Всё дело в тебе - Эльвира Смелик

Даша не торопилась комментировать. Откуда ей знать? Может, действительно, не так просто понять, что ты беременна. Первый раз же. Тем более, совсем не ожидаешь.

Внезапно возникла мысль, что надо бы и самой тест сделать. На всякий случай. Опять эта её ничем не убиваемая рассудительность! Хотя она на таблетках, но это только первый цикл, и вроде бы тоже всякое может произойти. А сейчас, конечно, в самый раз — не одна беременность, так другая.

— А ещё сказали, что сроки уже выходят и надо решать скорее, — жаловалась на судьбу Соня. — А я растерялась. И испугалась. Если уже почти поздно, вдруг сделаю аборт и потом больше детей не будет.

— Почему же ты к парню своему не пошла и не рассказала?

Подумаешь — разругались! Все ругаются. А тут разве не достаточный повод помириться? Пусть даже не сойтись, но хотя бы обсудить и подумать, что дальше. Вместе.

Соня надулась, фыркнула:

— Да ну его! Придурок! Сам на других заглядывается и думает, я ничего не замечаю. Или терпеть должна. А сам меня к каждому столбу ревнует.

Нет, Даша опять не станет комментировать, хотя слова так и просятся, не самые лицеприятные и добрые. Но это вообще не важно, что она думает и о Сонином интеллекте, и о жизненных принципах, и о действиях.

— А домой? Домой почему не пойти?

Господи! Ну очевидно же! Лично Даша твёрдо уверена, что к родителям может обратиться в любом случае, даже самом-самом. Или в таком — тем более. И они всегда поддержат и помогут. Но Соня, даже не задумавшись ни на мгновение, убеждённо воскликнула:

— Не хочу! — И сразу принялась выдавать с негодованием и обидой: — Выслушивать там. Родители бы разорались. Они на меня и так наезжали, когда я к Антону жить ушла. Говорили, что я дура, раз не понимаю, что ему только для одного нужна. А он меня на самом деле любил. И я его. — Она сердито сжала губы. — Просто он реально придурок. — Потом громко выдохнула, насупилась ещё сильнее. — И как я к нему вернусь, если сама ушла? Ещё и сказала, что такой мне на фиг не нужен. Что без него обойдусь. А тут — припрусь.

Ну да, в подобном случае — гордость не позволяет. А завалиться к не слишком хорошо знакомому парню, наврать, что беременна от него, и на том основании напроситься пожить — это и проще, и нормальней, и собственное достоинство ни капли не страдает.

— А при чём тут Данила? — поинтересовалась Даша, и, конечно, получилось не слишком доброжелательно, и встрепенувшаяся, воодушевившаяся было Соня опять слегка поникла, протянула негромко:

— Ну мы же с ним переспали. — Поспешно добавила, чуть втянув голову в плечи: — Извини. — Но тут же опять выпрямилась, пояснила деловито: — И я знала, что он один живёт. Ну-у и подумала, что он не выгонит. Он добрый. Ему же ещё и лучше.

Даша даже понять не попыталась, чем лучше, и узнавать не стала.

— И ты бы ему и дальше говорила, что это не его ребёнок?

— Не знаю, — выдала Соня, опять страдальчески свела брови, призналась раскаянно: — Я не думала далеко. Я просто искала, где пожить. Пока с общагой не получится. — Помолчала немного, коротко глянула на Дашу, кажется, засомневавшись, но потом всё-таки проговорила, делая осторожные паузы: — И вдруг бы… у нас… постепенно сложилось. Я ж про тебя не знала.

Признаваться ли когда-нибудь, что ребёнок от другого — так далеко она не загадывала. А что со временем могло сложиться — нет проблем.

— А зачем ты мне всё это рассказала?

— Ну, — замялась Соня, жалобно шмыгнула носом, — я честно не хотела вам всё портить. Потому и рассказать решила. Правду.

— Мне? — иронично уточнила Даша.

—  И Даниле тоже, — убеждённо заверила Соня, трагично вздохнула, наверное, уже в сотый раз. — Но я боюсь. — Уставилась на Дашу с нескрываемой надеждой. — Может, ты сама ему расскажешь?

Ну класс! А Даша-то думала, что у Сони не получится удивить её ещё сильнее.

— А ты?

— Ну, я тоже с тобой буду. Но лучше, если ты скажешь. Он ведь тебе верит и…

Ага. И прибить не захочет. И, если что, Даша несчастную Сонечку сможет от него защитить.

— Он как раз должен прийти. К себе. Домой.

Сам собрался, или опять Соня подсуетилась? Но, в конце концов, всё же выяснилось и теперь даже может нормализоваться.

— Хорошо. Я сама скажу.

Соня не удержалась, выдохнула с облегчением, улыбнулась украдкой, протянула признательно:

— Да-а-аш! — И тут же ухватила быка за рога: — Прямо сейчас и пойдём, да? Данила тоже пришёл уже, наверное. И я правда ужасно себя чувствую, что так получилось. С вами. Вы ведь не поссорились, да? Всё нормально?

Вот сейчас и выяснится. Но что интересно, представить не получается именно это — что может случиться и чего она ожидает. Почти до боли хочется оказаться рядом, прижаться, опять ощутить его прикосновения. Чтобы тепло стало и надёжно. А будет? Или по-прежнему останется что-то лишнее, создающее дистанцию между ними, не позволяющее до конца приблизиться.

Соня нетерпеливо подскочила с места:

— Идём, да? Даш!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Угу. — Она тоже поднялась. — Идём, да.

— Ты извини меня, правда, — снова завела Соня. — Даш, ну я честно-честно не хотела ничего портить. Я не такая, чтобы на чужом несчастье. Понимаешь, я просто реально не знала, куда пойти. У подруги немного пожила, пока её родственники в отъезде были. А сейчас они вернулись. И теперь там тоже нет места. Ну я и подумала. Я же правда не знала. А иначе бы я точно не стала.

На подходе к парадному Соня вытащила из сумочки ключи. Дашу это немного задело, хотя она прекрасно понимала, что по-другому просто никак — не запереть же девушку в квартире и не оставить ту открытой.

Голоса они услышала сразу, как только вошли. Те раздавались где-то наверху, резкие, злые. Один Даша сразу узнала, устремилась вверх по лестнице. И Соня тоже рванула, даже обогнала, несмотря на своё положение, первой вылетела на площадку перед приоткрытой дверью. Даша за ней. Как и предполагала, обнаружила там Лакшина. И ещё какого-то парня, незнакомого, ей. А Соня того очень даже хорошо знала, сразу назвала по имени, выдохнув изумлённо: