От Пекина до Берлина. 1927 - 1945 - Василий Чуйков

Замысел Паулюса одним ударом ликвидировать Орловский выступ обошелся фашистам дорого: слабые силы бригады Андрюсенко на десять дней приковали к участку Орловки частично 60‑ю моторизованную дивизию, около 100 танков 16‑й танковой, а также полки 389‑й и 100‑й пехотных дивизий противника.

Как заключение о героическом подвиге бойцов 115‑й и 2‑й мотострелковой бригад привожу текст последней сводки от 8.10.42 года.

«Обороняющиеся подразделения 3‑го батальона 115‑й и остатки 2‑й мотострелковой бригад с рассветом 7.10.42 г. были атакованы полком пехоты при поддержке 86 танков, 68 бронемашин. Первые атаки были отбиты. Ожесточенный бой длился целый день. Противник подбрасывал свежие резервы. При отражении атак было уничтожено до батальона пехоты, 5 танков и подбито 3 танка. К исходу дня, понеся большие потери, эти подразделения начали пробиваться на восток, на соединение к своим частям. К 8 часам утра 8.10.42 г. эти подразделения в количестве 220 человек вышли из окружения и в настоящее время занимают оборону на рубеже слияния рек Мокрая Мечетка и Орловка.

В этих боях за Орловский выступ со стороны противника участвовали части трех дивизий: 60‑я моторизованная, 389‑я пехотная и 100‑я легкопехотная дивизия плюс около 100 танков 16‑й танковой дивизии и других средств усиления. Только после жесточайших 10-дневных боев им удалось сломить сопротивление наших частей и подразделений 115‑й стрелковой, остатки 2‑й мотострелковой бригад и 282‑го стрелкового полка 10‑й дивизии.

Только за 1–7.10.42 г. противник потерял на фронте наступления Орловского выступа более 5 батальонов пехоты, 17 танков, 21 станковый пулемет, орудий среднего калибра – 2, орудий противотанковых, минометных батарей – 6».

Мне трудно сказать, какая дивизия или бригада, а тем более полк, сколько уничтожил противника. Бой шел на всем фронте армии, особенно жестокий к северу от Мамаева кургана.

Военный совет армии, оценивая бои на всем фронте армии, сделал вывод, что следующий мощный удар противника будет нанесен на заводы СТЗ, «Баррикады» и «Красный Октябрь». В этом направлении противник сосредоточивал крупные силы, подтягивая их с южной окраины Сталинграда. Мы готовились к отражению главного удара противника на заводской район СТЗ, «Баррикады», «Красный Октябрь».

Хотя расстояние от балки Вишневая до берега Волги равняется 4–5 километрам, мы все же постарались эшелонировать оборону в глубину, в два эшелона. На фронт от слияния реки Мокрая Мечетка и Орловка до западного поселка Баррикады мы поставили в оборону вновь прибывшую 2 октября в армию 308‑ю стрелковую дивизию под командованием полковника Гуртьева Л. Н., 37‑ю гвардейскую стрелковую дивизию под командованием генерал-майора Жолудева В. Г., прибывшую в армию 3 ноября. Этими двумя дивизиями мы могли уплотнить участок фронта, занимаемый 112‑й и 9б-й стрелковыми дивизиями, прикрывающий заводы СТЗ, «Баррикады» и «Красный Октябрь».

Кроме того, мы усилили оружием заводские отряды, сформированные из рабочих этих заводов, установили связь и взаимодействие их с войсками. Отряды рабочих выполняли до сих пор ремонтные работы по восстановлению подбитого и поврежденного оружия, пушек и танков. Теперь, то есть с 10–12 октября, им пришлось активно оборонять свои цеха заводов совместно с бойцами 62‑й армии.

9 октября северная группа, состоявшая из 124‑й, 149‑й и остатков 115‑й стрелковых бригад, занимала Рынок, Спартановку, рощу, что западнее Спартановки, и поселок Тракторного завода по реке Мечетка.

Полк дивизии Сараева был выведен в резерв на левый берег Волги.

Бои в центре армии, в районе поселков Баррикады и Красный Октябрь, носили все более ожесточенный характер. Контратака дивизии Гуртьева на поселок Баррикады в полдень 2 октября была остановлена встречным наступлением противника. Все же к исходу дня эта дивизия очистила часть Силикатного завода и овладела северо-западной окраиной поселка Баррикады. Однако развить наступление дальше она не смогла.

Дивизия Смехотворова, в полках которой насчитывалось до 200 штыков, вела неравный бой с пехотой и танками противника, наступавшего вдоль улиц Библиотечная и Карусельная. После упорных боев, доходивших до штыковых схваток, захватчикам удалось к исходу дня выйти на улицы Цеховая и Библейская.

В этот же день в стыке дивизий Батюка и Родимцева батальон гитлеровцев, переодетых в красноармейскую форму, прорвался через наши боевые порядки к оврагу Крутой и устремился к Волге. Контратакой резервных рот дивизии Батюка отряд головорезов был полностью истреблен. Коварный прием врага не удался.

Командный пункт армии расположился, как уже говорилось, около нефтяных баков, чуть ниже большого открытого хранилища.

2 октября фашисты, вероятно, узнав, где наш командный пункт, нанесли по нему сильный артиллерийский и авиационный удар. Фугасные бомбы разворотили весь берег, разрушили баки, которые были полны нефти, и пылающая масса хлынула через наши блиндажи к Волге. Командный пункт оказался в море огня.

Потоки пламени сжигали все на своем пути. Достигнув берега Волги, горящая нефть хлынула на баржи и на бревна, прибитые к берегу, стоявшие перед командным пунктом. Огненные потоки с баржами и бревнами поплыли вниз по течению. Казалось, сама Волга вспыхнула, и огонь, злорадствуя, бушует на ее стремнинах.

Провода связи были сожжены. Связь можно было поддерживать только по радио, но и оно работало с перебоями. Мы попали в плен огненной стихии, которая наступала на нас со всех сторон, и стояли в овраге около дымящихся блиндажей.

Начальник штаба Николай Иванович Крылов подал команду:

– Никому никуда не уходить! Все за работу в уцелевшие блиндажи!.. Восстановить с войсками связь и держать ее по радио!

Потом, подойдя ко мне, он шепотом спросил:

– Как, выдержим? Я ему ответил:

– Выдержим! – И закончил его же словами: – А в случае необходимости будем прочищать свои пистолеты.

– Добро, – сказал он.

Скажу откровенно, что в начале пожара, выскочив из блиндажа, я был ослеплен, растерялся. Но громкая команда генерала Н. И. Крылова для всех, в том числе и для меня, была, как «ура» во время атаки, толчком к дальнейшему действию. Окруженные огнем, мы остались на месте и тем самым сохранили управление войсками.

Пожар длился несколько суток, но подготовленного запасного командного пункта армии у нас не было – все части, в том числе и саперные, были в бою, поэтому пришлось работать пока в уцелевших блиндажах, щелях, ямах, под обстрелом. Не спали по нескольку суток.

Меня и генерала Крылова то и дело срочно вызывал на переговоры к рации начальник штаба фронта генерал Г. Ф. Захаров. Он требовал уточнить обстановку на фронте, которую мы сами не всегда точно знали, не всегда знали ее и штабы дивизий и все из-за того, что связь все время рвалась, выходила из строя.

Разговаривать по радио, процеживать слова по коду скрытого управления, когда над головой летят бомбы и снаряды, было делом невеселым, да и нелегким. Нередки были случаи, когда обеспечивающие наши разговоры радисты погибали с микрофоном в руках.