Сводный Альфа - Марго Лаванда

в любом случае не стоит принимать ее слова всерьез…

– Она наговорила кошмарные вещи! Мы… поссорились, потому что я тоже не молчала. Твой отец повез Фелицию домой, она заявила, что ноги ее не будет в этом доме, пока я не уберусь из него вслед за дочерью.

Джорджия снова плачет, а я не знаю, что сказать ей и как утешить. Не знаю, в курсе ли она, что ее второй муж – тоже оборотень. Знала ли она такую подробность про первого?

Меня отвлекает пиликанье мобильного.

– Да, отец. Что ты хотел?

– Я сейчас отвезу Фелицию и займусь поиском Эрики, – голос отца звучит холодно и резко. – А ты пока постарайся успокоить мою жену. Ей нельзя волноваться. Она ждет ребенка…

– Поздравляю, – отвечаю машинально.

– Дел ты, конечно, наворотил, – мрачно продолжает отец. – У нас с тобой серьезный разговор будет.

– Извини, Джорджия, я выйду на минуту, – говорю жене отца и выхожу из комнаты.

– Ты сейчас рядом с ней?

– Уже нет.

– Не смей расстраивать ее!

– И в мыслях не было. Почему ты меня вечно в плохом подозреваешь?

– Потому что ты вечно что-то выкидываешь! – рявкает отец. – Хорошо, что этот разговор по телефону. Иначе я бы не сдержался. Мне тут бабка такого наговорила.

– Она отчего-то невзлюбила Эрику, – вздыхаю.

В первый день похищения у меня даже закрадывалась мысль, что ко всему этому могла быть причастна Фелиция. Но я выяснил, что это не так. Хоть отчасти легче. Воевать с родственником – что может быть хуже?

– Она рассказала, что у вас с девушкой завязались близкие отношения. Не смей говорить об этом моей жене!

– Эрика – моя истинная, отец. Понимаешь? Ни ты, ни Фелиция, ни Джорджи изменить этого не смогут. Никогда.

– Не в этом дело, Кел. Я во время медового месяца признался жене, к какому роду принадлежу. Для Джорджи это был шок. Потом еще и беременность обнаружилась. В ее возрасте носить ребенка-оборотня…

– Она не знала, что отец Эрики – оборотень?

– Нет. Не знала. И до сих пор не знает.

– Я думаю, это он похитил ее.

– Возможно. Но не лезь, Кел, предупреждаю…

Отключаюсь, потому что мне неинтересно слушать угрозы отца. Как и нотации по поводу связи с Эрикой. Ради нее я против целого мира готов пойти.

– Извините, что ушел, – обращаюсь к Джорджи, снова заходя в комнату.

– У тебя с Эрикой любовь? – ошеломляет она меня вопросом.

– Да.

Не вижу смысла юлить или притворяться.

– Тогда найди мою дочь, Кел. Умоляю.

– Именно этим я и собираюсь заняться. Не волнуйтесь.

По крайней мере, Джорджия не приняла в штыки новость о том, что мы с Эрикой вместе. Это радовало и внушало надежду, что и остальные члены семьи смирятся со временем с этим фактом.

* * *

– Лучше еще немного потерпеть, понаблюдать за домом, – уговаривает меня Оуэн. – Она там, Кел. Живая, здоровая, веселая. Сегодня во дворе бегала с какой-то девочкой, лет двенадцати. Эта девочка – дочь Кёнига. Похоже, Эрику приняли в клан… Мне жаль. Тогда забрать ее будет совсем сложно. Не приближайся, Кел. Это может быть ловушка для тебя. Сам знаешь, о воинственности Кёнига ходят легенды. Он может использовать дочь в своих целях.

Но я не могу ждать, меня хватает на пару дней, и вот я уже вблизи владений Кёнига.

Пытаюсь говорить с Эрикой, связаться мысленно, но не получается, и меня убивает тревога за нее. Что же все-таки за причина похищения? Вдруг любимая в опасности?

Эти мысли толкают меня вперед. Как и клятва, данная Джорджи.

Я брожу по лесу почти сутки, а спал в последний раз – три дня назад. Глаза слипаются от усталости, мучает жажда. Почти готов повернуть назад, к нашему лагерю, разбитому на границе земель Кёнига. И тут слышу…

Не могу поверить своим ушам! Голос Эрики… Но как? Так далеко за пределами замка. Неужели ее отпускают так далеко?

Крадусь очень осторожно. Оуэн не зря меня предупреждал – это правда может быть ловушка. И мне чертовски не хочется угодить в нее… Но сдерживать себя, когда запах истинной заполняет ноздри, – практически нереально.

С каждым шагом я все ближе, и разум затмевает эйфория. Становится плевать на опасность. Знаю только одно – в двух шагах от меня та, которую я так бесконечно долго искал. И ради нее я готов рвать и крушить врагов без устали.

Пока в поле зрения всего один враг. Я почти не вникаю в смысл его слов. Мне достаточно того, что он ведет себя грубо. Дергает Эрику за локоть, и мои инстинкты вырываются на волю. Прыгаю, сшибаю с ног, зубы впиваются в предплечье противника, и внутри все ликует от извращенного удовольствия. Кровь наполняет рот, металлический вкус сладок, утоляет мою яростную жажду возмездия.

Это, конечно же оборотень, молодой, резвый, волком он становится буквально за секунды.

Сцепившись в клубок, мы летим с холма вниз, зубы противника смыкаются на моем плече, совсем рядом с шеей, его рычание оглушает. По всему телу разливается боль, буквально взрываясь в каждой клетке, даже зрение на какое-то мгновение становится расфокусированным, нечетким. Теплая и густая кровь окрашивает шерсть, делая ее противно липкой.

Глава 29

Эрика

Это Кел! Боже, он пришел! Он спас меня! И сейчас… сейчас он и мой брат Клаус сцепились в жуткой схватке. Настолько яростной, что кровь брызжет во все стороны. Мне казалось, я могу убедить Клауса отпустить нас… Но Кел, конечно же, подумал, что мне угрожает опасность…

– Что же делать? – восклицаю с отчаянием, когда два оборотня клубком слетают с холма в небольшой овраг.

– Кто это такой? – испуганно спрашивает Лиара. – Нам надо помочь Клаусу! Этот бешеный зверь разорвет его!

– Это Кел … мой Кел, – сама не узнаю свой голос, низкий и хриплый. – Нам надо остановить их!

Бросаемся к краю оврага, Лиара несется чуть быстрее, я за ней. Из стороны, где скрылись оборотни, слышатся жуткие звуки, хруст костей, рычание, треск веток. Прихожу в ужас от мысли, что эти двое сейчас друг дружку покалечат.

Когда спускаемся вниз, оборотни уже успевают принять человеческий вид. Кел сидит сверху на Клаусе, лицо которого залито кровью. Клаус кажется абсолютно безжизненным.

– Отпусти его, Кел!

Но любимый не реагирует. Подхожу ближе, обнимаю его за шею сзади.

– Ты нашел меня, – шепчу, вздыхая. Ноздри щекочет запах железа. На плече Кела рваная рана.

– Ты ранен? Тебе больно?

Кел поднимается на ноги и оборачивается ко мне.

– Мне больно, когда ты смотришь на меня такими