От Пекина до Берлина. 1927 - 1945 - Василий Чуйков

Мы решили перейти к жесткой обороне с максимальным использованием средств инженерного заграждения. В 19 часов 30 минут 28 сентября был отдан приказ № 171. В нем указывались рубежи, которые должны отстаивать части. Были в приказе и такие слова:

«От командиров всех частей требую максимального ускорения работ по инженерному усилению своих позиций, по устройству на переднем крае и в глубине противотанковых и противопехотных заграждений и по приспособлению зданий к обороне на случай ведения уличного боя.

Для устройства препятствий и заграждений использовать все имеющиеся на месте средства, вплоть до разборки зданий, трамвайных путей, привлекая через местные органы власти гражданское население.

Основные работы должны быть выполнены силами самих частей. Работы производить круглосуточно.

Работы первой очереди (в основном противотанковые препятствия) закончить к утру 29.9.42, сделав оборону города и его промышленных центров непреодолимой. Каждое заграждение и препятствие должно быть надежно прикрыто всеми видами огня.

Разъяснить всему личному составу, что армия сражается на последнем рубеже, отходить дальше нельзя и некуда. Долг каждого бойца и командира защищать свой окоп, свою позицию – ни шагу назад! Враг должен быть уничтожен во что бы то ни стало!»

Читатель спросит: на город ежедневно сбрасываются тысячи авиационных бомб, сотни тысяч мин и снарядов, какие же в нем могут быть местные власти и гражданское население?

Местные власти и тысячи жителей заводских районов помогали 62‑й армии всем, чем могли. Например, на Тракторном заводе до 14 октября наши танкисты с помощью рабочих восстанавливали подбитые танки, а на заводе «Баррикады» рабочие вместе с артиллеристами ремонтировали орудия.

Часть рабочих была в отрядах обороны своих заводов. Городской и районные партийные комитеты жили и работали и помогали армейским партийным организациям и командирам в создании опорных пунктов в городе и в заводских поселках.

Нельзя не вспомнить секретарей городского комитета партии товарищей И. А. Пиксина, А. А. Вдовина. Руководители районных организаций поддерживали постоянную связь с армией. Жители, рабочие заводов, партийные организации, коммунисты города были с нами. Мы вместе сражались, вместе задыхались от пожаров, защищая город.

Разве можно забыть ныне покойного уполномоченного Совнаркома, затем заместителя председателя Совета Министров СССР В. А. Малышева, который в самые горячие дни боев в Сталинграде, на Тракторном заводе, выполнял поручение партии и правительства!

Об этих людях не пишут как о героях, но мы с уважением вспоминаем их героические подвиги, которые они, не замечая того, совершали ежедневно. На такие подвиги и на такую скромность способны только наши советские люди, до конца преданные своему народу и родной Коммунистической партии.

Душой обороны были коммунисты, руководимые партийными организациями и политорганами.

Не могу не сказать еще и еще раз о дружной работе Военного совета армии. Это был прежде всего партийный, боевой коллектив, который работал по принципу: один за всех и все за одного – для победы над врагом во славу нашей Родины. Мы всегда были едины, всегда были вместе, у нас не было разногласий.

Единство цели, партийность и дружба объединяли нас и нашу работу. Я не могу не вспомнить начальников политорганов, таких коммунистов, как бригадный комиссар И. В. Васильев, полковники М. М. Вавилов, Чернышев, Власенко, подполковники Ткаченко, Овчаренко и другие. Своей преданностью, умением и авторитетом они вели массы на героические подвиги и побеждали там, где, казалось, невозможно было победить. Они всегда быстро подхватывали новые приемы борьбы, новые методы уличных боев, опыт лучших снайперов, строителей инженерных заграждений и т. д. Дружная боевая слаженность на партийной основе между командирами, комиссарами и начальниками политорганов укрепляла у всех бойцов уверенность в победе.

Бойцы рядом с собой в окопах видели командиров и политработников. Каждый воин знал, что и Военный совет армии находится с ними, на правом берегу. Партийно-политическая работа обеспечивала высокий моральный дух защитников города и поднимала боеспособность каждого подразделения.

Несмотря на тяжелые потери, росли и закалялись партийные и комсомольские организации. Десятки и сотни бойцов в боевой обстановке подавали заявления о приеме в партию. Каждый хотел драться, а если нужно и умереть коммунистом или комсомольцем.

Я уже рассказывал о сержанте Якове Павлове. Свыше 50 дней без сна и отдыха горстка храбрецов во главе с Павловым удерживала в центре города дом, который имел важное значение в обороне, занимаемой дивизией Родимцева. Гитлеровцы обрушили на этот дом лавину бомб, мин, снарядов, но не смогли сломить стойкость его героического гарнизона. «Дом Павлова» оставался неприступным. Его защищали простые советские люди, верные сыны многих народов нашей страны: русские – Павлов (ныне Герой Советского Союза), Александров и Афанасьев, украинцы – Сабгайда и Глущенко, грузины – Мосиашвили и Степанашвили, узбек Тургунов, казах Мурзаев, абхазец Сукба, таджик Турдыев, татарин Рамазанов и другие их боевые товарищи.

Эта небольшая группа, обороняя один дом, уничтожила вражеских солдат больше, чем гитлеровцы потеряли при взятии Парижа.

А вот еще пример беззаветной преданности советских людей своей Родине. Между заводами «Красный Октябрь» и «Баррикады» тянется на запад от Волги овраг, в который многие годы сваливали шлак. Этот овраг гитлеровцы избрали местом для прорыва нашей обороны. Перед взводом пулеметчиков лейтенанта Зайцева была поставлена задача удержать рубеж, не пропустить врага к Волге.

Днем здесь нельзя было поднять головы. Гитлеровцы обстреливали каждый камень, каждый окоп, каждый метр земли. Зайцев привел свой взвод ночью. Бесшумно, ничем не выдав своего присутствия, пулеметчики заняли огневые позиции. Пулеметы были расставлены так, что вся находившаяся перед ними местность простреливалась кинжальным косоприцельным огнем.

Утром противник открыл по оврагу массированный огонь своей артиллерии и минометов, а затем фашисты перешли в наступление. Наши пулеметчики встретили их меткими очередями. От непрерывной стрельбы в кожухах пулеметов кипела вода. На минуту смолк один из пулеметов: выбыл из строя наводчик. Его заменил парторг взвода рядовой Емельянов. Вскоре лег за пулемет и командир. Гитлеровцы тем временем продолжали рваться вперед. И вот уже склонил голову на пулемет смертельно раненный лейтенант Зайцев. Командование взводом принял на себя сержант Карасев. Бой продолжался до вечера. Фашисты так и не смогли прорвать нашу оборону, сломить волю отважных пулеметчиков. Дорого обошлась врагу попытка выйти к Волге: свыше 400 его солдат остались лежать в овраге.

В том же заводском районе совершил славный подвиг комсомолец боец батальона морской пехоты Михаил Паникаха.

Было это так.

К позициям батальона морской пехоты ринулись фашистские танки. На окоп, в котором находился матрос Михаил Паникаха, двигались, ведя огонь из пушек и пулеметов, несколько вражеских машин. Сквозь грохот выстрелов и разрывы снарядов все явственнее слышался лязг гусениц. К этому времени Паникаха уже израсходовал все свои гранаты. У него оставались лишь две бутылки с горючей смесью. Он высунулся из окопа и размахнулся, целясь бутылкой в ближайший танк. В это мгновение пуля разбила бутылку, поднятую над его головой. Живым факелом вспыхнул воин. Но адская боль не замутила его сознания. Он схватил вторую бутылку. Танк был рядом. И все увидели, как горящий человек выскочил из окопа, подбежал вплотную к фашистскому танку и ударил бутылкой по решетке моторного люка. Мгновение – и огромная вспышка огня и дым поглотили героя вместе с подожженной им фашистской машиной.