости Чепурного. Нина обрадовалась ему, как самому близкому другу, даже закричала в трубку:

— Костя, милый, это ты? Здравствуй!

— Здравствуйте… Кто говорит? — растерялся Костя.

— Это Нина! Ну… жена Ярослава. Не узнаешь? Костя, я звоню из больницы.

— Нина? Из больницы? Да, понимаю… Я тут недавно узнал, что у тебя какие-то неприятности… точно не знаю, какие. И отец твой умер… Тяжело, конечно…

— Да, но сейчас речь не об этом. Мне надо срочно увидеть Ярослава. Где он?

— Уже больше недели в отъезде. Поехал искать друга, и сам чуть не пропал. Только вчера объявился, позвонил, наконец.

У Нины сердце заколотилось от предчувствия, и, с трудом переводя дыхание, она поспешила задать вопрос:

— А как зовут друга, которого ищет Ярослав?

— Игорь Шеремет. Ты его знаешь?

— Он журналист? — внезапно догадалась Нина.

— Да, бывший военный корреспондент. Сейчас работает в независимой газете. Ярослав по телефону мне сообщил, что пока результатов нет, Игоря он не нашел. Я ему, между прочим, рассказал, что у тебя неприятности. Собирается скоро приехать. Буквально завтра. В какой ты больнице?

После разговора с Костей Нина воспрянула духом. Наконец-то она узнала, что с Ярославом все в порядке, что он уже знает о ее несчастьях и спешит к ней. И она ему сможет помочь в поисках друга. Хотя, скорей всего, Игоря Шеремета уже нет в живых… Но Ярослав во всем разберется. Осталось подождать до завтра. Надо еще немного продержаться, потерпеть. Только бы до завтра ничего не случилось…

Нина вернулась в палату. Принесенные Борисом деликатесы красовались на тумбочке, но Нина не решалась к ним притронуться. С опаской подошла к окну и выглянула во двор больницы. Вроде бы ничего подозрительного, и все же… Пока день, пока светло — не страшно, но придет ночь — и больничный садик покажется таким пугающим…

Катя с Вадимом, навестившие ее вечером, заметили, что Нина нервничает. Однако она ничего не стала им объяснять, даже не намекнула на грозящую ей опасность. Нина уже приняла решение, о котором никто не должен был знать.

Когда Нину забрали в больницу, у нее не было при себе никаких документов, зато ключи лежали в сумочке. Среди них был ключ от квартиры Ярослава. Уходя от мужа, забыла вернуть ему ключ. Слава Богу, что забыла. Теперь она сможет проникнуть в его квартиру и затаиться там на некоторое время. В больнице оставаться опасно даже на ночь. А уходить с Катей и Вадимом — значит, посвящать их во всю эту историю. Помочь все равно не смогут, зато станут излишне суетиться, да и сами окажутся под ударом. И потом отцовская квартира — первое место, где ее начнут искать, когда не обнаружат в больнице. А вот квартиру бывшего мужа вряд ли сразу вычислят…

Нина проводила Катю и Вадима до ворот больницы, попрощалась и вернулась во двор. Дальнейшие действия планировались ею заранее. Она была одета в платье-халат, которое вполне прилично могло выглядеть и на улице. Сумочка с ключами лежала в полиэтиленовом кульке, которым Нина помахивала так небрежно, словно он был пустым. Жаль, что возле больницы не останавливается ни автобус, ни троллейбус, а то бы сейчас же могла незаметно ускользнуть.