📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаГитлер. Последние десять дней. Рассказ очевидца. 1945 - Герхард Больдт

Гитлер. Последние десять дней. Рассказ очевидца. 1945 - Герхард Больдт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Перейти на страницу:

Группа армий генерала Хильперта, в провинциях Прибалтики [Курляндии], была проинформирована майором де Мезьером; ему поручили отослать домой всех его больных и раненых солдат на последнем транспортном корабле, отходящем из Либау. Де Мезьер привез мне последнее приветствие от моего сына, Эрнста Вильгельма, с которым он разговаривал непосредственно перед обратным перелетом во Фленсбург. Фельдмаршал Буш (Северо-Западный фронт) и генерал Бёме (Норвегия) уже лично прибыли к гросс-адмиралу, чтобы получить инструкции. У нас все еще была постоянная радиосвязь с фельдмаршалом Кессельрингом, командующим на юге совместно с южной группой ОКВ под командованием генерал-лейтенанта Винтера из оперативного штаба ОКВ.

Во Фленсбург-на-Мюрвике прибыло несколько членов правительства, включая нового министра иностранных дел, графа Шверина фон Крозига; а также рейхс-министра Шпеера и генерала фон Трота, начальника штаба, уволенного мною из группы армии Штудента (бывшей Хейнрици).

Гиммлер также пытался отстоять свои позиции vis-a-vis с гросс-адмиралом Дёницем. После совещания с Дёницем я взял на себя смелость попросить Гиммлера воздержаться от дальнейших посещений штаба гросс-адмирала. Вначале на него возложили некие полицейские обязанности, но и от них его также освободили. Для правительства Дёница Гиммлер совершенно не подходил, и от лица Дёница я прямо объяснил ему это.

Следующий случай показывает, как мало Гиммлер разбирался в политической обстановке и то, каким бременем он был для нас: из точно не установленного штаба он послал нам с офицером сухопутных сил, который раньше находился среди его персонала, письмо, чтобы передать его генералу Эйзенхауэру. Этому офицеру было поручено известить меня о содержимом данного письма: оно содержало краткое предложение о добровольной сдаче генералу Эйзенхауэру, если он гарантирует ему, что ни при каких обстоятельствах он не передаст его русским. Гиммлер однажды уже озвучивал мне подобную идею в присутствии Йодля, во время нашего последнего разговора с ним. Поскольку этот офицер, что принес письмо, никогда уже к Гиммлеру не вернулся, последний так и не узнал, что его предложение не было передано Эйзенхауэру, поскольку мы тут же уничтожили это письмо. Более того, Гиммлер приказал своему курьеру сообщить мне (для Дёница), что он намерен уехать в поместье в Северной Германии; он собирался залечь на дно на следующие шесть месяцев или около того. Конец этой истории — его арест, несколькими неделями спустя, и самоубийство при помощи яда во время тюремного заключения — хорошо известен.

8 мая, после возвращения Йодля из штаба Эйзенхауэра в Реймсе, гросс-адмирал приказал мне, действуя как глава государства и Верховный главнокомандующий вооруженными силами, вылететь на британском транспортном самолете в Берлин с предварительным актом о капитуляции, уже подписанным Йодлем и начальником штаба Эйзенхауэра. Меня сопровождали адмирал фон Фридебург, как представитель военно-морского флота, и генерал-полковник Штумпф, последний главнокомандующий обороной Германии, как представитель ВВС. Помимо них, я взял с собой вице-адмирала Бюркнера, начальника департамента военной разведки ОКВ, и подполковника Бём-Таттельбаха, поскольку он мог не только бегло говорить по-английски, но и также сдал экзамены на переводчика русского языка.

Сначала на британском транспортном самолете мы полетели в Штендаль. Там собралась эскадрилья британских гражданских самолетов маршала британских ВВС, представителя генерала Эйзенхауэра. После чего-то вроде победного облета вокруг Берлина мы все приземлились, мой самолет последним, на аэродром Темпельхоф. Для британских и американских лиц выстроился русский почетный караул с военным оркестром; с нашего места посадки мы издалека могли наблюдать эту церемонию. Чтобы сопровождать меня, мне выделили русского офицера — мне сказали, что это был старший квартирмейстер генерала Жукова, — он повез меня на одной машине, в то время как остальные из моей группы последовали за мной на других машинах.

Мы проехали через Бель-Альянс-плац по окраинам города в Карлсхорст, где нас высадили в небольшой пустующей вилле недалеко от казарм инженерно-саперного училища. Было примерно около часа пополудни. Мы были полностью предоставлены сами себе. Некоторое время спустя прибыл репортер и сделал несколько снимков, а еще через какое-то время приехал русский переводчик: он так и не смог сказать мне, когда будет происходить подписание акта о капитуляции; в любом случае мне еще на аэродроме дали его германскую копию.

Поэтому я мог сравнить версию, подписанную Йодлем, с формулировками этого нового акта; но я заметил лишь незначительные расхождения с оригиналом. Единственным существенным изменением была вставка условия, угрожающего наказанием войскам, которые не прекратят огонь и не сдадутся в условленное для этого время. Я сказал офицеру-переводчику, что я требую разговора с представителем генерала Жукова, поскольку я не стану безоговорочно подписывать такую вставку. Несколько часов спустя прибыл русский генерал с переводчиком, чтобы выслушать мои возражения; полагаю, это был начальник штаба Жукова.

Я объяснил, что я возражаю, потому что я не могу поручиться за то, что наш приказ о прекращении огня будет получен вовремя, в результате командиры подразделений могут с полным правом и не выполнить какие-либо подобные требования. Я потребовал, чтобы в акт был внесен пункт, что капитуляция должна вступить в силу только по истечении 24-часового срока после получения войсками этого приказа; только после этого положение о наказании должно вступить в действие. Примерно час спустя генерал вернулся и сообщил, что генерал Жуков согласен предоставить двенадцатичасовую отсрочку вместо двадцатичетырехчасовой. В заключение он попросил у меня документы, подтверждающие мои полномочия, поскольку представители победивших держав желают изучить их; я вскоре получу их обратно. Он добавил, что подписание акта состоится «ближе к вечеру».

Примерно в три часа дня русские девушки подали нам превосходный обед. Наше терпение подвергалось тяжкому испытанию. В пять часов нас проводили в другое здание и подали вечерний чай, но больше ничего не произошло. Мне вернули мои документы и сказали, что все в порядке, но, по всей видимости, еще не было известно, когда будет проходить подписание акта о капитуляции. В десять часов мое терпение кончилось, и я официально потребовал сообщить, когда же состоится подписание; мне сказали, что это должно произойти примерно через час. В течение вечера я велел принести из самолета наш скромный багаж, поскольку обратный вылет, на который мы рассчитывали, теперь был невозможен.

Незадолго до полуночи — в то время, когда акт о капитуляции должен был вступить в силу — меня и моих помощников проводили в столовую казарм. Когда часы стали бить, мы через боковую дверь вошли в большой зал столовой, и нас провели к длинному столу прямо напротив нас, где для меня и моих сопровождающих оставалось три свободных места; остальное наше окружение было вынуждено стоять позади нас. Все углы зала были переполнены и ярко освещены лампами. Три ряда стульев шли через всю длину зала, а один ряд, поперек его, был заполнен офицерами; генерал Жуков занимал председательское кресло с представителями Британии и Америки по обе стороны от него.

После того как начальник штаба Жукова положил передо мной акт о капитуляции на трех языках, я попросил его объяснить, почему оговорка, которую я потребовал, не была вставлена в пункты текста о наказании. Он подошел к Жукову и после коротких переговоров с ним, под моим пристальным взглядом, вернулся ко мне и сказал, что Жуков определенно согласен с моим требованием и что меры наказания не вступят в силу в течение следующих двенадцати часов.

1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?