Дверной проем для бабочки - Владимир Гржонко

— Весьма сожалею, сэр, — преградила ему дорогу женщина в униформе с блестящей табличкой на лацкане, — ресторан закрыт. Ещё рано.

Непонятно, что отразилось на лице Билли, но женщина отступила и тут же добавила, что при желании они могут подняться наверх, на сорок восьмой этаж, где работает бар… За спиной у Билли герр Вольф добродушно зарычал и разразился матерной тирадой. Но Билли не слушал и не слышал его. Он спешил наверх, искренне надеясь, что лифты здесь скоростные. Герр Вольф отстал, поперхнувшись незатейливым, как ход его мысли, глаголом. Двери лифта неслышно сомкнулись за Билли. Звучала тихая музыка. Билли возносился. На сорок восьмой этаж. Он выбежал в тихий коридор и сразу же увидел спасительную табличку. Музыка, как старая знакомая, мягко последовала за ним, и в туалете — большом, светлом и безжизненно чистом — зазвучала ещё настойчивей и проникновенней. Билли сбросил на сверкающий пол ненужный ему теперь фартук и отдался освобождению и — неожиданно для себя — музыке. Теперь он узнал её. Это же незаконченная… Ну конечно, его великий предок! По невнятной ассоциации Билли подумал, что, похоже, гений Моцарта, бурлящий в крови его рода, может проявлять себя свободно только тогда, когда ему есть в чем проявляться. Когда же перед ним воздвигается плотина из неумения или нежелания, этот поток, достигнув критического уровня, становится во много раз мощней, перехлестывает через край и неудержимо и неуправляемо несётся куда-то, сметая всё на своём пути… Билли нервно рассмеялся. А знакомая музыка звучала всё громче и настойчивей, обволакивая его, обещая поддержку и прощение.

Билли тщательно и с удовольствием застегнулся, вспомнил бедного мекса и покачал головой. Теперь его было совсем не жаль. Если Билли действительно сотворил с ним такое, то и исправить положение ничего не стоит. Но уверенности всё равно не было. Билли пока не очень верил в свои способности. Черт его, мексиканца, знает! Может это была дурацкая шутка или… Сколько можно оставаться таким наивным и играть в навязанные кем-то игры! Сначала тётушкой, потом мистером Монтелли… Ведь ему только что исполнилось тридцать три года! Нет, больше он не может себя обманывать! Следовало попробовать что-то еще, вот прямо сейчас — какое-то совсем безобидное и простенькое чудо. Билли произнес слово «чудо» вслух и смутился. Но тем не менее… Он огляделся. На матовой кафельной стене висела незатейливая, неизвестно для чего нужная в мужском туалете картинка — два умилительных пушистых котёнка доверчиво смотрели друг на друга игольчатыми глазками. Ну конечно же! Как он мог забыть! Пусть появится оставшийся в том душном ресторанчике огромный серый Кузейро! Билли, глядя на свое отражение в ослепительно чистом зеркале, неловко взмахнул рукой. Итак, пусть! Это мое желание! И тут же рассмеялся: выглядело всё это довольно нелепо, словно в цирке. Ну же! Ну?.. Кот не появлялся. Только зеркало, словно болотце, стало покрываться едва заметным зеленоватым налетом. Так что же это, всё?.. Закончились чудеса?! Вдруг отражение стало глубже, и Билли почудилось за спиной какое-то движение. Он резко обернулся. Сзади никого не было, картинка висела неподвижно. Только глаза милых котят показались Билли настороженными и тоскливыми. А знакомая мелодия звучала всё громче. Билли отчаянно вглядывался в зеркало, казавшееся сейчас совсем бездонным. Вот оно, движение! Билли вздрогнул.

В туалет с шумом ввалился герр Вольф. Он что-то пробормотал об уже сделанном заказе и говённом американском пиве и деловито направился к писсуару. Из зеркала, моментально потерявшего свою глубину и зеленоватый оттенок, на Билли смотрела его собственная растерянная физиономия. А дверь, широко распахнутая немецким родственником, очень медленно закрывалась, и в ту секунду, когда она почти совсем закрылась, в бушующую музыку ворвался отчаянный мяв. В помещение, изогнувшись, как змея, протиснулся сильно недовольный едва не прижавшей его дверью огромный серый кот с распушенным хвостом. Он нервно подёргал ушами, опустил тигриную голову к самому полу и посмотрел на Билли большими зелёными глазами вопросительно и настороженно.

— Кузейро, — ломким нервным голосом позвал Билли, — иди-ка сюда! Ведь ты же Кузейро, правда?

Кот, поставив уши торчком, внимательно слушал. Ну надо же! Билли совершенно не помнил, как выглядел ТОТ Кузейро. Ну серый, ну здоровый котище. Тяжёлый. А что ещё? Могло ли случиться так, что этот кот — просто двойник? Но что ему делать здесь, в ресторане, на сорок восьмом этаже? Конечно, это Кузейро! Скорее всего так… Ладно, пусть Билли не в состоянии узнать его, но сам кот вряд ли изменил свои привычки. Билли нагнулся к нему, надеясь, что тот вспрыгнет ему на плечо.

— Ах ты, блядская морда! — вдруг заорал герр Вольф, бросаясь к коту. — Этого ещё здесь не хватало! Вонючий забегаловка, с вонючей животный! Курить нельзя, а кошки можно?!

Герр Вольф рывком распахнул дверь и короткой толстой ногой в начищенном ботинке сильно пнул кота в бок. Прежде чем вылететь в коридор, обиженный до глубины души кот успел разорвать герру Вольфу брючину от колена и до самого низа, хорошенько пройдясь острыми когтями и по коже обидчика.

— А-а! — заорал герр Вольф и неуклюже запрыгал на одной ноге. Лоб и щёки его мгновенно сделались бордовыми. Он быстро запыхался и, опустившись наконец, на обе ноги, заявил, что должен немедленно уничтожить проклятое животное. Прямо сейчас! Он, офицер, военный егерь, черт возьми, не может позволить ублюдочному американскому коту нанести ему такое трижды блядское оскорбление, ебёна мать! Хватит с него оскорблений! Билли увидел в руке у рассвирепевшего дядюшки маленький пистолет — тот самый, отобранный у мистера Монтелли. Герр Вольф шумно выдохнул, покосился на себя в зеркало, остался доволен своим бравым видом и прихрамывая, но на удивление ловко выскользнул за дверь. Музыка резко оборвалась. Что же он, этот идиот, собирается бегать за котом с пистолетом? Билли, даже не задумываясь над тем, кого именно он собирается спасать, бросился вслед за прытким родственничком. Краем глаза он успел заметить, что совсем обмелевшее равнодушное зеркало преувеличенно аккуратно отражает безмятежную картинку с котятами.

В круглом, медленно вращающемся баре с огромными окнами, из которых открывался вид на весь Манхэттен, было тихо и почти безлюдно. Бармен, занявший оборону в неподвижном, огороженном стойкой центре зала, с профессиональной ленцой поглядывал на экран подвешенного к самому потолку телевизора. Казалось, он совершенно не обращает внимания на расположившуюся за круглым низким столиком странную компанию. Тётушка Эллен, не отрывая длинного узкого стакана от дрожащих губ, мелкими глоточками пила коктейль. Изабелла, развалясь в кресле и приподняв для удобства подол длинного платья выше колен, устало жевала миндаль, роняла зеленые очистки на свои венчальные кружева и разглядывала проплывающие мимо виды. Мексиканец, прикрывая полами смокинга голую безволосую грудь, упёрся взглядом в стоящую перед ним стопку с желтоватой текилой. Герра Вольфа нигде не было видно.

Билли направился к медленно удалявшемуся от него столику, но не успел ещё ступить на движущуюся ленту, как тётушка вскочила с места. Мельком взглянув на Билли, она уставилась куда-то поверх его головы. Её брови привычно поползли вверх, и только выражение глаз было не сердитым и не испуганным, а недоверчиво изумленным. Билли обернулся, ожидая увидеть охотника с его несчастным трофеем, но за спиной не было никого, кроме прилегшего грудью на стойку бармена. Не понимая, в чем дело, Билли недоуменно завертел головой, и тогда тётушка нетерпеливо вытянула руку, указывая ему на экран телевизора. Билли невольно повторил её жест, бармен мгновенно понял и послушно прибавил громкость. На экране покачивалось знакомое растерянное лицо, то и дело заслоняемое деловитыми физиономиями полицейских. Билли глупо хихикнул.