Дама червей - Джанет Линфорд

– Конечно. Может быть, тут найдется что-то, что укажет на убийцу? – Кори быстро положила узел на скамью и развязала большой льняной платок, в который были завязаны пожитки Молл. Вещей было немного – отрез бледно-голубого атласа, красивая лента, подаренная королевой, расческа, щетка для волос, несколько нижних рубашек и передник. Вот и все.

– Как странно. Я уверена, что у нее было больше вещей. – Кори задумчиво гладила рукой рубашку. – Я подарила ей на день рождения красивую деревянную шкатулку, расписанную цветами. Она держала там всякую мелочь. Шпильки и все такое. Разве ее там не было?

– Я не видела в ее шкафчике ничего похожего, – озадаченно ответила Джейн.

– Она и письма держала там же. Я знаю, потому что она сама мне говорила. Куда она могла деться? Ты не думаешь, что кто-то из камеристок мог взять ее?

Джейн покачала головой:

– Сомневаюсь. Они бы посчитали, что такая вещь принесет несчастье. Из-за того, что случилось с Молл. Ну, вы понимаете…

Расстроенная потерей, Кори развернула каждую из льняных рубашек и осмотрела.

– Письма уж точно не могли пропасть, – заговорила она взволнованно. Неужели кто-то намеренно взял их? Не было ли в них указания на личность убийцы?

И вдруг, словно знамение, свеча за спиной Кори затрещала. Откуда-то потянуло сквозняком, как будто неизвестный открыл дверь часовни, собираясь подслушивать и подглядывать. Мурашки побежали по ее спине. Кори быстро обернулась, но не увидела ничего, кроме темноты.

– А откуда она получала письма? – с любопытством спросила Джейн.

– Ее отец был сыном преуспевающего торговца из Франции. Когда они перебрались в Англию по религиозным соображениям, они жили уже не так хорошо, – ответила Кори, складывая рубашки. – Но он все же научил своих детей читать и писать. У нее были записки от месье Ла Файе. Кроме того, она несколько раз писала мне, а я посылала ей ответы. – Осматривая передник, Кори почувствовала хруст бумаги в кармане. – О, здесь что-то есть! – Она вытащила записку, написанную ее собственной рукой. – Я помню, когда это писала. Она тогда сообщила мне, как ей нравится месье Ла Файе, так что я обещала помочь устроить их брак, если он попросит ее руки.

– Уф! – заметила Джейн, поежившись. – Не представляю, как он мог ей нравиться. На двадцать лет старше, да еще такой толстый. И он совсем не любезен с нами, слугами. Ведет себя так, как будто нас вообще нет. Не думаю, что он решил бы жениться на ней. Не то чтобы я считала ее недостойной, – вставила она, увидев осуждающий взгляд Кори. – Но мне кажется, что он просто использовал ее, а она вообразила себе что-то иное.

– Мы не можем судить, что могла дать ей Фортуна, – твердо произнесла Кори, предпочитая верить в привязанность Ла Файе к ее подруге. – Некоторые видят в другом человеке то, чего никто из окружающих не замечает. Он вполне мог по-своему быть привязан к ней. – Огорченная, что не нашла ответов на свои вопросы, Кори положила письмо обратно в карман фартука и приготовилась завязать узел. Но теперь льняной платок привлек ее внимание. – Откуда ты это взяла?

– Он тоже был в ее вещах, вот я и решила завернуть остальное в него, – ответила Джейн. – Очень удобно, как раз все поместилось.

Кори подняла кусок такни и внимательно на него посмотрела.

– Для платка он слишком велик, для салфетки – слишком мал. Как ты думаешь, что это? Сделано из самого лучшего льна.

Джейн пожала плечами: – Может быть, просто ненужный кусок, оставшийся у белошвеек. Так я отнесу все это в спальню фрейлин и положу вам на кровать?

– Да, пожалуйста. Завтра утром я навещу их семью и все отдам им. Все, кроме моего письма, которое оставлю себе. – Кусок льна не был просто остатком, потому что края были аккуратно подшиты. Любопытно, откуда он появился. – Пожалуй, я сложу все в корзинку, а не в узел, – сказала Кори, обрадовавшись. – Так я смогу подарить матери Молл хорошую корзинку, чтобы ходить на рынок, а она не будет чувствовать себя обязанной. Она решит, что это корзинка Молл.

Когда горничная ушла, словно растворившись в темноте, Кори опять опустилась на колени, желая восстановить состояние просветленной печали, но скоро поняла, что это бесполезно. Ее спокойствие было нарушено.

Позади опять скрипнул пол. Кори испуганно обернулась и заметила высокую фигуру Мэтью, подошедшего сзади.

– Боже мой, – выдохнула она, положив руку ему на рукав, чтобы убедиться в его реальности. – Вы меня напугали.

– Вам повезло. Это друг, а не враг. – Мэтью сжал ее руку своей, и Кори с благодарностью ощутила его поддержку. В его присутствии она всегда чувствовала себя в безопасности.

Однако можно было сразу сказать, что Мэтью чем-то расстроен.

– Вы видели Кэрью? – спросила она.

– Нет. – Его выражение было мрачным, как море во время шторма. – Но чуть ли не десяток человек сообщили мне о случившемся, стоило мне появиться во дворце. Никогда не мог понять, почему люди так рады сообщать плохие новости. Я решил подождать до утра и тогда уже поговорить с сыном. Иначе я могу сорваться. Я лягу, только после того как удостоверюсь, что он уснул.

Кори кивнула, почувствовав облегчение. Очень мудро с его стороны подождать, пока первый гнев уляжется.

– Вы собираетесь отправиться к ее родным завтра утром? – спросил Мэтью.

– Да. – Кори посмотрела на стоящий на подставке гроб и провела рукой по грубой деревянной поверхности. – Я не хочу, чтобы такую новость сообщил им кто-то, равнодушный к их горю. А на следующий день будут похороны.

– Они могут позволить себе оплатить похороны? И кто платил за гроб?

Кори смутилась, боясь признаться, что ей нечем заплатить гробовщику. Надо дать ему свое жемчужное ожерелье взамен.

Мэтью нахмурился, поняв причину ее молчания.

– Я займусь всем сам, и вы меня не отговорите. – Он пододвинулся ближе к гробу, и на его лице было такое мрачное выражение, что слова благодарности застряли у нее в горле. – Ненавижу похороны, – прошептал он едва слышно.

– Это напоминает вам о жене? – спросила Кори и спохватилась, что зря сейчас напоминает о той давней утрате.

Мэтью некоторое время молча смотрел в пространство, словно мысли его находились где-то далеко, потом сказал:

– Это было много лет назад. Я смирился с этим.

Кори знала, что это неправда. После утраты двух самых любимых людей в его жизни Мэтью ни с кем не допускал настоящей близости. Кори сделала бы то же самое, если бы не бабушка. Старая женщина окружила ее такой преданной любовью, что Кори не могла сопротивляться.

– Это естественно – искать близости с другими людьми, – заметила она. – Мы все в этом нуждаемся.

Мэтью не ответил. В пустой темной церкви Кори еще яснее ощутила унылую пустоту его жизни. В слишком юном возрасте ему пришлось до дна испить кубок страданий, и он до сих пор не оправился от этого. Как и она, пожалуй. Но бабушка научила ее, что любовь к окружающим дает утешение. Она научила Кори, как нянчить Летти, когда ее мать умерла, и Маркуса, когда его мать бросила его. С тех пор Кори всегда готова была дарить другим свою любовь и дружбу. Только с Мэтью это не получалось. И все же ей надо найти к нему подход.