Дама червей - Джанет Линфорд

– Хорошо, подготовься. – Он полез в карман за деньгами.

Помощник нетерпеливо ударил кулаком себе по ладони.

– Но как застать ее одну? В Лондоне будет слишком много свидетелей. Да и пойдет она не одна, возможно, при ней даже будет эскорт.

– Ей и не нужно быть одной. Даже лучше, если рядом кто-то будет. Несчастный случай будет выглядеть только убедительнее, если пострадает и сопровождающий. – Он протянул две монеты. – Обеспечь все необходимое. Вторая монета – тебе.

Когда помощник вышел, он поглядел, усмехаясь, на холодный пепел камина. Какое облегчение, что он нашел разоблачительное письмо Молл и предал его огню, пусть даже это только черновик. Но где же все-таки письмо? Существует ли оно?

Пока ничто не говорило о том, что виконтесса его получила. Но письмо могло где-то затеряться, а значит, рано или поздно обнаружится. Так или иначе, надо было принять меры.

Собираясь утром в Лондон, Кори грустно размышляла о Мэтью и Кэрью. Вчера эти двое наверняка обменялись резкими словами. Мэтью наказал Кэрью, заперев его на целый день в комнате, и даже заплатил слуге, чтобы тот проверял его каждый час.

Это было не то наказание, которое могла бы посоветовать Кори. Лучше потребовать, чтобы Кэрью извинился публично, при всем дворе, а потом заставить мальчика выполнять все поручения стражника, которого он напугал до полусмерти. Ну что ж, примененное наказание хотя бы даст ей возможность спокойно оставить Кэрью во дворце.

К счастью, когда она заглянула к месье Ла Файе, он предложил проводить ее до города. За игрой в карты он рассказал ей, как они познакомились с Молл, какой хорошенькой она ему показалась, и Кори прониклась к нему большей симпатией, чем раньше. Да уж, наверняка он испытывал к девушке глубокие чувства, если так по-доброму говорит о ней, несмотря на различия в их статусе. Если бы не ее смерть, он, возможно, даже сделал бы ей предложение. И неважно, что он был старше ее, с брюшком и слегка самонадеян. Для Кори казалось достаточным, что он был добр к ее подруге.

Идя к месту их встречи в Нижнем дворе, Кори нащупала в своей сумке письмо королевы с соболезнованиями, написанное одним из ее писарей. Полное сочувствия и симпатии, оно содержало также и полный денежный расчет. Но оно не могло заменить личную встречу. Подобные новости должен был принести кто-то, кто любил Молл, а не безразличный посыльный, который обрушит на семью тяжелую весть и уйдет.

– Это самое дождливое лето, которое я когда-либо видел, – заметил Ла Файе, когда они шли в потоке людей и повозок в сторону Лондона.

– Да уж, – согласилась Кори. Она была благодарна своему спутнику за предложение проводить ее, уверенная, что он это сделал из-за своих чувств к Молл, хотя он не собирался заходить к ее родным. Кори понимала это. Должно быть, он считал неловким утешать ее семью, в то время как его отношения с Молл не были освящены церковью. Тем не менее он был одет не в свой яркий придворный костюм, а в одежду темных тонов. Кори знала, что он скорбит. Его горе, когда она утешала его вчера, было искренним.

Тем не менее сейчас он считал своим долгом развлекать ее разными веселыми историями. Кори была благодарна ему за доброту и понимание, это хоть немного отвлекало ее от грустных мыслей.

Они легко нашли домик Дейкинсов – обшарпанное здание с полуобвалившейся черепицей, стиснутое с обеих сторон точно такими же убогими домишками, расположенное в одном из самых бедных районов Лондона.

– Мадам, – Ла Файе склонился к ее руке, – я оставлю вас на час, чтобы вы могли утешить семью. А потом я вернусь, чтобы проводить вас обратно в Хэмптон-Корт.

– Спасибо, – с чувством сказала Кори, затем постояла, наблюдая, как он уходит. С тяжелым сердцем она постучала в дверь Дейкинсов.

* * *

Через час, с заплаканными глазами, Кори выскользнула из домика. Ла Файе уже ждал ее.

– Это было очень тяжело? – участливо спросил он, предлагая ей руку.

– Очень, – признала Кори, благодарная за поддержку. Вдова Дейкинс, прачка, рыдала весь этот час, как и все ее восемь детей. Некоторые говорили между собой по-французски, живо напомнив Кори ее подругу.

Они медленно шли под руку с Ла Файе, когда Кори вдруг заметила белокурую головку, показавшуюся в толпе немного позади них. Цвет волос напомнил ей Кэрью. Неужели это он?

Она привстала на цыпочки, стараясь разглядеть получше. Хотя вряд ли мальчик мог уйти из дворца. Это было бы ужасно, убежать тайком, когда он наказан за такую провинность!

– Вы что-то потеряли, мадам? – вежливо поинтересовался Ла Файе.

– Мне показалось, что я вижу знакомого, – ответила Кори. – Кажется, я ошиблась, – добавила она, искренне надеясь, что так и есть.

– Во Франции в это время мы собираем груши, – продолжал Ла Файе, пытаясь поддержать светскую беседу, хотя Кори едва слушала его.

Впереди послышался крик:

– Осторожнее! Берегись!

Люди отскакивали с дороги. Кори словно приросла к месту, увидев несущуюся прямо на них карету. Кучер стоял во весь рост, тщетно пытаясь сдержать испуганных лошадей.

– Бегите! – Ла Файе толкнул ее с дороги, но неудачно. Споткнувшись и упав на колено, она как раз оказалась на пути кареты.

С силой, порожденной ужасом, Кори рванулась в сторону и врезалась прямо в своего спутника. Ла Файе упал, и Кори свалилась прямо на него. При падении француз сильно ударился головой о камень.

Карета прогрохотала рядом, едва не наехав на них.

– Господи! Помогите, кто-нибудь! – жалобно закричала Кори, склоняясь над бесчувственным телом. – Месье, скажите хоть слово! – Она поискала глазами жилку на его шее и убедилась, что пульс есть, даже ускоренный, но Ла Файе был страшно бледен и не подавал признаков жизни.

Наконец он пошевелился и страдальчески застонал:

– Боже, моя голова!

– Как мы можем помочь, мадам? – спросил появившийся тут же пристав, почтительно прикасаясь к козырьку.

– Умоляю вас, приведите доктора, – попросила она. – Надо посмотреть, насколько сильно месье пострадал. А затем нам понадобится карета, чтобы отвезти его домой.

– Сию минуту, мадам. – Пристав отошел, оставив троих подчиненных сдерживать толпу.

Ла Файе опять застонал, и Кори наклонилась к нему. На его лбу выступили капли пота, явный признак сильной боли. Удар мог оказаться опасен, у француза вполне могло быть сотрясение мозга.

Нужно скорее доставить его во дворец и обратиться за помощью к дворцовым лекарям. Он пострадал, пытаясь спасти ее, и она должна позаботиться о нем.

* * *

– Что это за разговоры о несчастном случае в Лондоне? – спросил Мэтью, разыскавший Кори, как раз выходившую от француза. Он отправился на ее поиски сразу же, как только вернулся во дворец и услышал неприятное известие. Ее глаза закрывались от усталости, платье было заляпано грязью, а подол разорван.