Древний Египет. Храмы, гробницы, иероглифы - Барбара Мертц

Самые ценные предметы содержатся в Комнате драгоценностей, которая запирается, как сейф. Грабитель, которому удалось бы опустошить только одну эту комнату, поистине мог бы считаться царем воров, но ему понадобился бы автофургон и целый полк помощников, да и рынок сбыта для подобной добычи найти было бы трудновато. Самый внутренний гроб Тутанхамона – это 300 фунтов чистого золота, с портретной головой, которая, по моему мнению, является одной из самых прекрасных вещей, найденных в Египте. Портретная маска, покрывающая голову мумии, также из чистого золота. Затем имеются браслеты и пекторали, перстни и серьги, амулеты и ожерелья, все из золота и драгоценных камней. Египтяне не работали с настоящими драгоценными камнями. Они знали и использовали то, что мы называем полудрагоценными камнями, – бирюзу, аметист, сердолик, лазурит, оникс, яшму, и использовали с поразительным мастерством. Сочетание цветов на инкрустированной крышке гроба великолепно: черно-синие, оранжево-красные и бирюзовые тона на фоне мягко поблескивающего золота.

Любой предмет из этой гробницы стал бы гордостью средней музейной коллекции, а таких предметов там сотни. Содержимое гробницы стоит многие миллионы долларов; но как образцы культурной и художественной жизни ушедшей эпохи они просто не имеют цены. И все же в одном смысле гробница Тутанхамона принесла ученым разочарование.

Сам Тутанхамон был второстепенным фараоном, который умер в восемнадцатилетнем возрасте, процарствовав всего девять ничем не примечательных лет. Тем не менее, когда было объявлено об открытии гробницы, появились надежды, что она содержит исторический материал, который бросит свет на одну из самых интригующих фигур всего древнего мира – фигуру предшественника и тестя Тутанхамона, фараона-еретика Эхнатона.

Если собрать все статуи египетских царей от древнейших до позднейших времен и расположить их в хронологическом порядке, на первый взгляд их можно принять за портреты одного и того же человека. Художественный канон допускал мало отклонений, а его правила применялись к изображению божественного повелителя самым строгим образом. Разумеется, от периода к периоду наблюдаются некоторые стилистические вариации и можно даже различить семейное сходство. Однако длинный ряд мужских фигур по внешности будет одинаков: строгие красивые лица и крепкие мужественные тела, широкие плечи и узкие бедра, никогда ни намека на толстый живот или двойной подбородок. Все похожи, исключая одного, и этот один выделяется среди остальных почти шокирующим несходством. Длинное изможденное лицо с глубоко посаженными глазами и ввалившимися щеками, странно деформированное, почти женское тело. Это Эхнатон, которого Джеймс Генри Брэстед назвал «первой индивидуальностью в истории»

Брэстед дал Эхнатону честь основателя первой в мире монотеистической религии. Брэстеда обвиняли в чрезмерном энтузиазме; некоторые ученые презирают Эхнатона настолько же, насколько Брэстед им восхищается. Но при любой предубежденности невозможно отрицать, что Эхнатон был личностью уникальной и фантастической. Историю его времени можно рассказать исходя скорее из свойств и деяний его самого, чем из общих исторических тенденций; каковы бы ни были экономические, политические или культурные процессы, они были несомненно сформированы и окрашены идеями этого человека. Мы знаем об Эхнатоне гораздо меньше, чем хотели бы знать. Археология, которая никогда не может ответить на все вопросы, особенно беспомощна в проблеме мотиваций. Снова и снова мы спрашиваем себя: «Почему?» И история в который раз не дает окончательного ответа.

Мы знаем, что Эхнатон родился в 1370 г. до н. э. и получил имя своего отца – Аменхотеп («Амон доволен»).

Амон имел причины быть довольным. Провинциальный фиванский бог стал теперь Амоном-Ра, царем богов, и его жрецы контролировали, вероятно, богатейшее религиозно-культовое объединение во всем Египте. В храм Амона, с его все разраставшимся кругом административных и финансовых контор, стекалась огромная доля заграничной дани. Память о Тутмосе III была еще свежа в умах вассальных князей Сирии и Палестины, военные кампании его сына и внука поддерживали египетский престиж в этих областях и поток азиатской дани, льющийся на юг, в Египет. Из Нубии и рудников восточной пустыни золото продолжало течь в сундуки царя и бога. И царю, кроме золота и дани, приходили письма от правителей великих держав древнего Ближнего Востока – из Хеттской державы, Митанни, Вавилона, Кипра – со смиренными просьбами о золоте и предложением своих дочерей для гарема Гора.

Как глава этого богатого и роскошного общества, отец Эхнатона заслужил эпитет «Великолепный», который присвоили ему современные историки. В юности своей Аменхотеп III показывал признаки атлетических способностей, которыми хвастался его дед Аменхотеп II: надпись гласит, что он убил более сотни львов между первым и десятым годами своего царствования. Но, пожалуй, существенно то, что Аменхотеп III не вел военных кампаний, не было даже обычных карательных экспедиций в Сирию в начале царствования. Он широко строил, обогащая великий храм Амона в Карнаке, как, впрочем, и другие святилища. От его погребального храма на западном берегу Нила остались только две гигантские статуи, известные как колоссы Мемнона. Выветрившиеся и обветшалые, теперь они имеют вид меланхолического достоинства, глядя невидящим взором через реку на руины могущественной столицы Египта.

Мать Эхнатона была более замечательной фигурой. Ее вступление в царскую семью было обставлено в манере, уникальной для Древнего Египта. Аменхотеп Великолепный объявил о своем браке в серии памятных скарабеев, такой же формы, как те жуки, которых современные туристы тысячами увозят из Египта в качестве сувениров, но достаточно больших, чтобы вместить короткую надпись на плоском брюшке. Надпись гласит:

«Да живет Аменхотеп III, подаватель жизни, и великая супруга царя Ти, которая живет. Имя ее отца Юйя, имя ее матери Туйя, она супруга могущественного царя, южная граница (владений) которого так далеко, как Карой, а северная граница так далеко, как Нахарин!»

Вызов, звучащий здесь, очевиден. Ти была не царского рода, возможно даже не благородного рождения; гробница ее родителей найдена, и их титулы предполагают достаточно скромное происхождение. Аменхотеп не только женился на дочери народа, но дал ей титул супруги, и надпись на скарабее ясно дает понять, с краткостью, которая граничит с надменностью, что царица выше критики и вообще каких-либо комментариев.

Нельзя удержаться, чтобы не поразмышлять о личности этой царицы Ти, поднявшейся на трон из низов. Она была главной женой в полном смысле слова; фигурируя на памятниках ее мужа более заметно, чем любая другая царица в египетской истории, получая письма от иностранных монархов, что подразумевает, что она имела голос в политических решениях. В Берлинском музее есть поразительная портретная скульптура этой дамы: жесткое маленькое личико с полным надменным ртом и умными глазами – не красивое лицо, но не все великие чаровницы истории были красотками, а Ти, безусловно, заслуживает места среди них, рядом с Клеопатрой, мадам де Монтеспан и другими женщинами, слова которых двигали царствами.

Сын Ти взошел на трон под традиционным именем своего дома, данным в честь великого бога его города. Возможно, вначале Аменхотеп IV правил вместе с отцом, но через несколько лет тот умер либо сделался слишком слаб, чтобы заниматься государственными делами. Есть свидетельства, что еще будучи Аменхотепом IV молодой царь дал толчок некоторым тенденциям, которые ассоциируются с его ересью, но на шестой год правления он довел дела до кризиса.