Проклятая сабля крымского хана - Ольга Баскова

— Нам налево, — заметил он. — Это опасное место, но единственный шанс спастись. Это болото считается непроходимым. Мы все же попробуем его преодолеть. — Он поднес карту к самым глазам. — Кажется, в середине болота что-то есть — то ли островок, то ли остатки деревянного дома. Если мы до него доберемся, ты согласна передохнуть? Там нас никто не достанет. Мы постараемся обезопасить все ходы и выходы к нашему укрытию.

Она пожала плечами:

— Ну, если все так, как ты говоришь…

— Все так, как я говорю, поверь…

Он потянул ее влево, несколько метров они шли по твердой земле, но когда ноги снова начали погружаться в почву, Жанна всхлипнула:

— Господи, когда это кончится…

— Ты сама хотела идти… — Андрей обвел взглядом болотистую местность и поднял палку. — Подожди, не иди за мной. Мне нужно проверить, выдержит ли земля мой вес с поклажей.

Он потрогал черную болотистую почву носком сапога, сделал несколько шагов.

— Земля подо мной колеблется. — Мужчина повернулся к Жанне: — Идешь за мной как прежде, только расстояние увеличь. Сможешь на глаз отсчитать от меня метров пять-семь?

Она кивнула и, подождав, пока спутник, покачиваясь, немного пройдет, двинулась за ним. Внезапно Андрей остановился и указал палкой на «окно» в трясине:

— Это нужно обойти. Как и ямы с болотной водой.

Женщина дернулась, выронила шест и, замахав руками, начала падать в трясину. Еще мгновение — и она почувствовала, как ее засасывает, будто чьи-то ледяные руки, обхватив икры, тянут вниз. Из горла вырвался хриплый крик:

— Андрей! Помоги!

Он обернулся, охнул и, медленно двигаясь назад, добрался до нее, оценивая обстановку.

— Держи. — Мужчина протянул ей шест. — Умоляю тебя, спокойнее. Резкие движения тебя погубят. Просто держись за шест, и я тебя вытащу.

Она ухватилась за спасительную палку, и Ломакин, стиснув зубы, потянул ее на себя.

— Давай, давай, осторожнее. Вот умница.

Он подумал, что и не предполагал в себе такой силы. Конечно, Жанна худенькая, но не пушинка, а на нем еще поклажа.

Мокрая, грязная, но поразительно спокойная, она вздохнула и оперлась на палку.

— Спасибо тебе, — поблагодарила она и отвела глаза. — И прости за истерику. Мне очень стыдно. Долго еще до того островка?

— Недолго. — Он тоже посмотрел в сторону. Нет, в том, что идти, может, меньше часа, он не обманул, но это будет самый сложный и опасный участок. Скорее всего там много окон и мочажин — болотных ям. Придется использовать подручные средства — жерди. Только с помощью шеста до острова не доберешься.

— Жанна, послушай меня, — он еле держался на ногах: почва колыхалась, как при землетрясении. — Дай мне свой шест, стой на месте и сохраняй равновесие. Далее пойдут сложные участки. Мне придется гатить их, использовать два шеста сразу. Слушай меня внимательно. Я буду класть впереди себя эти жерди и идти по ним дальше, следом за мной по ним пойдешь ты, потом осторожно присядешь и потянешь за шесты, стараясь приблизить их ко мне. Я снова положу их впереди себя, потом дело за тобой. И так будет продолжаться, пока мы не дойдем до острова. Это самый безопасный способ преодолеть топь. Жанна, посмотри на меня. — По ее грязной щеке потекла слеза. — Ты должна собраться с силами.

— Не беспокойся, — она посмотрела ему в глаза твердо и смело, — я справлюсь.

Постаравшись надежнее закрепить на спине рюкзаки и футляр с саблей, он вздохнул, набрав в грудь побольше воздуха, взял шесты, потом, выдохнув, бросил их впереди и, крадучись, полез по ним, стараясь, чтобы ноги в скользких сапогах не соскочили в воду. Закончив свой путь, он крикнул Жанне, чтобы она перебиралась следом. Бедняжка, блондинистые волосы которой напоминали не пшеничную копну, а грязные сосульки, полезла за ним. Ей удалось доползти до конца, встать на кочку, потом резким движением почти добросить палки до Андрея. Он снова кинул их вперед…

Через полчаса, совсем выбившись из сил и уже не чувствуя ни рук, ни ног, они увидели островок, неизвестно как возникший на середине непроходимого топкого болота. Посередине его стоял маленький, почерневший деревянный домик с одним окном. Жанна радостно закричала. Островок казался пустынным, домик, похожий на сарай, — давно и безнадежно заброшенным.

— Кажется, это так называемый край непуганых птиц, — прошептал Ломакин. — Не боишься, что в нем кто-то притаился?

На его удивление Жанна неожиданно расхохоталась, да так задорно! От истерики не осталось и следа.

— Я все же биолог и не все лекции прогуливала, — улыбнулась она. — Мы проходили болота. И нам говорили, что топи лучше обходить стороной, мельком упоминая, что делать, если уж в топи попали. Это мы уже не слушали. Ну посуди сам, кто из нас собирался кончить жизнь в трясине? Да и не так уж это увлекательно — непроходимые болота. Это не казалось нам экзотичным. К чему я это говорю? — Она щелкнула грязными пальцами. — Только подготовленный человек, такой, как ты, отличник туристического кружка, смог провести меня по болоту. Ни один из гостей Завьялова на такое не способен. Он не станет рисковать жизнью ради сабли и двух авантюристов. Мы смело можем здесь переночевать, а потом двинуться дальше.

— Умница, умница! — Андрей не обнял ее только потому, что они еще не стояли на твердой почве. — Еще один рывок, дорогая, и мы на острове.

Она с новой силой, чувствуя, как открылось второе дыхание, швырнула ему жерди. Он бросил их на твердую землю, радостно запрыгал, ступив на нее, и помог Жанне выбраться следом, потом рывком притянул ее к себе и поцеловал в губы. Она отпрянула, с удивлением глядя на спутника, будто видя его в первый раз.

— Зачем ты это сделал? Как же твоя жена?

— Это единственный способ поблагодарить тебя за смелость и упорство, — ответил он как ни в чем не бывало и щелкнул пальцем. — Стоп, есть еще один. Обед, а заодно и ужин я приготовлю сам. Чертовски хочется есть. Если ты не забыла, мы сегодня не только не обедали, но и не завтракали. И я все приготовлю, а ты отдыхай. Кстати, давай осмотрим это строение. Остались ли там какие-нибудь следы пребывания человека?

Они подошли к сараю, до половины заросшему густой болотной травой, спугнув стайку каких-то черных птиц, похожих на скворцов, и дернули расшатанную дверь. Она открылась легко, пропуская их в черную пасть заброшенного жилища, и спутники увидели, что, кроме колченогого стола, там ничего нет. Правда, в углу валялись остатки какой-то ветоши, сильно истлевшей и ни на что не пригодной.

— Хм, матрасы нам не приготовили, — усмехнулся Ломакин, — да и ладно. Главное — крыша над головой. В этих краях часты дожди, поэтому крыша, поверь, для нас очень важна.

Как бы в подтверждение его слов послышался тихий шелест дождя, робко забарабанившего по старым бревнам.

— Вот те на! — Ломакин развел руками. — Вот тебе и первая проблема. Где, спрашивается, разводить костер? Пойду поищу. А ты сиди, отогревайся. Мокрая вон насквозь.