Жестокие игры - Ульяна Громова

И вот она благодарность — взгляд с претензией на подозрение:

— Парни — да. Алины нет… Вы вместе были вчера… — все-таки озвучил.

Он уверен — я знаю, что с ней. А я понятия не имел. После ее пощечины и бегства из вип-комнаты даже не вспоминал. Свое дело она сделала отлично, а дальше жил Виталя. —

Я усмехнулся:

— Ты же не об этом хотел побеседовать.

— Не прикасайся к ней. — А вот это было сказано очень агрессивно и зло. И не о Верховой. — Я за тобой по пятам буду ходить, попробуй хоть на шаг к ней приблизиться…

— А за мной-то зачем? — улыбнулся я. — За ней и ходи.

— Логично, — кивнул и даже кулаки разжал.

А потом поморщился, зажмурившись, помотал головой, и я увидел, что его руки затряслись. Павел развернулся, быстрым шагом поднялся по ступенькам и скрылся за дверями главного корпуса универа. Я лишь с недоумением проводил его взглядом — что-то с ним происходило странное. Первый раз видел у него тщательно скрываемую гримасу боли.

Постоял еще пару вдохов на ступеньке, развернулся и пожалел, что отпустил такси. Набрал номер Алины — не абонент. Оглянулся в нерешительности на универ — в принципе, встречи с мажором нам сегодня не избежать, и выбить из него, что он знает об Игроке, я успею. Хакер тоже не убежит. За девчонкой присмотрит Павел — никуда не денется, ляжет и разденется.

А вот где Алина… Ее отсутствие сегодня показалось настораживающим и даже важным. А я своей интуиции верил.

На всякий случай окинул взглядом стоянку, но ее ламбы не увидел. Открыл приложение на сотовом Витали и вызвал такси.

Через полчаса уже входил в клуб. «Филин» для посетителей еще был закрыт, и на охране мне тут же выписали стоп.

— Меня ждут, — наудачу уверенно возразил охраннику на служебном входе. Можете проверить, — напирал, всем своим видом выражая недовольство.

— Кто ждет? — вальяжно тянул нервы мужик лет за пятьдесят.

— Верхова Алина Романовна, — пер напролом, вообще не будучи уверенным, что девушка тут.

Она могла после вечеринки лежать дома с головной болью, или ее запер-таки там магнат. Но меня словно на канате тащило именно сюда.

— Ваши документы, — протянул лапищу здоровенный охранник.

Я дал ему права Витали и сделал лицо проще. Мужик сверил его с фото и нарочито лениво записал меня в свой журнал. Хотелось материться. Но я улыбался.

И через пять минут, которые потребовались клиническому идиоту на запись имени, фамилии и отчества, я с видом «как у себя дома» пошел по коридору к служебной лестнице. На вип-этаж взлетел, прошел через зону отдыха и мимо бара, вошел в коридор и нажал ручку двери той самой комнаты без всяких ожиданий.

Но я угадал. Ухмыльнулся, входя внутрь и с порога замечая девушку, лежавшую на кровати.

На ней была свободная туника, распущенные волосы распластались по плечу, постели и большой груди. Босые ноги открыты выше согнутых коленей, руки засунуты под подушку.

Стоило мне щелкнуть замком, запирая за собой дверь, она подняла голову и уже через пару секунд впечатала меня в стену, повиснув на шее с отчаянным и радостным воплем:

— Виталя!

Так громко крикнула, что я сразу почувствовал тянущее вглубь тела ощущение — парень отозвался, хотя слабо, словно еще неосознанно.

Очень. Плохо.

Времени. В обрез.

— Виталечка! Виталя! — запричитала Верхова, и мне пришлось заткнуть ей рот поцелуем и утащить на кровать.

— Тихо, тихо, тихо… — целовал ее, чтобы молчала, и уговаривал по-хорошему.

Вжал ее телом в постель, запуская под тунику ладонь — белья на Алине не оказалось. Внутренне я ухмылялся, а снаружи держал «лицо». Стянуть с себя штаны было делом одной минуты, а в следующую уже успокаивал полувменяемую трясшуюся непонятно от чего Верхову по-взрослому.

Она сначала вся сжалась, попробовала свести бедра, но лишь стиснула мои бока, и я рванул в нее острее, наслаждаясь случайной близостью так, как не дано никому.

Я не помнил первого ощущения появления в этом теле, кроме сдиравшего глотку хрипа и резкой боли в заднице. И сразу после этого в меня будто бес вселился, мозг как ударом топора разбило на две части яростью и зверским желанием убивать.

Тогда не думал о других ощущениях, а потом, когда словно провалился сам в себя, были уже другие, куда сложнее и страшнее.

Я, взрослый парень, с трудом и ужасом осознавший себя в ребенке, сдыхал от желания трахаться, когда смотрел на ровесниц на улице, перехватывая первенство у «микрофона». Пришлось вышибать желание на тренажерах и в боях со сверстниками. Когда пацан вырос, я лишил его девственности с одноклассницей во время выпускного. Трахался тогда как первый и последний раз.

Но теперь я умел наслаждаться не только оргазмом, а каждым движением, каждым ощущением, каждым мгновением.

Когда девушка, наконец, заткнулась, я вытянулся на руках, шире раздвинув ей ноги, и смотрел, как уютно входит член между ее половых губок. Сдернул кофту и майку, подсунул  свои колени под ее согнутые и влуплял ей по самое не могу. Смотрел лишь на ствол и не сразу увидел красноватые припухшие полосы на внутренней стороне бедер девушки у самого паха и на лобке. Задрал ее ноги — вся задница была исполосована, словно плетью. Сдернул с нее тунику — ее грудь тоже кто-то терзал: на ней синели следы чьих-то жестоких рук.

Но это меня не остановило. Захотелось быть с ней еще жестче. В меня снова словно бес вселился, я зло веселился, ощущал странный, маниакальный душевный подъем, тело повиновалось ему, а не мне, словно к моим усилиям приложил силы сам дьявол, и мы вместе имели девчонку, теряя контроль над своими желаниями.

Бедра задрожали от хлынувшей из спинного мозга в верх и вниз ударного оргазма, я упал на Алину и сжал в руках, расплющивая ее под собой, и лупил бедрами о бедра как умалишенный, наплевав на то, что больно даже мне. Мы оба вскрикивали, плевать — от чего она. Я стонал и рычал от удовольствия.

Тем острее был кайф, меня выкрутило до капли, будто полотенце, я катался по кровати, насаживая ее на себя снова и снова, обхватив ее руками и ногами, пока опустевшие яйца не «зазвенели» друг о друга.

— Продолжение следует, — хрипло прорычал, подмяв под себя Алину и все еще двигаясь в ней. — Но сначала ты мне кое-что расскажешь…

Совершенно не было настроения идти в универ. Все, чего я дико хотела — спать!

В душе все еще метались сомнения, а в голове мысли. Ну не может же быть такого, чтобы столько доказательств приводили к ошибочному выводу?! Хакер мне и выписку предоставил. Странное поведение и даже внешние изменения Грома — я собственными глазами их видела! И Павел что-то скрывает. Сорвал меня к себе, прогулял до помойки — и съехал с темы.