Попаданка (не)легкого поведения - Марина Весенняя

Подняла голову, чтобы увидеть, как беловолосый палач дергает императора за плечо, сбивая бросок копья.

— Вам надо уходить, немедленно! — сообщил мужчина.

На нем не было перчаток. Даррион хотел было броситься на своего прислужника. Разгневанный тем, что ему не дали попасть по противнику. Но Энлиль не так прост, как умеет казаться.

Одного прикосновения хватило, чтобы величественная фигура поубавила пыл. Гнев сменился спокойствием. А за ним — дикий, животный страх, сковывающий все мышцы.

— Уходим, — Энлиль протянул мне руку, чтобы помочь встать

Ноги не держали совсем, коленки ослабли.

— Давай, сейчас ничего хорошего не произойдет.

— Спасибо, Кэп, — буркнула, с трудом поднимаясь.

Поздно.

Наввир, пожертвовав крылом — одно из копий пробило кожистую перепонку, спикировал на арку. Мордой он снес конструкцию, одной лапой — откинул Энлиля в сторону, а второй — схватил меня, поднимая ввысь.

Я не могла перестать кричать.

Свист ветра в ушах, крылья сбивали воздух, относя нас выше и выше. Дышать было очень тяжело. Когтистая лапа крепко держала меня, но я чувствовала, что в любой момент могу выскользнуть.

Зажмурилась.

Кожа и платье промокли насквозь, впитывая небесную влагу. Дикий холод кусался, пальцы моментально окоченели.

«Меня просто несут в свое гнездо», — пыталась успокоить себя, уже сорвав все связки от криков.

«Это будет всего лишь другая свадебная церемония», — ни от одной из мыслей не становилось легче.

***

Энлиль смотрел в небо на стремительно удаляющегося дракона.

— Сделайте что-нибудь! — закричал мужчина, обращаясь к Дарриону. Император сидел на земле и пятился. Гримаса ужаса исказила лицо

правителя, от былой красоты не осталось ничего. Только складки кожи, которые до этого дня никогда не проступали, ибо Даррион никогда не испытывал ничего подобного.

Энлиль звучно выругался, совершенно не стеснялся в выражениях.

Толпа разбегалась, правитель под воздействием чар инкуба впал в ступор. Его стражники пытались поднять императора на ноги, но у них это не получалось. Словно ребенок, мужчина в истерике отталкивал руки помощь. «Портишь ты меня, Снежинка», — Энлиль с волнением обратил свой взгляд обратно к небу, оценивая, что можно сделать.

«Кати…», — мужчина прикрыл глаза, стараясь справиться с волнением. С ней он терял контроль над своими способностями. Она словно взрывала его внутренние ориентиры, переполняла энергетический резерв. И все это вырывалось в необузданные волны эмоций.

Возможно, часть паники, возникшей на поле, вина самого инкуба.

Он действительно себя не контролировал.

— Браил! — гаркнул палач на верховного мага, замечая, что тот командует остальным отступать в замок. — Вы должны помочь!

— Мы должны защитить императора, — возразил мужчина, чья улыбка говорила о том, что он доволен всем происходящим.

— Ее вы тоже должны защищать. Она ваша императрица.

— Церемония не была завершена, — Браил был настроен серьезно. Как и другим людям вокруг, ему не терпелось укрыться в стенах замка. Кто знал — пришел ли прима один, или привел с собой армию втор и терций.

— Но вы уже дали клятву, — Энлиль подхватил мага за грудки, чего хватило, чтобы ближайшие стражники направили копья на палача.

— Я не собираюсь помогать какой-то девке, которую выбрали в качестве самого подходящего варианта, — отчеканил мужчина, пытаясь скинуть с себя хватку.

— Значит, сделаешь это против своей воли, — рыкнул Энлиль, перехватывая волшебника за запястье. Рывок, и глухой хруст сломанной кости слился с криком боли Браила.

Энлиль втянул полной грудью выступившие эмоции мага.

Некроманту требовалась подпитка. И пусть он ненавидел вкус боли, которая отдавала горечью и гнилью. Но ему нужна была эта боль. Светлые эмоции не поднимают мертвых.

А Энлиль собирался поднять всех мертвых в округе, до которых сможет дотянуться. Все, чтобы спасти Снежинку

Мужчина закрыл глаза и опустился на одно колено. Ладони коснулись земли, мягкая трава промялась и, отзываясь на магию некроманта, обвила тонкие бледные пальцы. Подушки пальцев врезались в землю, влажная почва с каплями крови попала под ногти.

Энлиль сосредоточился, стараясь прочувствовать пульсацию природы. И среди дыхания жизни нащупать безмолвные пустоты смерти. Тонкие нити энергии устремились к каждой из этих мертвых точек, чтобы напитать их силой, заставить прийти в движение.

Первыми из грунта выбрались мелкие грызуны и пичуги, что совсем недавно скончались. Больше времени потребовалось более крупным скелетам, которые покоились на дне озера или за пределами дворца. Мертвые оживали, и Энлиль понимал, что потребуется время, чтобы поднять всех. Силы утекали из некроманта, но он не отступал.

— Кровь, — приказал он стражникам, которые не знали — как им поступать. Они тоже давали клятву защитить свою императрицу, которую унес дракон. Вперед выступил один из мужчин. Он с готовностью рассек ладонь и приблизился к некроманту. Это он был тем, кто стоял рядом с императором Даррионом, который использовал свою невесту в качестве живого щита.

— Ближе, — зашипел Энлиль. Теплая кровь заструилась на руки некроманта. Вспышка магии всколыхнула округу, ударная волна повалила с ног всех, кто стоял в радиусе трех лиг.

Наввир не понял, что произошло, когда в грудь ударила эта волна, спирая дыхание дракона. Раненое крыло подвело, и дракон накренился. Новый женский визг, и у примы появилось желание стиснуть кулак сильнее, чтобы заставить женщину замолчать. Ему вполне хватало пронзительного свиста ветра.

Но Наввир сдержался. Его Снежинка не отделается так легко за свое предательство.

— Помогите! — визг быстро сменился стоном, когда дракон все-таки тряхнул девушкой, заставляя ее заткнуться.

В шею что-то больно кольнуло, и Наввир отвлекся, мотнул головой. Новые удары пришлись на хвост, брюхо. Их становилось все больше, и дракон с трудом сбавил скорость, пытаясь понять, что происходит.

Из серой влажности облаков вырывались такие же серые, едва различимые в сумерках создания. Словно кто-то обтянул кости гниющим мясом и заставил их взмыть в небо.

«Глупцы!» — прижав пленницу к телу, дракон извернулся, извергая уничтожающее пламя вокруг себя. Он терял высоту, но не жалел об этом. У него были силы лететь дальше, а мелкое препятствие, учиненное людишками — не остановят великого Ренгара.

Скелетов не становилось меньше. Первые осыпались мокрым пеплом, но на их места взлетали новые. Десятки и сотни. Уже не птицы и видоизмененный рыбы, которые обрели подобие крыльев. Уже простые кости, разной длины и толщины, что били по чешуе, пропарывали кожистые крылья и пытались задеть глаза. Очередная волна огня, и одна из костей ударила в пасть, болезненно врезаясь в небо дракона.