Безымянное семейство - Жюль Верн

Хотя члены «Дорического клуба» и были оттеснены, они не считали себя побежденными. Ободренные аплодисментами чиновников, зная, что к ним всегда подоспеют на помощь красные мундиры, они рассеялись по улицам Монреаля, разбили все стекла в доме Папино, переломали печатные станки в типографии «Мстителя», либеральной газеты, с давних пор выступавшей за дело франко-канадцев.

После этой стычки патриоты подверглись ожесточенному преследованию. Ордера на арест, подписанные по приказу лорда Госфорда, вынудили главных предводителей бежать. Впрочем, двери всех домов были открыты, чтобы дать им приют. Де Водрель, который тоже рисковал жизнью, вынужден был вернуться в свое тайное убежище, где с момента событий на ферме «Шипоган» его так и не смогла отыскать полиция.

То же самое произошло и с Жаном Безымянным, вновь появившимся вскоре при следующих обстоятельствах.

После кровопролитной манифестации 6 ноября в окрестностях Монреаля были арестованы несколько видных граждан, среди коих — Демарэ и доктор Давиньон из Сен-Жан-д'Ибервиля. 22 ноября отряд кавалерии должен был перевозить их под конвоем. Накануне к одному из самых горячих приверженцев дела национального освобождения, представителю графства Шамбли Л.-М. Виже — «красавцу Виже», как его называли в рядах повстанцев, — пришел незнакомый человек.

— Кто вы? — спросил у него Виже.

— Это неважно! — ответил тот. — Пленников, закованных в цепи, скоро повезут в экипаже через приход Лонгель, и их надо освободить!

— Вы один?

— Нет, меня ждут друзья.

— Где мы встретимся с ними?

— На дороге.

— Я иду с вами.

Так он и сделал. Ни у Виже, ни у его спутника не было недостатка в сподвижниках; они прибыли к въезду в Лонгель в сопровождении целого отряда патриотов, которых расставили на постах перед селением. Но была поднята тревога, и на подмогу всадникам, сопровождавшим экипаж, прибыл отряд королевских солдат. Командир предупредил жителей, что, если они присоединятся к Виже, их селение будет предано огню.

— Здесь нам делать нечего, — сказал незнакомец, когда ему сообщили об этих угрозах. — Идемте.

— Куда? — спросил Виже.

— За две мили от Лонгеля, — ответил он. — Не стоит давать чиновникам повод учинить расправу. Она, быть может, и так не за горами!

— Пошли! — сказал Виже.

И оба в сопровождении своих людей снова двинулись по дороге. Дойдя до фермы Трюдо, они расположились в соседнем поле. На расстоянии четверти мили от них поднималось облачко пыли, возвещавшее о приближении конвоируемых пленников.

Карета подъехала. Виже приблизился к начальнику отряда.

— Стойте, — сказал он, — именем народа выдайте нам арестованных!

— Внимание! — крикнул офицер, обернувшись к своим людям. — Прибавить скорость!

— Стойте! — повторил и незнакомец.

Внезапно один из людей бросился на него, пытаясь схватить. Это был агент фирмы «Рип и К°» — он был в свое время на ферме «Шипоган».

— Жан Безымянный! — воскликнул он.

— Жан Безымянный? — повторил Виже и кинулся к своему спутнику.

И сразу же в едином порыве все восторженно закричали.

В то самое мгновение, когда офицер отдавал своим людям приказ схватить Жана Безымянного, здоровенный канадец выбежал с поля, бросился на него и опрокинул на землю, в то время как еще несколько крестьян стояли за оградой и ждали распоряжений от Виже. Тот стал отдавать их, да так громко, будто у него была сотня бойцов. А Жан в окружении нескольких сподвижников, решительно настроенных как защитить его, так и освободить Демарэ и Давиньона, подошел к карете.

Но тут офицер, вскочив на ноги, дал команду стрелять. Раздалось шесть или семь выстрелов. Виже был ранен двумя пулями, но не смертельно — одна задела ему ногу, другая снесла кончик мизинца. Он ответил выстрелом из пистолета и попал начальнику конвоя в колено.

Лошади кавалерийского отряда в испуге понесли. Королевские солдаты, полагая, что имеют дело с сотнями людей, разбежались по округе. Доступ к карете оказался свободен, Жан Безымянный и Виже кинулись к дверцам и открыли их. Пленников освободили и с почетом проводили в деревню Бушервиль.

Но когда дело было сделано и Виже вместе с остальными стал искать Жана Безымянного, его уже не было. Несомненно, он надеялся сохранить свое инкогнито до самого конца стычки и никак не предполагал, что здесь окажется агент Рипа. Вот почему, как только кончилось сражение, он поспешил скрыться, чтобы никто не мог увидеть, в какую сторону он направится. Тем не менее, ни один патриот не сомневался теперь в том, что его снова увидят в час, когда начнется решительный бой за канадскую независимость.

День вооруженного выступления близился. Обе стороны были в боевой готовности. Где будет арена сражения? Очевидно, в графствах, граничащих с графством Монреаль, где брожение умов быстро набирало размах, вызывавший беспокойство правительства, особенно в графствах Вершер и Св. Гиацинта. Были отмечены два богатых прихода, пересекаемые руслом реки Ришелье и расположенные в нескольких милях один от другого: Сен-Дени, где реформисты сосредоточили свои силы, и Сен-Шарль, где Жан, возвратившийся в «Запертый дом», готовился дать сигнал к восстанию.

Генерал-губернатор предпринял все требуемые обстоятельствами меры. Захватить его во дворце и заключить в тюрьму, заменить королевскую власть народной — на такую возможность сторонники реформ более рассчитывать не могли. Следовало даже допустить, что нападение последует со стороны чиновников. А потому их противники заняли такие позиции, где сопротивление могло быть организовано в наилучших условиях. От первоначальной обороны перейти затем к наступлению — вот на что были направлены усилия патриотов. Первая победа, одержанная в графстве Св. Гиацинта, повлекла бы за собой восстание населения всего приречья, это было бы уничтожением англосаксонской тирании на всем протяжении от озера Онтарио до устья реки Св. Лаврентия.

Лорд Госфорд не мог не знать этого. Он располагал ограниченными силами, и их подавили бы численно, если бы мятеж стал всеобщим. Таким образом, очень важно было нанести двойной удар в самом центре — в Сен-Дени и в Сен-Шарле; такая попытка и была предпринята после происшествия у Лонгеля.

Главнокомандующий сэр Джон Кольборн разделил войско англосаксов на две колонны.

Во главе одной стоял подполковник Уизераль; во главе другой — полковник Гор.

Быстро снарядившись, полковник Гор выступил из Монреаля днем 22 ноября. Его колонна в составе пяти стрелковых рот и отряда кавалерии имела лишь одно полевое артиллерийское орудие. Вечером того же дня он прибыл в Сорель и, несмотря на ужасную погоду, на почти непроходимую дорогу, не колеблясь пустился дальше в путь, хотя была темная ночь.