Супернавигаторы. О чудесах навигации в животном мире - Дэвид Барри

Коллеги Уоррента в Лунде регистрировали нервные импульсы от усиков мотыльков Богонга, на которых воздействовали разными запахами, собранными в пещерах, но пока что им не удалось обнаружить какой-либо реакции. Однако, поскольку мотыльки, с которыми они работали, были собраны в состоянии эстивации, возможно, они уже и не должны реагировать на эти запахи. Какими бы ни оказались эти ориентиры, летящие на юг мотыльки не могут научиться распознавать их, так как все они совершают перелет в первый раз в жизни. По-видимому, они должны испытывать инстинктивное влечение к этим ориентирам. Пока что в этой области остаются без ответа некоторые весьма интересные вопросы.

К тому времени как мы начали спускаться, солнце уже садилось, и, когда мы добрались до того места, где поставили световую ловушку, стемнело. Ловушка была не особенно сложной, но эффективной. Она состояла из большого, мощного прожектора, подключенного к портативному электрогенератору, и белой простыни, растянутой между двумя низкорослыми деревьями. Всего за минуту или две к ней слетелись самые разные насекомые, по большей части отличные от мотыльков Богонга. Среди них оказалась огромная мохнатая цикада Tettigarcta crinita, которая привела в восторг Эрика.

Меня, страстного любителя насекомых, заворожило зрелище такого количества незнакомых мне летающих насекомых, но дилетанту вроде меня было нелегко распознать мотыльков Богонга. Кроме того, у меня очень плохо получалось их ловить — в отличие от двух молодых участников нашей экспедиции, обладавших гораздо более быстрой реакцией, чем я.

На следующее утро нам предстояло снабдить готовых к эксперименту мотыльков «поводками». Эта операция была важнейшей частью хитроумной процедуры их привязывания. Сначала мотыльков охлаждают в портативном холодильнике, чтобы привести их в сонное состояние, и осторожно фиксируют на месте, накрывая их проволочной сеткой с привешенными к ней грузиками. На следующем этапе с маленького участка груди (центрального отдела тела, расположенного непосредственно за головой мотылька) при помощи миниатюрного пылесоса, сделанного на основе электрического топливного насоса автомобиля (его собрал из подручных средств Барри Фрост), удаляют пушистые чешуйки.

После этого на очищенный участок «панциря» можно нанести маленькую каплю клея и быстро приклеить к нему кусок тонкой вольфрамовой проволоки, на одном конце которого сделана миниатюрная петелька. Важно, чтобы этот «поводок» был расположен строго вертикально, так как в противном случае летящие мотыльки не смогут поддерживать постоянный курс. Снабженных «поводками» мотыльков рассаживают по маленьким коробкам, в каждой из которых имеется запас пищи в виде ватной палочки, пропитанной медом, и оставляют в прохладном и темном месте до тех пор, пока они не потребуются для эксперимента. К моменту окончания установки «поводка» мотыльки обычно просыпаются, и в процессе пересадки в коробки некоторым из них удается улететь. Снова поймать их бывает нелегко.

Экспериментальная площадка находилась на вершине холма над домом. Там был проложен электрический кабель и поставлена маленькая палатка для записывающего оборудования и приборов управления системой магнитных обмоток, а также людей, работающих с ними. На закате мы отправились вверх по склону, старательно обходя большие кучи кенгуриного навоза. С собой мы несли холодильник с мотыльками и другое оборудование, в том числе чай и печенье. Температура быстро падала, и этой ночью мне очень пригодилось термобелье, которое одолжил мне Эрик.

На площадке были устроены две цилиндрические арены (подобные тем, в которых Моуритсен и Фрост проводили испытания навигационных способностей монархов), и над каждой из них была установлена плексигласовая штанга с осью, к которой можно было прикреплять «поводки» мотыльков. После этого мотыльки могли свободно «лететь» в любом направлении по своему выбору. На пол цилиндра проецировались движущиеся изображения, образующие «оптический поток», побуждавший мотыльков лететь, а система обратной связи обеспечивала совпадение направления этого потока с направлением полета мотыльков.

Электронные датчики отслеживали направление, выбранное мотыльками, и передавали его на портативные компьютеры, находившиеся в стоящей рядом палатке. При помощи системы обмоток, окружающих арену, можно было с большой точностью поворачивать магнитное поле и проверять, как именно мотыльки реагируют на такие изменения.

Когда Уоррент и его сотрудники начали проводить такие эксперименты, у них ничего не получалось. Мотыльки в основном никак не реагировали на изменения магнитного поля, хотя иногда — непредсказуемым образом — удавалось зарегистрировать сильный эффект. После трех лет удручающе бесплодной работы они начали думать, что либо у мотыльков вообще нет магнитного компаса, либо невозможно понять, как он работает. И тогда Уорренту внезапно пришла в голову мысль, что мотыльки могут реагировать не только на магнитные, но и на визуальные сигналы.

Что было делать? Поскольку устранить все возможные источники визуальной информации было невозможно, на оси, над самым «поводком», установили маленький горизонтальный светорассеивающий диск, не позволявший мотыльку видеть, что делается над ним. В то же время диск пропускал к мотыльку слабый ультрафиолетовый свет, исходящий от ночного неба. Это было важно, потому что казалось вероятным, что магнитный компас насекомых зависит от этого свечения. Однако оставалась нерешенной проблема стенок арены и их дефектов.

Уоррент предложил изящное решение:

После этого исследователи наконец начали получать осмысленные результаты.