Большой облом - Владимир Хачатуров

В одном из помещений, – в комнате, обставленной безликой функциональной мебелью, – шло в этот час важное совещание. Участников было всего четверо: начальник, его заместитель, аналитик и прогнозист. Вопрос на повестке дня стоял нешуточный: каким ответом порадовать Париж?

Закавыка в том, что не далее как третьего дня штаб-квартира Интерпола уведомила Москву о важной встрече между представителями наркомафий Западной Европы и России, которая должна была состояться, согласно агентурным данным то ли в Москве, то ли в Петербурге. Тема обсуждения: резкий спад оптовых и розничных цен на основные, так сказать, базовые наркотики на черных рынках Западной и отчасти Восточной Европы. Сообщалось также, что страховочный обмен заложниками то ли уже произошел, то ли вот-вот произойдет не то в Литве, не то в Молдавии. Приводились даже имена представителей от Западной Европы, – скромный списочек из четырнадцати имен. Соответствующий перечень участников от России ограничивался всего пятью. Подразумевалось, что дело чести российских коллег дополнить его проверенными данными. Высказывалось предположение, что встреча может завершиться разрывом, который чреват войной группировок, как в Европе, так и в России. В заключение давалось понять, что Интерпол был бы рад любой проверенной информации, проливающей свет на причины резкого снижения цен на базовые наркотики. Такие дела.

Для российского отделения информация Парижа откровением не стала. Обескураживала одно, – предполагаемое место встречи: Москва, Питер, Россия; поскольку согласно их агентурным данным, встреча планировалась как раз в Париже, в отеле «Ритц». Москва уточняла последние детали, а именно: имя третьего представителя от Западной Европы (два остальных европейца и три россиянина были уже точно установлены), когда штаб-квартира огорошила столицу нашей родины своим запросом.

Велико было искушение немедленно порадовать la capitale du monde[42] своей компетентностью и оперативностью, однако руководству удалось не поддаться ему. Была дана команда еще раз тщательнейшим образом проверить и перепроверить добытую, подготовленную и уже почти зашифрованную информацию. Проверили, перепроверили и теперь вот сидели, думу думали: не слишком ли нахально будет с их стороны утереть нос Центру таким сообщением:

Далее приводились имена сопровождающих лиц с фотографиями, а также список заложников, обмен которыми произошел в Цюрихе в отеле «Долдер».

– Может, все же не стоит прилагать фотографий главных фигурантов? – задался вслух вопросом зам. начальника, и после краткой паузы пояснил. – Все же они значатся в том списке, который они нам прислали…

– Думаю, лучше сделать все как полагается по инструкции, – подал свой голос аналитик, судя по внешнему виду, самый старший по возрасту среди присутствующих. – Тем более что они это любят…

– Да, – кивнул начальник, – мужчина моложавый, импозантный, сдержанный. – Особенно они любят, когда им указывают на их некомпетентность. Вы только представьте себя на их месте, Федор Аристархович…

Аналитик откинулся на спинку высокого кресла, прикрыл тяжелыми веками проницательные глаза, представил, кисло улыбнулся: «Не думаю, что на их месте понял бы нас правильно…»

– А что если вообще ничего не посылать? Вроде как мерси, приняли к сведению, роем землю носом, как нароем, сообщим, – предложил самый молодой из присутствующих – прогнозист.

– И то верно, – поддержал почин молодежи заместитель, тоже мужчина далеко не преклонного возраста. – По крайней мере, такой оборот их не удивит.

– Это как же? – вздрогнул аналитик. – Утаить информацию?

– Ну, – подтвердил прогнозист.

– Бесплатно?!

Все взглянули на начальника: может, улыбнется для ориентиру? Улыбнулся, явив взорам славную ямочку на левой щеке, – результат несчастного случая в детстве; другая щека, храня солидность начальственного облика, осталась гладкой, полной и холеной, как плечо кустодиевской купчихи. Тем не менее, улыбка получилась ободряющей. Десять секунд облегченного смеха. Ничто так не сплачивает коллектив, как совместное веселье на чей-нибудь счет.

– А нельзя ли довести эту информацию до их сведения както иначе, через другие источники? – подал идею аналитик.

– Поздно, батенька, поздно.

– Представляю их реакцию, – решил поделиться достижениями своего воображения прогнозист. – Опять, скажут, этим русским за державу обидно…

– Пусть без не большого, но здорового чувства патриотизма, никакие спецслужбы продуктивно работать не в состоянии, – не удержался от назидательности начальник.

– Совершенно с вами согласен, Виталий Леонидович, – важно кивнул аналитик. – Если бы Рихард Зорге, Ким Филби и Олдрич Эймс не были патриотами России, они бы не достигли таких потрясающих результатов.

– Нам нельзя быть патриотами, – напомнил прогнозист. – Интерпол организация международная и крайне аполитичная.

И эта шутка оказалась к месту. И вновь рассмеялись совещающиеся, правда, на сей раз скорее саркастично, нежели добродушно. Насчет консолидирующих свойств саркастичного смеха психологи пока еще к единому мнению не пришли. Будем надеяться, что он, по меньшей мере, безвреден. В конце концов, над кем смеялись? Не над собой же. Послушать иных официальных представителей, так Интерпол являет собой нечто вроде узкоспециализированного справочного бюро. Иными словами, с их нелегкой работой шутя справится один приличный компьютер и пара квалифицированных программистов. Остальные – просто охрана. Вот она и потешается над своими затруднениями. А что делать, коли так уж повелось исстари: Москва игнорирует сообщения о не совсем законном импорте сырья по демпинговым ценам, Запад в свой черед закрывает свое всевидящее око на преступный вывоз капитала из России.