Ад идёт с нами - Александр Гедеон

— Любишь втроём, красавчик?

— Я и вчетвером не прочь, — осклабился тот, задирая её топ. — Твоя подружка так и собирается сидеть в камере? Скажи ей, что мы не кусаемся.

— Она у нас скромница, — ухмыльнулась Свитари, лаская свободной от чипа рукой ствол автомата. — Но любит смотреть. Глядя на нас разогреется и присоединится чуть позже.

Она насмешливо посмотрела на Йонг. Судя по ошалевшему виду, капитан под дозой феромонов действительно уже подумывала присоединиться к “вечеринке”. Но пока кореянка разумно отсиживалась в незапертой камере, не желая путаться под ногами Лорэй, игравших “на своём поле”.

— Так чего мы ждём? — “куница” стащил с рук перчатки, мешавшие как следует насладиться попавшей в руки девицей.

“Ждём взлома автомата”, — мысленно ответила Свитари, отсчитывая оставшиеся секунды. Она приподняла оружие и неспешно провела язычком по стволу, выигрывая время. Во рту появился неприятный привкус, но Лорэй подавила желание сплюнуть и похотливо улыбнулась.

За её спиной послышалось сдавленное рычание. Рыжий Пак, окончательно потеряв голову, сражался с замками брони, поднявшими бунт против своего владельца.

— А со мной так? — сипло поинтересовался каратель.

Выхватив у девушки автомат, штрафник машинально вставил магазин и швырнул оружие на стол, наплевав на разлетевшиеся в стороны карты и сброшенную кружку. Куда больше его занимала задача в рекордные сроки снять паховую и бедренные пластины брони и спустить штаны.

— С тобой будет лучше, — пообещала ему Свитари, усаживаясь на край стола и притягивая почти справившегося с одеждой рыжего. — Только сперва разденься.

Она притянула к себе Пака, обвила ногами, потёрлась о няпряжённый член и жадно поцеловала. Тот уже даже не пытался снять с неё шорты, просто рванул в стороны, ломая застёжки. Рука Свитари страстно скользила по его нагрудной пластине.

— А когда придут остальные? Я люблю чтобы мужиков было трое сразу.

— Скоро, с минуты на минуту, — выдохнул рыжий.

Ладонь Ри скользнула к ножу, рукояткой вниз висевшего на груди Пака. Тот не замечал уже ничего, казалось — начнись артобстрел, рыжий не заметил бы и его. Лорэй большим пальцем отщёлкнула кнопку замка, ухватила нож и вбила лезвие в горло карателя.

В лицо Лорэй плеснуло тёплой, солоноватой жидкостью. Этот привкус во рту Ри любила. Пак страшно захрипел, хватаясь за торчащий из раны нож. Ри упёрлась ногами в живот умирающему и с силой отпихнула, прямо на застывшего со спущенными штанами “куницу”. Оба штрафника свалились на пол, давая Свитари возможность схватить лежащий на столе автомат. Увидев это, “куница” спихнул на пол хрипящего и фонтанирующего кровью рыжего и вскинул руку в нелепом, инстинктивном защитном жесте.

Лицо Свитари исказилось от злобы и она нажала спуск. Штрафник вскрикнул, когда восьмимиллиметровые пули прошили его тело, выбивая кровавые фонтанчики и обмяк, глядя в потолок стекленеющими глазами.

Свитари спрыгнула со стола и едва не запуталась в сползших на щиколотки порванных шортах. Она переступила с ноги на ногу, раздражённо пнула в сторону мешающую тряпку и, не отрывая взгляда от дверного проёма, переместилась за угол. Так себе защита от пуль, но лучше, чем ничего.

Ри рывком поправила задранную майку и навела автомат на дверной проём, ожидая обещанных дружков покойников. Едва дверь открылась, Лорэй послала туда очередь.

Несколькими минутами ранее Блайз наблюдал за веселящейся парочкой штрафников. Подобные сцены он наблюдал не один десяток раз и теперь лишь прикидывал, что в итоге задумали каратели: устроят пыточную, тир, мишень для ножей или шанцевого инструмента или просто будут смотреть, как их жертва медленно умирает от жары, голода и жажды?

Раньше подобное зрелище не вызывало у Блайза вопросов. Большинство действий дворняг оставалось за гранью его понимания. Теперь, после общения с Лорэй и проведённого на идиллии времени он чётко осознавал, что происходящее не нормально. Нет, он так и не проникся пониманием безусловной ценности человеческой жизни, но и “забавы” карателей больше не воспринимал как нечто естественное.

Вид корпоратов, привязывающих тело аборигена к столбу, вызывал у Блайза неодобрение. Один штрафник придерживал идиллийца, не давая тому сползти вниз, пока другой привязывал ноги жертвы куском страховочного репа. Затем настала очередь рук.

Автоматная очередь, прогрохотавшая в здании поста, застала врасплох всех. Кроме идиллийца: пока каратели удивлённо таращились на здание, словно пытаясь сквозь стену узреть происходящее внутри, а Блайз ожидал команды саджа, абориген внезапно пришёл в себя, выхватил свободной рукой нож из нагрудных ножен ближайшего мучителя и всадил ему в глаз, точно под легкомысленно распахнутое забрало.

Блайз аж хрюкнул от удивления. Идиллиец-убийца? Как говорит Ри — да ну нахрен. Скорее, просто перекрашенный под туземца агент из группы Йонг. Причём Блайз готов был поспорить на что угодно, что для идиллийца это не первое убийство — слишком уж отточенными были его движения.

Мёртвый каратель кулем свалился наземь, толкнув своего приятеля. Тот обернулся и с воплем отскочил от внезапно опасной добычи, нашаривая за спиной автомат. Теперь у идиллийца шансов не оставалось — с привязанной рукой и ногами он мог лишь смотреть за приближением смерти.

— Пли! — прозвучала в наушниках команда сержанта.

Блайз с готовностью нажал на спуск и голова карателя исчезла в кровавом облаке.

Пророкотавшая в блокгаузе автоматная очередь для Чимбика послужила сигналом к действию. Неважно — открыт огонь намеренно, или просто кто-то случайно нажал на спуск. Факт, что внутри Йонг и её группа, находящиеся в смертельной опасности.

— Пли! — скомандовал сержант Блайзу, одновременно выбирая холостой ход спускового крючка.

Зеленокожий каратель, как раз подкуривающий очередную сигарету, оторвался от своего занятия и удивлённо уставился на дверь, даже не думая потянуться за оружием. Стреляя, Чимбик даже пожалел, что не сможет уже спросить о причинах такой безалаберности.

На лице карателя словно расцвёл жуткий кровавый цветок. Взмахнув руками, зеленокожий завалился на спину, пропав из поля зрения репликанта.

— Минус один, — услышал он доклад Блайза. — Второго идиллиец отработал.

Удивляться этому феномену времени не было.

— Принял, — коротко отозвался Чимбик, выпуская “мух” и задавая им маршрут. — Вхожу. Контролируй тыл.

— Принял.

Стрельба внутри не возобновлялась. Репликант выставил акустические сенсоры на максимум, но услышал лишь тихую возню, никак не похожую на звуки ожесточённой рукопашной. Что же там такое?

Перекатившись к двери, сержант дотянулся до сенсора замка. Едва дверь отъехала в сторону, как изнутри вновь прогремела очередь и над головой репликанта пронесся рой пуль. Если бы не демпферы акустической системы — ходить бы Чимбику пару дней оглохшим: стрелок находился метрах в десяти от репликанта с его выставленными на максимум сенсорами. Но и так хватило, чтобы сержант на секунду потерял слух.