24 дня на любовь - Кира Ланвин

— Не отпущу, — пообещал я, целуя её лицо. Снова заглянул в глаза. — Ты моя, Лиз. А я твой. Всегда.

— Люблю тебя, — прошептала она, ещё сильнее вжимаясь в мое тело, не отводя взгляд.

— И я тебя, Лиз, люблю, — ответил я, подтверждая слова новыми поцелуями, спускаясь к шее и ниже. Наслаждаясь каждым стоном, тихим шепотом. — Люблю.

* * *

Лиза задремала под утро, устроившись у меня на груди и закинув свою ногу на мою. Собственница. А я всё не мог сомкнуть глаз. Едва-едва рассветало, а я смотрел на нее и смотрел и боялся, что это сон, и стоит мне закрыть глаза, как он развеется и она исчезнет. Я хотел, чтобы она всегда вот так засыпала. Щекотала теплым дыханием, прижималась к боку и клала нежную ладонь мне на грудь. Хотел, чтобы каждая ночь была похожа на эту. Сумасшедшую и нежную, изматывающую и дающую новые силы, отчаянную и вселяющую надежду. Только с Лизой. Моей любимой, такой сильной, и в то же время такой хрупкой, нежной девочкой.

Она пошевелилась. Ладонью скользнула вниз и я замер. Её ресницы затрепетали, щекоча кожу и девушка резко подняла голову, осматриваясь.

— Который час? — спросила она встревоженно.

— Примерно половина шестого. А что? — ответил я, убирая пряди с её милого лица. — Ты спала всего минут сорок.

Она выдохнула, улыбнулась.

— А ты? — спросила она, прижимаясь сильнее.

— А я не спал. Любовался тобой. Ты такая красивая.

— Спасибо, — смущенно ответила Лиза. — Скоро надо будет идти к Мише, а то потеряет меня, когда проснётся.

Она положила голову, а я стал перебирать её мягкие, такие приятные волосы.

— Хорошо, что ты пришла. Я боялся поспешить, оттолкнуть тебя. Боялся ошибиться, потерять тебя.

Лиза снова подняла голову, подалась ближе.

— Я верю тебе, Макс. Люблю. Я чувствую себя прекрасно рядом с тобой. Полноценной, живой. Собой. И всё благодаря тебе. Мои страхи есть, они ещё не скоро исчезнут, если исчезнут. Но тебе я не боюсь доверять.

Я крепче обнял её, кончиком носа задел её нос. Улыбнулся.

— Я так рад слышать это. Я всё для тебя сделаю, Лиз. Только бы быть рядом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Лиза

После той ночи, когда я решилась прийти к Максу в спальню, не обнаружив его в гостиной, всё перевернулось. В хорошем смысле. Всё стало так, как должно быть. Мой любимый — рядом, смотрит счастливыми глазами, обнимает, целует, шутит, веселится. И мой второй любимый человек, мой маленький сын — тоже рядом. Смеётся, играет, мы теперь по максимуму проводим время вместе. Я о таком даже мечтать не смела. Да я самый счастливый человек на свете! Кошмары прошедших лет спрятались, померкли. Не ушли совсем, нет, для этого потребуется много времени, но теперь не они занимают все мои мысли. Они лишь часть нашей жизни, тяжёлого периода, и я всей душой надеюсь, что такое больше не повторится.

Вчера утром мы отвезли Мишу в детский сад. Он уже соскучился по ребятам и даже сам проснулся рано, после того, как я вернулась к нему, и попросился туда. Но только с оговоркой, что я его заберу после обеда. Поэтому утро мы провели с Максом наедине. Сперва дома, а последний час, перед тем, как поехать за Мишей, сидели на улице. Ловили ускользающие лучи сентябрьского солнца. Скоро обещали дожди и холода.

Мы расположились на дощатом полу веранды. Расстелили толстый плед, взяли тонкие пледы. Тёплые, яркие солнечные лучи резко контрастировали с холодным утренним воздухом, который ещё не успел прогреться. Горячий чай грел руки. Максим сидел напротив, как и я, скрестив ноги по-турецки. Тонкие пледы грели спины. Вот тонкий лучик заигрался волосами Максима, скользнул на губы, по глазам. Какое чудесное утро. Меня переполняло давно забытое чувство. То самое, которое возникает, когда ты смотришь в лицо любимого и есть уверенность в том, что все хорошо. Безмятежное счастье.

— Улыбаешься так, словно ты и есть солнышко. Ты самая красивая, Лиз, — сказал вдруг Макс, поставил свою кружку между нами, повторил то же и с моей, и взял мои руки в свои. — Я бы сидел так годами. Смотрел и смотрел.

У меня было игриво-романтичное настроение. Хотелось дурачиться и целоваться.

— Помимо этого есть много других интересных совместных занятий, — ответила я.

— А я и не собираюсь от них отказываться. Можно же всё совместить, — хмыкнул он.

Сел чуть ближе и теперь наши колени соприкасались. Макс коснулся моей щеки, большим пальцем провел по нижней губе, заметно распухшей после бесконечных поцелуев. Задержался на мгновение, резко вдохнул и скользнул ладонью за шею.

— Рядом с тобой сложно долго сидеть просто так, — сказал он, наклонившись и прижимаясь чуть колючей щекой к моей. — Невозможно остановиться и думать о чем-то другом.

— Это пока. Вот пройдет лет десять и всё… — решила я немного поворчать, но его губы тут же накрыли мои, захлестнув новой волной, что вырвалась из самого сердца.

В голове сразу затуманилось. Кружки куда-то делись, а я и не заметила, как оказалась на Максе. Мы упали на теплый плед, не разрывая поцелуя. Обняла его бедра коленями. Его горячие руки тут же оказались под вязаным свитером, блуждали по спине и бёдрам, скользили выше, пока жгучий поцелуй распалял, заставлял плавиться под натиском его губ. Жар охватил всё тело…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

* * *

… Варианты квартир мы так и не посмотрели. Да что там, даже ноутбук, что прихватили с собой, не включили.

А потом понеслись в дом, приводить себя в порядок, переодеваться. Помчались за Мишей. В машине на огромную громкость врубили песни, от которых фанатели в старших классах. Не знаю, где Макс их откопал, но мы не менее громко почти всю дорогу до садика их проорали, пропели, прокричали. А на светофорах целовались. И смеялись. Время будто отмотали вспять. Где-то в глубине души мне было стыдно за такое поведение. Но, с другой стороны, также глубоко было плевать. Мы ж не каждый день так делаем, ну.