Записки Хендрика Груна из амстердамской богадельни - Хендрик Грун

понедельник 2 сентября

Не так-то просто в воскресенье днем сыграть на бильярде. Там существует негласная система бронирования. После некоторого нажима мы трое, Граме, Эдвард и я, получили доступ к бильярдному столу, с 16.40 до 17.20. За полтора часа ожидания мы успели опрокинуть несколько рюмок, что не пошло на пользу нашей меткости. Думаю, мы все вместе не сделали и двадцати карамболей.

Зато наговорились всласть. Граме рассказывал забавные байки о прежних временах. Он самый младший из четырнадцати братьев и сестер. Все они умерли. Кроме того, у него есть сын в Австралии и дочь в Ауде-Пекела под Гронингеном. В один год он с сыном ездит в гости к дочери, а в другой год вместе с дочерью навещает сына. В январе он отправится на три недели в Австралию.

– Эти поездки держат меня на плаву.

Мы кивнули. Он поспешил добавить:

– И ваша компания, конечно, тоже.

Эдвард – немного грустная фигура. Он мог бы многое порассказать, но, к сожалению, понять его почти невозможно. Тем более после нескольких рюмок.

– Лучше бы вы все записывали, Эд, – подвел итог Эверт, заглянувший выпить за компанию.

Эд так и сделает. Обещал писать нам по письму в неделю. А у нас останется выбор: обсуждать содержание письма в письменной или устной форме.

Будем чаще играть на бильярде.

Граме зарезервирует постоянный час, ведь у него самые лучшие контакты в секретариате бильярдного клуба.

вторник 3 сентября

Послезавтра мой день рождения. Впервые за много лет у меня достаточно друзей, чтобы выпить вместе с ними. Я пригласил на вечер клуб СНОНЕМ и попросил Рию и Антуана приготовить небольшое угощенье (за мой счет). Чем доставил себе и им большое удовольствие. Конечно, нужно заранее купить фрукты, соблюсти правило: ни рюмки без закуски, а в остальном – все на их усмотрение. Я строго предупредил каждого, чтобы никаких цветов, никаких подарков. Хотя они вряд ли меня послушают.

Гритье согласилась прийти, но заставила на будущее кое-что пообещать.

– Когда я выживу из ума, вы не должны против моей воли таскать меня всюду с собой.

– Как это?

Она объяснила, что тормошить маразматиков, пытаться любой ценой вывести их из состояния апатии – большое заблуждение. Их, например, берут на денек к себе домой, а они не понимают, куда попали, что за люди все время так бодро к ним обращаются и зачем нужно садиться в такой странный поезд. Их кормят какой-то непонятной едой, а потом совершенно чужие люди зачем-то их целуют.

– Слабоумной старушенции потребуется три дня, чтобы снова прийти в себя, – вздохнула Гритье. – Так что обещайте, когда настанет время, оставить меня сидеть у окошка в моем кресле.

И я обещал.

среда 4 сентября

Один из наших консьержей чуть моложе жильцов. Но он считает нас “старичьем” и ведет себя так, будто он не швейцар, а хозяин всего заведения, то бишь сотрудник отдела безопасности. Больше всего ему нравится выговаривать людям, нарушающим правила.

Мы с Эвертом отправились на прогулку вокруг дома. Эверт имеет привычку на своем инвалидном кресле проезжать в раздвижные двери в самый последний момент, когда они чуть не захлопываются прямо у него перед носом. Но он успевает проехать, а двери снова расходятся. Для консьержа Поста (такая у него фамилия) это бельмо на глазу.

– Вы должны либо быстрее двигаться, либо дольше ждать, – строго заявил он Эверту.

Эверт очень медленно поднял взгляд вверх, даже немного прищурился, как бы стараясь что-то рассмотреть, а потом процедил:

– А у вас течет из носа. Утрите соплю.

Я стоял рядом и чуть не задохнулся от смеха.

Возникла многозначительная пауза.

Неужели страж порядка проигнорирует это замечание? А что, если у него из носа и впрямь течет?

За дверью мы еще раз оглянулись. Он разглядывал свой палец, которым произвел инспекцию носа.

– Не отвлекайтесь, Пост, – сказал Эверт. – Вы на посту.

И мы удалились. Как известно, расставание – маленькая смерть.

У меня имеется запас спиртного, которого хватит на три дня рождения. Но избыток лучше, чем дефицит. В конце концов, с таким другом, как Эверт, любой запас рано или поздно закончится.

четверг 5 сентября

Я родился 5 сентября 1929 года. И сегодня отмечаю свой восемьдесят четвертый день рождения. В девять утра Эверт уже стоял у моей двери, то есть сидел в своем инвалидном кресле, держа на коленях поднос, на коем красовался роскошный завтрак. Потрясающее зрелище. Круасанчики, бисквиты, хлеб, чай, апельсиновый сок и бутылка сухого вина. Бóльшую часть этого великолепия он съел и выпил сам, предварительно исполнив ритуал поздравления: “Желаю долгих лет!”. Я не большой любитель завтраков. На вечер я позаимствовал у нашей хозяйственной службы несколько стульев. Стоячие места кажутся мне не слишком подходящими для гостей нашего возраста.

Большинство обитателей дома празднуют свои дни рождения внизу, в комнате отдыха. Приглашенные садятся за большой стол и получают кусок торта, а тем временем все прочие жильцы теснятся по соседству, надеясь, что им перепадут крохи с праздничного стола. Жалкое зрелище. Такие вещи не по мне. Пусть уж лучше гости посидят в тесноте, да не в обиде у меня в комнате. Во всяком случае, никто не станет заглядывать им в тарелку.

На пятницу, тринадцатое число, я забронировал места для восьми человек на площадке для гольфа. Надеюсь, погода будет такая же хорошая, как сегодня, тогда вылазка наверняка будет удачной. Я не совсем уверен, что сделал правильный выбор. Гольф, конечно, подходит для пожилых, но, увы, не всякий пожилой человек подходит для гольфа. Отыграть назад я не могу, ведь за все уже уплачено.

пятница 6 сентября

В половине первого ночи мне пришлось отвезти сильно поддатого Эверта в инвалидном кресле в его квартиру. Сам я тоже не слишком хорошо держался на ногах. Эверт предпочел бы остаться ночевать и “еще немного выпить на сон грядущий”. Эта идея не встретила моего одобрения. В коридоре он во весь голос распевал: “Земля надежды и славы”.

Сегодня с утра жду вызова на ковер по поводу нарушения режима тишины. Впрочем, день рождения получился веселый. У меня осталось на два дня еды и на два месяца выпивки. Пока что я умерен в пище и питье.

План организовать путешествие для нашего клуба немного расплывчат. До будущей весны предстоит серьезно поработать. Чтобы принять участие в путешествии, нужно прежде всего дожить до июня. Я надеюсь, что не паду смертью храбрых на поле боя и остальные тоже доживут до победного дня. Но если я умру, пусть они захватят с собой в поездку урну с моим прахом и установят ее на приборной панели автобуса: “Он всегда любил место у окна”. Это неправда, но звучит весьма остроумно.

суббота 7 сентября

Старики должны играть. Гонки на компьютере для старых мозгов благотворнее, чем глупые головоломки. В газете приводятся результаты одного исследования, каковое установило, что если старые мозги регулярно заняты компьютерными играми, они снова справляются с разнообразными будничными задачами. Я собираюсь выяснить, как такие игры воздействуют на мои мозги, хотя шанс найти здесь, в доме, наставника в этом деле не слишком велик. Вот когда я пожалел, что у меня нет внуков.