Подтяжка - Патрик Санчес

Проходит, наверное, минут пять, догорает очередная сигарета. Гашу ее в автомобильной пепельнице и обнаруживаю там еще три окурка. Хватит. Тут я заставляю себя выйти из машины и направиться к дому, к этому проклятому семейному гнездышку. Джим сидит за кухонным столом и читает газету.

— Привет, — как ни в чем не бывало говорит он.

— Привет, — отвечаю.

Сидит, опершись локтями о стол, разложил газету, рядом стоит пустая бутылка «Будвайзера». Этот мужчина выглядит таким надежным, прямо бери и снимай в рекламе электроинструментов или спортивной одежды. Нет, кто бы подумал, что он прелюбодей?

— Как твой семинар?

— Неплохо, нам рассказывали о липосакции.

— Надеюсь, ты не собираешься такое с собой сотворить? — улыбается он.

— Нет, я же говорила, что хожу только за компанию с Норой, — так и не призналась ему, что Нора и думать забыла про лекции.

— Вы с Норой зашли куда-то после?

— А… да… в небольшое кафе неподалеку от отеля.

Только я собралась пожелать ему доброй ночи и направиться наверх, чтобы улечься, приняв позу «я даже думать не хочу о сексе» (что означает: лечь на своей половине постели как можно ближе к краю и отвернуться от Джима), как по неясной для себя самой причине придвигаю стул и сажусь за стол рядом с мужем.

— Как прошел твой день? — задаю ему вопрос.

— Хорошо. Все нормально, все как всегда.

— Правда?

— Ну, вообще-то я хотел тебе рассказать кое о чем. По-моему, меня собираются повысить. Джордж Уотсон, один из наших проект-менеджеров, перебирается в Мейн. Его жена нашла в Портленде работу, так что в следующем месяце они переезжают. Я поговорил с начальником насчет того, чтобы место Джорджа досталось мне, и он как будто не против. Конечно, нужно будет подавать заявку на повышение официально, но должность, кажется, у меня в кармане. К повышению, кстати, прилагается приятная прибавка в зарплате.

— Ух ты, это же классно! — восклицаю, не отдавая себе отчета в том, чем вызван мой энтузиазм. Связан с хорошей новостью? Или с тем, что сейчас я обошла Жизель: в данную минуту ей не известно о моем муже больше, чем мне. — Ты заслуживаешь повышения. Ты столько отдал работе.

Джим ухмыляется:

— Спасибо.

— Джордж… по-моему я видела его на вашей корпоративной рождественской вечеринке. У него седые волосы, и жена болтает, не затыкаясь?

— Ага, это он. Помнишь, его жена безостановочно рассказывала о расстройстве желудка?

— О боже, припоминаю. Ты еще сказал, что у тебя тоже расстройство, а она спросила, случается ли у тебя «взрывная диарея».

Джим смеется.

— По-моему, это был первый случай, когда я услышал слова «взрывная диарея» на коктейльной вечеринке. О чем только не болтают люди.

— Да, ты себе и представить не можешь. Помнишь Гретчен, нашу адскую администраторшу? Послушал бы ты выдумки, которые она выдает, когда пытается заполучить внеочередной выходной.

— Это рассказы о загадочном «состоянии»?

— Они самые. Недавно она снова прикинулась больной. В этот раз она заявила, что ее пес Веснушка, существование которого, кстати, тоже под сомнением, съел целую пачку конфет «Херши» и находится в ветеринарной клинике под капельницей.

— Эта собака, наверное, гений, раз уж смогла распаковать пакет и развернуть каждую конфетку.

Мы смеемся, а я вдруг осознаю, что это лучший наш разговор за весьма продолжительное время. И все, что для этого потребовалось — войти в дом и задать два вопроса, а не бродить в тумане усталости от работы, перехватывая чего-нибудь пожевать, пялясь перед сном в телевизор.

Пожелав спокойной ночи, я иду наверх, преисполненная надежды на то, что еще есть шансы спасти наш брак. Жизель поведала мне нечто важное: мой муж жаждет беседы и внимания. Стало ясно, что мы слишком надолго оставляли наш брак выруливать на автопилоте. Интересно, что еще удастся узнать от Жизель, если постараться развить наше с ней знакомство?

Подхожу к комнате Джоди и только собираюсь сунуть в дверь голову и пожелать дочери спокойной ночи, как слышу, как она с кем-то говорит. Дверь слегка приоткрыта, и в щель видно, что Джоди разговаривает по мобильному телефону. Когда это я покупала Джоди мобильник? Хотя есть и более важный вопрос — с кем это она беседует в полночь?

Немногим больше восьми утра, я стою в очереди в «Старбакс» за своей утренней дозой кофеина. Передо мной человек семь, и движется очередь, по-моему, еще медленнее, чем обычно… хуже того, прямо впереди меня стоит какой-то клерк, от которого несет «Олд Спайс». «Этот точно работает на правительство», — думаю я. На клерке дешевые брюки цвета хаки, кроссовки, полосатый галстук и неотъемлемая принадлежность государственного чиновника средних лет — хлопковая рубашка-поло. Хотя по виду он сойдет и за продавца матрасов.

Не знаю, почему я, да и все остальные в этом мире, добровольно соглашаемся с тем, что происходит, — каждое утро мы покорно ждем своей очереди, чтобы потратить три доллара на чашку кофе. Мне следует варить кофе самой, перед тем как выйти из дома, но, наверное, я просто-напросто ленива. Каждое утро дохожу от Коннектикут-авеню, где находится моя квартирка, до офиса на Кей-стрит — всего-то семь кварталов, но по пути мне встречаются три «Старбакса». Ну и как, скажите, не заглянуть хотя бы в один?

Кофе жизненно необходим, особенно сегодня утром. Ночью мне приснился кошмарный сон. Не знаю, чем были вызваны эти страшные видения, но, скорее всего, виной тому неотвратимо надвигающийся день, на который назначено время операции. Так вот, сплю я и вижу, будто мужчины в магазинах могут купить себе женщин. Женщины лежали на полках ровными рядами, словно банки с колой или торты, и я среди них. Оглядевшись по сторонам, я увидела молодых двадцатилетних девушек, устроившихся в отделах сладостей, специй и салатных приправ. Когда мимо них проходили мужчины, они выпячивали грудь и отбрасывали с лица волосы. Я перевела взгляд на своих соседок — о, мой бог, это все сорокалетние дамы! Что-то с моей полкой было не так, и, присмотревшись, я поняла, что мы лежим среди помятых банок с консервированными фруктами и вчерашних багетов. Под полками с молодыми девицами стояла табличка: «Продукты высшего качества. Лучшая цена за истинное качество». Очень хотелось прочесть табличку под полкой с женщинами средних лет, на которой располагалась и моя персона. Я легла на живот, подтянулась к краю и вытянула шею. И вот что, к своему ужасу, я прочла: «Уцененные товары. Внимание: срок действия некоторых продуктов подходит к концу!» Меня разбудил мой собственный пронзительный крик: «Нет!» Проснулась я в панике, мокрая от пота.

Заснуть после пережитого кошмара мне уже не удалось, так что с четырех утра я просто лежала и думала о судьбе уцененных женщин, снова видела, как никому не нужные, словно слова песен Джастина Гуардини, и скучные, как автобиография Ванны Уайт, они лежат там, на полках. Стоит ли упоминать, что я не выспалась и пребываю отнюдь не в добром расположении духа.