Свой ключ от чужой двери - Инна Бачинская

Я подошел и остолбенел. Из-под свисающих полей белой шляпки, расшитой разноцветными бусинами, на меня смотрели испуганные глаза моего бывшего студента и коллеги по фонду, Леши Дергунца.

– Леша? – пробормотал я. – Леша? Как же это… Леша?

– Я всегда говорила: суетится много, – ни к селу ни к городу заметила Ведьма.

Мы попрощались с Колей перед стеклянной стеной аэровокзала. Я пребывал в обалдении, не умея переварить случившееся. Ведьма томно улыбалась, заглядывая в глаза старлею, который очень спешил отрапортовать о задержании особо опасного преступника и только силой воли заставлял себя стоять спокойно.

– Ко-о-ля! – пропела она, придерживая его за рукав. – Приходите сегодня ужинать! Адрес помните?

– Спасибо! – обрадовался старлей. – Приду. Ничего, если попозже? Работы невпроворот, сижу каждый день чуть не за полночь.

И был таков.

Он действительно пришел. В одиннадцать, когда я решил, что он уже не явится. Но Ведьма сказала, придет. Мы заключили пари, и я, разумеется, проиграл. Ставкой было мытье посуды.

Разговор вертелся вокруг известных событий. Старший лейтенант Коля Астахов, важный, как павлин на пресс-конференции, отвечал на наши вопросы – бесконечные «почему?» и «зачем?». В его изложении то, что произошло, выглядело вкратце следующим образом. Вкратце – по причине военной тайны, то есть тайны следствия.

Леша Дергунец около года назад сообразил, что фонд занимается уголовно наказуемыми финансовыми махинациями. В этом месте Коля покосился на меня – мой открытый рот и изумленный взгляд, должно быть, убедили его, что совесть у меня чиста и я ни сном ни духом… Он удовлетворенно кивнул и поехал дальше.

А я подумал, что проклятая Ведьма снова оказалась права! Все наши мертворожденные проекты были не чем иным, как одной большой аферой, а я был слеп и доверчив… Лох!

– Для вашего Дергунца вскрыть любой файл – как… Пара пустяков, одним словом. Голова у него работает как компьютер, но в социальном развитии большие пробелы.

– Компьютерное поколение, – встряла Ведьма. – Инфантильное, асоциальное, с размытыми гранями между добром и злом.

– Вот именно! – согласился Коля. – С большим прибабахом.

Как-то Леша встретил бывшую преподавательницу Ивкину и поделился с ней своим открытием.

– Зачем? – спросила Ведьма.

– Я тоже спросил зачем, – сказал Коля. – Говорит, страшно уважал ее… вот так, ни больше ни меньше. А кроме того, больше не с кем было, друзей у него нет.

Через месяц примерно Ивкина позвонила ему и предложила встретиться. Во время встречи стала расспрашивать, можно ли перебросить деньги со счетов фонда на счет другой компании. Дергунец, которого интересовали не столько деньги, сколько решение поставленной задачи, сказал, что в принципе можно. Ивкина зарегистрировала фирму технического перевода и открыла счет в банке.

– Соня хотела ограбить фонд?! – поразился я. – С Дергунцом?

– Возможно, она считала, что имеет моральное право, – заметил старлей.

Меня вдруг словно током ударило – Соня считала меня жуликом и аферистом! Сообщником Удовиченко.

– Я понимаю ваши чувства, – сказал Коля, – но они действительно решили ограбить фонд. Дергунец стал копаться в компьютерах главного бухгалтера и босса. В конце апреля Исоханов застал его в кабинете Удовиченко. На другой день Дергунца выгнали из фонда. Преступникам ничего не оставалось, как проникнуть в фонд ночью. Им удалось перевести деньги на счет фирмы Ивкиной, и они уже собирались уходить, как вдруг появился Удовиченко. Они спрятались. Что произошло дальше, не совсем понятно. Дергунец путается в показаниях. Не то Удовиченко их заметил, не то у Ивкиной сдали нервы. Дергунец утверждает, что именно она ударила Удовиченко статуей Свободы. Но у меня на этот счет большие сомнения…

– Он… они убили Удовиченко?! Статуей Свободы? – Я окончательно обалдел, собирался еще о чем-то спросить, но тут Ведьма наступила мне на ногу, и я заткнулся.

– Совершенно верно, статуей Свободы.

У меня вдруг мелькнула мысль, что мы их спугнули, и Леша, с его мозгами электронной машины, тотчас же воспользовался ситуацией и вызвал ОМОН. Если бы нас с Ведьмой там застукали… Я поежился, представив себе, как Дергунец на допросе излагает подробности той ночи.

– Кстати, – вспомнил Коля, – Дергунец утверждает, что там был еще кто-то. И я даже подумал…

– Вы подумали, что это Слава! – Ведьма хлопнула меня по спине и захохотала, как будто услышала необыкновенно забавную шутку, очень ненатурально, должен заметить, а я уронил кусок мяса себе на брюки и чертыхнулся.

Старлей слегка смутился.

– Ну, не так однозначно. Мы проверяли всех причастных, сами понимаете.

– Понимаю, конечно. Знаете, а ведь если бы вы тогда не пришли и я бы не записала ваш телефон… – Она покрутила у него под носом ладошкой. – …Я бы не смогла вам позвонить, и мы бы не поймали Дергунца! Какая удивительная цепочка взаимосвязанных событий… Просто диалектика, честное слово!

Коля покивал, соглашаясь, и сказал:

– Убивать преступники, разумеется, никого не собирались. Им просто не повезло. На другой день Исоханов избил Дергунца, подозревая его в причастности к убийству Стаса, и тот раскололся. Эдик потребовал встречи с шефом, рассудив, что Стаса не вернуть, а куш сорвать можно. Дергунец назвал место встречи – ночной клуб «Дикий Запад», так как хорошо знал это место. Ивкина пришла туда, но поговорить с Исохановым не сумела – он почему-то исчез.

Тут я подумал, что Эдик, увидев меня в клубе, решил, что шеф – это я, и перед серьезным разговором решил набить мне морду, чтобы дать понять, кто тут хозяин. Я благоразумно промолчал и удостоился одобрительного взгляда Ведьмы, которая подумала о том же.

– Вы, Вячеслав Михайлович, отчаянный человек, должен вам заметить – сказал Коля. – Наброситься на Исоханова при его дружках, избить его… это, знаете ли, поступок! Не ожидал… У нас есть показания присутствовавшего там Максимова. Он выдал вам ту еще характеристику!

Я, удивленный, открыл рот, собираясь возразить, но Ведьма снова пнула меня ногой, и я прикусил язык.

– Вам, кстати, тоже, – Коля многозначительно посмотрел на Марию. – Исоханова убили той же ночью, а соседка показала, что у него была женщина. Я даже подумал, грешным делом, что… э-э-э… Ну, это к делу не относится, – оборвал он себя. – После того как Исоханов исчез из ночного клуба, Ивкина отправилась к нему домой для серьезного разговора. Через день она улетала в Грецию, чтобы открыть счет в Афинском банке и перебросить туда украденные у фонда деньги, и хотела договориться с Исохановым, опасаясь, что он может сорвать всю операцию. Они собирались предложить ему тридцать процентов от всей суммы. О том, что между ними произошло, мы можем только догадываться. Похоже, она убила Исоханова, защищаясь.