Во имя любви. Жертвоприношение - Мануэль Карлос

Элена успокаивала ее, говорила, что будет все время рядом. Но Эдуарда продолжала оставаться в плену страхов и дурных предчувствий.

– Это все плохо кончится. Я знаю, – твердила она. – Не зря такой ураган разразился…

Ближе к вечеру у нее начались схватки, и Атилиу отвез ее вместе с Эленой в клинику.

Доктор Моретти стал готовиться к операции. Сезар тоже был здесь и пытался восстановить душевное равновесие Эдуарды.

– Подумай, из-за чего ты расстраиваешься – из-за того, что Марселу в отъезде? Но он ведь помнит о тебе и прилетит, как только восстановится нормальная погода. Нельзя же рождение ребенка ставить в зависимость от какого-то ливня! Завтра он кончится, и твой новорожденный сын улыбнется солнышку.

Однако эта психотерапия не возымела действия на Эдуарду.

– Сезар, я прошу тебя: уйди, оставь меня с мамой! Он послушно удалился, а Элена стала гладить дочь по волосам, как маленькую. На какое-то время та утихла, но схватки возобновились, и Элена увидела в глазах дочери ужас отчаяния.

– Мама, если я умру… – заговорила глухо Эдуарда.

– Бог с тобой! – прервала ее Элена. – Как можно думать о смерти, когда ты даешь начало новой жизни! Вот уже доктор пришел. И медсестра… Скоро твой малыш появится на свет.

– Нет, мама, дай мне сказать самое главное! – требовательно, окрепшим голосом произнесла Эдуарда. – Если я умру при родах – позаботься о моем ребенке. Пусть они растут вместе – твой и мой. Как братья.

Элена ничего не смогла сказать в ответ, потому что слезы душили ее. Молча поцеловав дочь, она вышла из палаты и только в коридоре дала волю слезам.

Атилиу, все это время находившийся здесь же, обнял ее.

– Не плачь, все будет нормально.

– Ты бы слышал, что мне говорила Эдуарда. Она боится умереть при родах и просит нас взять на воспитание ее ребенка. Так и сказала: «Пусть они растут как братья!»

– Не придавай этому значения, – стал утешать жену Атилиу. – Девочка просто боится. У нее сильные боли, вот ей и мерещатся всякие ужасы.

Он был настолько убедителен, что сумел успокоить Элену, и она велела ему ехать домой:

– Я останусь здесь до утра, а ты все равно ничем не поможешь Эдуарде, только из сил выбьешься. Так что поезжай, пока не наступила ночь. А то я буду волноваться, как ты поедешь на машине в такую непогоду.

Атилиу уехал, а у Элены вскоре тоже начались схватки.

– Наверное, ты слишком переволновалась из-за Эдуарды, – сказал ей Сезар. – Что ж, все идет по твоему сценарию: доктор Моретти оперирует Эдуарду, а я сейчас буду принимать роды у тебя.

Вернувшись домой, Атилиу застал там нежданную гостью – собственную мать.

– Что тебя заставило ехать в такой ливень? Как ты вообще смогла сюда добраться? – набросился на нее Атилиу.

– Очень просто, – расплылась в улыбке дона Филомена. – Я вызвала такси.

– А что случилось? Почему ты приехала?

– Ты не рад мне? – обиженно поджала губы она. – Я позвонила тебе, а горничная сказала, что ты повез Элену рожать…

– Да не Элену, а Эдуарду! Ты ничего не поняла.

– Я все правильно объяснила доне Филомене, – вступила в разговор Тадинья. – Но она приехала…

– И ты угостила ее вином, это я вижу, – укорил служанку Атилиу.

– Не ругай ее! – вступилась за Тадинью Филомена. – Я продрогла в дороге и сама попросила чего-нибудь согревающего.

– Ну да, я как раз это и имел в виду.

– Напрасно ты сердишься. Я и выпила-то чуть-чуть. А потом сюда пришел сеньор Орестес. Галантный такой… Правда, он был чем-то сильно расстроен, и я предложила ему стаканчик виски для успокоения.

– Только этого не хватало! Ему ведь нельзя пить спиртное! – рассердился Атилиу, но Тадинья сказала, что Орестес ушел домой трезвым.

– А зачем он приходил? – спросил Атилиу.

– Наверное, хотел повидаться с дочкой, – пояснила Тадинья. – Правда, на лице у него была ссадина. Сказал, что поскользнулся под дождем. Из-за этой ссадины он и не рискнул ехать в клинику. Будет звонить туда… А как там молодая сеньора? Еще не родила?

– Нет. Когда это случится, Элена мне позвонит.

Пока Атилиу ждал звонка, Орестес успел добраться домой.

Увидев его – промокшего, пьяного, с разбитым лицом, – Лидия словно окаменела. В ответ на ее молчаливый укор Орестес виновато улыбнулся:

– Прости, так получилось. Я хотел повидать Эдуарду, но ее как раз увезли в роддом. А мать Атилиу – очень приятная пожилая сеньора – предложила мне глоточек виски. За удачные роды.

– А кто тебе лоб расшиб? Тоже пожилая сеньора?

– Это я поскользнулся. Ты же знаешь, что творится на улице. Сплошные лужи!

– Ну конечно, после виски для тебя сразу все дороги размыло! – укоризненно покачала головой Лидия. – Иди в ванную, а затем ложись спать. Подробности расскажешь завтра.

– Мне надо позвонить в клинику, узнать, не родила ли Эдуарда. Вот телефон…

– Раздевайся! Я сама позвоню.

Орестес повиновался жене, но войдя в ванную и включив душ, горько заплакал, потому что на самом деле он не поскользнулся, а его избили и ограбили.

– Боже мой! Пять тысяч реалов! Где же мне их взять? – бормотал он, стоя под струей воды.

Хуже всего было то, что у него украли чужие деньги!

Владелец фирмы, в которой работал Орестес, давно использовал его для частных поручений. Хозяина устраивало в Орестесе то, что он был безупречно исполнителен и никогда не требовал оплаты за дополнительную работу. А в этот ненастный день босс велел Орестесу получить деньги в банке и отвезти их рабочим, строившим хозяйский особняк.

Орестес поехал в банк на троллейбусе, без какой бы то ни было охраны. Получив деньги, сложил их в портфель и вышел на улицу, собираясь остановить такси, как учил его хозяин. Но тут на него напали двое дюжих парней, сбили с ног и отобрали портфель. Когда Орестес очнулся от удара, тех парней уже и след простыл. Только пустой портфель валялся неподалеку.

Вот тогда-то, не зная, что ему делать дальше, Орестес и отправился к Элене. Просить в долг такую сумму он не собирался, но очень надеялся получить от Элены какой-то мудрый и дельный совет.

Однако случай послал ему дону Филомену и рюмку виски, после чего Орестесу уже не страшно было предстать перед хозяином.

Продемонстрировав ему ссадину и пустой портфель, Орестес подробно рассказал, что с ним произошло. Хозяина же эта исповедь лишь разгневала.

– Вы пьяны, сеньор Орестес! В каком баре вы оставили деньги, предназначавшиеся строителям? А теперь рассказываете здесь небылицы?