Время, вперед! Гвардия будущего - Алексей Махров

Поэтому знакомство с двадцать первым веком наших гостей было довольно ограниченным. Они постоянно находились под нашей опекой, что, кажется, начало их несколько тяготить. Конечно же, на первых порах Журавлев и Ясулович почти не выходили из дома, прилипнув к экрану телевизора и монитору компьютера. Освоить эти устройства им не составило особого труда. Причем никакого футуршока у гостей из прошлого не наблюдалось.

Но вот потом… Да им просто хотелось погулять по улицам города и пообщаться с другими людьми. Чувствовалось, что от наших морд Петра и Илью уже начало воротить. К тому же у нас была своя частная жизнь, которой нам приходилось периодически жертвовать в пользу обеспечения гостям различных мероприятий, вроде посещения Музея бронетанковых войск для майора и Исторического музея для Ясуловича.

В связи с развитием бурного романа между мной и Машей основная нагрузка в деле развлечения легла на плечи Гарика и Мишки. И через две недели мужики просто взвыли. Да и мне с любимой было не слишком по нраву вырывать для интимного общения краткие часы отсутствия в моей квартире гостей.

Однако какое-то время мы мужественно терпели все неудобства. Ведь «мы в ответе за тех, кого приручили»… Но вскоре проблема совместного проживания встала перед нами в полный рост. К тому же Илья и Петр, натуры деятельные, стали уставать от вынужденного безделия. Даже блуждания по Интернету и просмотр накопившихся за полстолетия фильмов им приелись. Наступило банальное перенасыщение информацией.

Спасло нас всех решение о подготовке ко второй фазе операции в семнадцатом веке. Мы твердо решили добиться разрешения загадки пропажи драгунского полка. Совершенно неожиданно Журавлев и Ясулович решили присоединиться к нашей экспедиции. Выяснилось, что Петр много раз просчитывал варианты переигровки Смутного времени, а Илья просто увлекался историей XVI–XVIII веков.

Так что на службу к Дмитрию мы вернулись с пополнением. Петр Журавлев был представлен как опытный боевой офицер-наемник из Европы, бывший сослуживец братьев Винтеров. А Илья Ясулович взял на себя роль ученого-энциклопедиста.

Благодаря своим немалым для семнадцатого века знаниям (ну и, конечно же, нашей поддержке) майор и бывший аспирант довольно быстро вошли в местную элиту.

Скопин-Шуйский, после тяжелого экзамена, лично назначил командира РККА начальником штаба Новой армии и своим заместителем. А Илья, пройдя ознакомительную беседу (затянувшуюся на пять часов) с самим императором Дмитрием, занял должность, примерно соответствующую президенту Академии наук. Впрочем, самой Академии еще не было, и именно Илье предстояло ее создать.

Маша была представлена ко двору императора в качестве моей жены и сразу произвела в местном патриархальном домостроевском обществе сильный фурор. Нет, она, конечно, не ходила по Кремлю в мини-юбке, но и тех нарядов, которые моя любимая называла «допотопными», вполне хватало, чтобы вогнать в состояние шока неподготовленного человека. Впрочем, некоторое количество царедворцев, в том числе и сам Дмитрий, имело довольно прогрессивные взгляды на роль женщины в обществе. Поэтому до сожжения Марии на костре как ведьмы дело так и не дошло…

Сразу после нашего возвращения мы развили бурную деятельность по подготовке к поисковой экспедиции. Кто-то из нас предложил вести авиаразведку, помогая наземным поисковым партиям. Илье Ясуловичу пришлось выступить в роли безумного изобретателя и взять на себя почетное звание первого в этом мире авиаконструктора.

Поначалу с выбором техники особо не заморачивались. Купили подержанную «Цессну-172» и небольшой, тоже не новый, вертолетик «Робинсон Р-44». Но вскоре выяснилось, что если при облетах «ближнего Подмосковья» их дальности хватает, то для разведки отдаленных южных областей – уже никак. Пришлось срочно создавать наземные пункты дозаправки, что не решило проблемы, а только немного ее отодвинуло. Мы уже стали подумывать о покупке самолета побольше, с дальностью полета 3000–5000 километров, но способного взлетать и садиться на грунтовые ВПП. Однако после долгого и горячего обсуждения мы все-таки решили отложить на следующий год покупку, готовую потянуть целую цепочку проблем. Начиная от постройки аэродрома с необходимой инфраструктурой до необходимости таскать через «окно» цистерны с топливом.

Пока что нам вполне хватало нескольких бочек бензина и двухсотметровой взлетной полосы. Наш тайный аэродром мы оборудовали в пятидесяти километрах от Москвы. Такое далекое расположение обусловливалось двумя причинами: нам не хотелось устраивать в XVII веке нездоровый ажиотаж, и, что более важно – именно на этом месте в XXI веке стояла наша «Песочница», что сильно упрощало снабжение первой боевой эскадрильи ВВС Московского княжества.

Потянулись однообразные дни, заполненные монотонной работой. Взлет, облет местности, посадка, просмотр видеозаписей. Летали по очереди. Маша иногда присоединялась ко мне или Мишке пассажиром. Эти серые будни немного скрашивали чудесные вечера, проводимые нами под открытым небом у костра. Осень 1605 года порадовала нас затянувшимся теплым, но не жарким «бабьим летом». Даже в конце октября дневная температура не опускалась ниже двадцати градусов. Наш «полевой аэродром» в точности копировал тренировочный лагерь на Круглом холме, в плейстоцене. Болтали, пели песни, учили Машу стрелять из пистолета (автомат показался ей тяжеловатым), жарили шашлык, иногда выпивали помаленьку, обсуждали текущую обстановку и планы на будущее.

Периодически нам приходилось разворачивать «окно» и возвращаться в «базовую» реальность, чтобы пополнить запасы топлива и прикупить новые детали для изношенных движков нашей старенькой авиатехники.

В один из таких визитов Мария объявила о своем желании посетить салон красоты. Желание вполне понятное – у нас, в семнадцатом веке, даже душа нормального не было. В принципе не было душа и в «Песочнице». Чмокнув меня на прощание в щечку, любимая прыгнула в свой синий «Пыжик» и укатила в Москву. Мишка остался дежурным по аэродрому, а нам с Гариком пришло в голову попить пивка и развеяться. Не откладывая это дело в долгий ящик, мы быстренько переоделись и отправились в город.

– Кстати, а Куликовскую битву будем переигрывать? – спросил я Горыныча по дороге.

– Нечего там переигрывать, Серега! Мы с Мишкой убили месяц личного времени на съемки и что выяснили – князь Дмитрий, по недоразумению названный Донским, бездарно положил пятнадцать тысяч человек, которые очень бы пригодились потом при обороне Москвы.

Этот разговор мы продолжили за уютным столиком пивного ресторанчика «Папаша Мюллер». После четвертой кружки свежего нефильтрованного пива Игорек даже достал нетбук и стал демонстрировать наработанный материал. Тут я обратил внимание на сидевшего за соседним столиком молодого парня, по виду преуспевающего клерка из богатой фирмы. Он скромно потягивал темное, под жареную баварскую колбаску. Но взгляд этого человека мазнул по нам, как луч лазерного целеуказателя. Такой взгляд мог быть только у профессионала, привыкшего смотреть на людей, как на цели.

Но вскоре рассказ Игоря отвлек меня от нашего соседа. Как выяснили мои друзья, эта знаменитая битва протекала совершенно не так, как преподносится в летописях. Численность противостоящих войск была гораздо меньше – тридцать тысяч у русских и сорок пять тысяч у Мамая. Подсчет людей был проведен удивительно точно – Мишка составил для этого специальную программу. Завязка сражения началась хрестоматийно, но кульминация и финал прошли по-другому. Холодным утром 8 сентября 1380 года над холмистой местностью, известной теперь под именем Куликова поля, долго стоял туман. К 11 часам утра туман рассеялся, и русская рать двинулась вперед, имея построение, приблизительно соответствующее описаниям в учебниках истории. Вот только «глазки», расставленные на месте Зеленой Дубравы, не сняли ничего, кроме птичек и белочек. Никакого Засадного полка и в помине не было. Навстречу русским выступили войска Мамая, держа в центре боевого порядка наемную пехоту, а на флангах конницу. Мамай имел численное преимущество, но не мог его реализовать из-за ограниченного фронта развертывания. Ведь равнинная часть поля имела длину всего 4–5 километров и почти столько же в ширину. Поэтому основные свои силы темник держал в главном резерве. Это были самые лучшие и преданные ему части. В случае прорыва русского строя эти части должны были развить успех.