Путь Грома - Маргарита Епатко

– Насть, у тебя там камни, что ли?

– Там часть свернутого пространственно-временного континуума.

Девушка зарыла за собой дверь избушки.

– Угу, конечно, – кивнул головой Рыжик, но все-таки не удержался и переспросил. – Свернутого чего?

– Это то, что помогает мне готовить всякие вкусности очень быстро, – улыбнулась Настя и ласково погладила Рыжика по голове.

– Вот это хорошая вещь, – сказал Рыжик. – Я всегда считал, что женщинам лучше всего заниматься домом, хозяйством и всем таким, – он доволок узелок до стола и. вздохнув с облегчением, поставил его рядом.

– Ну, если уж мы вспомнили про еду, может сейчас и пообедаем?

– В такой грязи? – удивилась Настена.

– Сестренка, – брат подошел и ласково ее обнял. – Не стоит сейчас изнурять себя тяжелым физическим трудом. Это я так про уборку, для красного словца. Вот посидим, поедим, отдохнем и я тебе помогу, а пока …

Настя отступила от брата на полшажочка, хлопнула в ладоши, что-то пробормотала в кулачок и дунула через него на комнату. Рыжик озадаченно обвел глазами выскобленные доски полов и стола, сияющие чистотой окна, невесть откуда взявшееся лоскутное одеяло на печи и вздохнул.

– Так я и знал. Не даром ты столько времени с домовым и его книгами у Ильи проводила. И что теперь?

– Теперь будем обедать.

Рыжик внимательно смотрел на сестру, накрывающую на стол, и понимал, что ее спокойствие кажущееся. С уходом Ильи, она очень изменилась, стала сдержаннее, взрослее. Прежняя Настя ни за что не согласилась бы пойти с ним в эту избушку. А если и пошла бы, то сейчас он выслушивал кучу упреков. Новая Насят спокойна, мила, доброжелательно улыбается, но мысли ее где-то очень-очень далеко.

– Ну, вот все и готово, – сказала девушка. – Милости прошу к столу утятинки отведать.

– Утятинки, это здорово, – с готовностью отозвался Рыжик.

И лишь проглотив первое крылышко, опомнился.

– А откуда у нас утка? Мы же припасов с собой не брали, не охотились в дороге или это все не настоящее? – от последнего предположения он даже поперхнулся.

– Настоящее-настоящее, – Настя похлопала его по спине. – Припасов мы действительно не брали. А вот насчет охоты… Помнишь, мы с тобой по дороге на минуточку остановились. Тогда я поймала утку.

– И тебе хватило этой минуточки? – не удержался от вопроса жующий Рыжик.

– Понимаешь, – Настя оживилась. – В книгах, которые я читала, об этом не говорится. Сказано только, что, вроде бы, есть возможность изменять ход времени: чуть замедлять или вовсе приостанавливать. А в рецептах составленных Василисой Премудрой подробно рассказывается о свертывании пространства. Но пространства стабильного, а не того, когда ты в движении, в пути.

Это очень удобно. Если, например, тебе стол надо накрыть на тысячу гостей или сделать так чтобы, допустим, пятьсот блюд поместились на обычном столе. Так вот я подумала, что если совместить две величины, то есть пространство и время, то может получиться интересная вещь. Можно перемещаться в своем собственном времени и пространстве. Потом, естественно, возвращаясь в существующую реальность.

Настя небрежно сдвинула тарелки со стола. Но они не упали, а словно нашли себе дополнительное место на деревянной поверхности. Девушка, не обращая на посуду никакого внимания, на освободившемся участке стала рисовать углем непонятные Рыжику закорючки, сопровождая все это такими же загадочными комментариями.

Она так увлеклась своим рассказом, что даже раскраснелась от возбуждения. И у ее брата впервые в жизни защемило сердце. Да, он прекрасно понимал, что сестра гораздо умнее. Знал, что во многом она превосходит его, обычного оборотня, унаследовавшего от отца одну только способность – становиться волком. Но он помнил, что такое любовь. И прекрасно понимал, к чему Настя проводит свои опыты. Потому что от этой любви кто угодно будь то волк, человек или самая мудрая и умелая на свете женщина, все без исключения, теряют разум и поступают глупо и непредсказуемо. А он обещал Колдуну, Илье – своему названному брату, защищать Настю. Даже если бы не обещал, сестра была единственным для него родным по крови человеком на земле. И еще больно было ему потому, что она не видел возможности защитить сестру от того, что он силился и не мог понять.

– Настя, – перебил ее Рыжик. – Пожалуйста, объясни мне простыми и ясными словами, что ты смогла сделать.

Девушка оторвалась от записей. Положила уголек рядом на стол и смущенно улыбнулась.

– Я итак старалась донести мысль наиболее просто.

– А я ничего не понял.

– Ну, – она пожала плечами. – Если говорить еще проще, я сделала так, что за одну минуточку для тебя, у меня прошло два часа. Но при этом я не стояла рядом с тобой, а обернулась волчицей, сбегала на озеро, поймала утку и вернулась к тебе.

– Научи, – голос Рыжика звучал непреклонно.

– Понимаешь, братик, – с сомнением сказала Настя. – Я еще не совсем уверена в последствиях оказываемых мною действий на психофизические особенности нашего организма, потому что…

– Я старший брат и ты должна меня слушаться, – вскипел Рыжик. – Я должен уметь то же, что и ты иначе не смогу тебя защитить.

– Рыжик, я тебя очень люблю, но ты вряд ли сможешь уметь все то, что умею я, – Настя запнулась и покраснела. – То есть я хотела сказать…

– Я знаю, что не такой как ты, – отмахнулся Рыжик. – Не собираюсь учиться всему. Но то, о чем ты рассказала – очень важно. Я чувствую это здесь, – он стукнул себя по груди.

– Ну, хорошо, – сдалась Настя. – Но обещай мне, что не будешь этим злоупотреблять, потому что я недостаточно изучила последствия, – она перехватила красноречивый взгляд Рыжика и осеклась.

– Ладно, сначала надо выбрать две точки отсчета. То есть точку пространства и точку времени.

Рыжик напрягся, но Настя продолжила: в нашем случае в качестве точки отсчета времени мы выберем вот это полено. Положим его в печку и зажжем, в тот момент, когда соберемся выдвинуться вот с этой точки пространства. Она стала у стола.

Рыжик поднялся и стал рядом.

– Теперь определимся, – продолжила ведунья, – с тем, сколько времени мы потратим в своем личном, а не в окружающем нас мире. К примеру, ты знаешь, сколько горит полено?

– Разумеется, – проворчал Рыжик.

– И как далеко ты сможешь добежать и вернуться сюда за это время?

– Ну, пожалуй, до старой ели, у которой мы недавно останавливались.

– Пожалуй, условное понятие. Надо знать точно. Иначе получится или временной или пространственный сдвиг. Самый худший вариант – возможность остаться в своем личном измерении. Ты все понял?

Рыжик утвердительно кивнул, чтобы не спорить с сестренкой.

– Теперь ты должен понять свою задачу. Переходишь в собственное измерение. Учти у окружающего мира оно остается прежним. И бежишь до ели и обратно. Для тебя проходит твое время. А в избушке оно течет по-прежнему. Я, правда, еще не придумала четких слов заговора. Но выгляди все примерно так.