Белый Дракон. По лезвию катаны - Александр Логачев

— Это все любопытно для читателей газетных рубрик «Неочевидное и маловероятное», — с некоторым раздражением произнес Волков. — В чем же состоит ваша реальная помощь полиции?

— В Шанхае, что его совсем не отличает от других городов, бесследно пропадают люди, доктор Волков, — китаец говорил бесстрастно и… как бы на автомате, словно выдавал давно заученный и не раз произнесенный текст. — Мной составлена методика по поиску пропавших. Правда, для того чтобы приступить к поиску, мне требуется собрать достаточно много сведений и многое сделать. Мне надо составить гороскоп на пропавшего. Мне надо знать историю его семьи и совершенно точно знать, где и в какое время проживали его родители. Мне надо иметь хотя бы волос этого человека, чтобы провести анализ его ДНК. И так далее. Много всего. Вот, представьте себе, доктор Волков, сложнейшего плетения паутину, а в центре нее представьте человека. Паутина — это сплетение закономерностей, причинно-следственных связей, которые опутывают человека и подчиняют его себе. Чем больше ниточек нам удается рассмотреть, тем легче как предсказать поступки человека, так и распознать то, что обычно называют судьбой или кармой. В общем, когда удавалось собрать достаточно сведений, удавалось отыскать пропавших людей. Благодаря этим удачам у полиции изменилось отношение к моим работам. А после того, как с моей помощью задержали серийного убийцу, в полиции мне выдали удостоверение и позволили действовать от ее имени.

Следующие снимки профессор делал со вспышкой. Он отдельно сфотографировал каждое ухо лежащего и его ступни.

— Для вас не новость, доктор Волков, что есть особенное сознание городского человека, — китаец посмотрел на экран фотоаппарата и, видимо, остался доволен снимками. — Кроме того, особенности разных городов порождают особенного горожанина. Шанхаец от пекинца отличается так же сильно, как, скажем, ленинградец — от москвича. Город обладает своей аурой. В первом поколении приезжие еще сохраняют своеобразие того менталитета, что сложился у них в другом месте проживания, но их дети другие. Город ломает человека под себя. Ломать может, увы, как в одну, так и в другую сторону. Скажем, серийные убийцы — это, как правило, порождения городов. Я горжусь тем, что с моей помощью задержали одного такого серийного убийцу. Я предсказал, в каком квартале и когда будет совершено следующее преступление, квартал оцепили, и маньяк был пойман…

— Расстреляли, конечно?

— Конечно, — серьезно сказал профессор. — А как же иначе. Запрет на казнь нельзя вводить несвоевременно и необдуманно, только потому, что этого потребовали другие страны. Так можно потерять гораздо больше ни в чем не повинных людей, чем осудить невиновных. Я, наверное, не очень понятно выразился?

— Вполне. Ну, хорошо, а в случае… — Волков сделал широкий жест рукой, — вот с этим местом тоже что-то не так?

— Очень много загадок связано с этим местом. Долгое время здесь вообще ничего не строили, и причины этого совершенно неясны. Вроде бы никаких проклятий или жутких легенд, связанных с этим местом, не существовало, тем не менее этот участок земли долго пустовал, в то время как рядом шло бурное строительство. Потом стали строить и здесь, как правило, это были постройки торгового назначения. Но подолгу они не стояли — чаще всего их уничтожали пожары, а однажды уничтожило не очень сильное землетрясение. И при каждом несчастном случае гибли люди. В начале тридцатых годов предыдущего века здесь был построен центр развлечений, роскошью превосходивший даже знаменитый шанхайский дансинг «Ворота сотен радостей». Центр получил название «Башня всех времен». Это было грандиозное сооружение. Танцевальный пол, на котором одновременно могли танцевать несколько тысяч человек, был установлен на автомобильных рессорах. Танцующим казалось, что они в полном смысле порхают над полом. На этом танцевальном полу в сорок первом году была застрелена танцовщица по имени Чэнъ Ши, которая отказалась танцевать с японцем. Это событие всколыхнуло весь Китай, а вскоре здание разрушил подложенный в подвал динамитный заряд. Здание восстанавливать не стали, а построили на его месте сперва театр, на подмостках которого прямо во время спектакля скончался знаменитый китайский актер Чин Лю, потом кинотеатр, где во время давки погибли несколько человек, а в середине пятидесятых построили цирк…

— Ну… история как история, всюду, в конце концов, люди умирают, — Волков пожал плечами. — А эти ваши закономерности, которые вы везде ищете, каким-то образом прослеживаются тут?

— Очень даже прослеживаются. Достаточно взять китайский календарь и на его фоне отсмотреть цепь событий. Но сперва я спрошу вас вот о чем — вы слышали, что Шанхай иногда называют «город-сон»?

— Нет, не слышал. Я тут впервые. И после сегодняшнего… впрочем, ладно.

— «Город-сон» не вполне точный перевод на русский, учитывая китайское понимание сна. Скорее будет сказать — «город, вышедший из сна». Понимаете? Город, который сперва рождается в фантазиях, во снах людей, а потом уже вырастает в реальности. Вырастает как из хороших снов, так и из дурных. Но и уходит этот город тоже в сон.

— И… что?

— А то, что сон — это наш выход в ту непознанную пока область, где вращаются колеса времени…

Как вышвыривают из кабаков перепивших и разбуянившихся клиентов, берут за руки и за ноги, один раз качнут — и ты уже снаружи, — так Артема выбросило из забытья в реальность.

Наверное, Артема вырвал из лап забытья громкий голос, повторяющий одно и то же:

— Это я, Кумазава Хидейоши! Открывайте!

Слова сопровождались ударами по дереву. И что-то звякало в такт ударам. А рядом трясли головой и шумно выдыхали воздух лошади. Потом что-то протяжно заскрипело.

Артем открыл глаза и ничего не увидел. Было темно… Правда, темень только с первого взгляда показалась непроглядной. Прошло несколько мгновений, и Артем начал кое-что различать. Песок, а вот на нем появился колеблющийся, раскачивающийся отсвет, будто рядом кто-то ходит с фонарем.

Переступали ногами на одном месте лошади. Стрекотали какие-то ночные насекомые.

Нет сомнений — он по-прежнему привязан к седлу. Да и вообще все по-прежнему. Слабость в теле такая, что сам себе кажешься сделанным из сырого теста.

Но они все же куда-то добрались. Иначе что означают этот скрип и это «откройте». Скрип — это, почти наверняка, отворяемые створы ворот…

Ага, а вот ворота открыли. Лошади тронулись с места, пошли, голова Артема стала мерно раскачиваться…

…Потом, уже чуть позже, Артем понял, что его снимают с лошади и куда-то несут. Приоткрыв глаза, увидел, что несут его бритоголовые люди в желтых одеждах. Такую одежду Артем видел и в прежней жизни: по телевизору, в фильмах, видел в том же Китае. В такой одежде ходят буддийские монахи или вообще все их священнослужители… как они там зовутся… вот ведь, надо же, забыл. Ах да, ламы. Выходит, его привезли к ламам? В монастырь, что ли?