Послание - Джек Керли

Передо мной лежали тела братьев-близнецов. Размеры, мышцы, рельеф, тон кожи – все было похоже. Даже пупки и соски можно было перепутать. У Фариера над левым соском была вытатуирована выпрыгивающая из воды меч-рыба. У Нельсона тоже была татуировка: восточный дракон над правой лопаткой.

Я вытащил из третьего файла фото Дэшампса и положил его рядом с другими. Словно третий брат появился в этой комнате – старший, видимо, более сильный, мышцы на руках, плечах и бедрах помассивнее. Я отодвинул снимок Дэшампса в сторону и сконцентрировался на близнецах.

Почему отрезали голову Нельсону, а не Фариеру?

Я внимательно изучал Нельсона. Как и Дэшампс, он лежал навзничь, лицом вверх. Посветлевшие трупные пятна ограничивались только его спиной. Я заметил, что у Фариера было два более темных трупных пятна, и стал рыться в его файле, чтобы рассмотреть их. С близкого расстояния они были похожи на синяки.

За дверью послышались чьи-то шаги. Я подавил в себе желание немедленно спрятать фотографии. Дверь открылась, за ней стоял Уолтер Хаддлстон, лаборант-препаратор. Взгляд его красных глаз пронзил меня, словно лазером, потом перешел на снимки. Он проворчал что-то и закрыл дверь, направившись, видимо, в свою каморку.

Я читал отчет о вскрытии Фариера и слышал голос Эйвы, которая надиктовывала это для дальнейшей перезаписи. Следы ушибов на грудной клетке указывают на сильные удары, нанесенные до момента смерти, которые соответствуют полукруглой туфле спортивного стиля и подобной ей. Предположение: два тяжелых удара ногой по лежащему на земле телу…

Я собрал все материалы и отнес их Вере, сидевшей за своим столом. Оборачиваясь, чтобы уходить, я вдруг щелкнул пальцами.

– Чуть не забыл, Вера. Я выстраиваю цепочку событий по времени, и мне нужно расписание вскрытий за май.

Она посмотрела на меня поверх очков для чтения.

– Все эти ежемесячные бумаги пакуются в файлы и идут прямо к доктору Пелтье. Они заперты в офисном шкафу в ее кабинете.

Я пожал плечами.

– Не важно, я просмотрю их в другой раз.

По пути к выходу я проходил мимо кабинета Клэр. Дверь была открыта, и я заглянул внутрь. Я ничего не искал там, просто хотел ощутить присутствие женщины, которой восхищался и о которой думал, что знаю ее.

– Я не ходил на эту тусовку, – сказал Мак-Феттерс, поглаживая жидкие усики. – Работал в ту ночь. Пиццерия «Пицца Джанкшн».

У Мак-Феттерса была бритая голова, причем, судя по тому, что он периодически тянулся поправить невидимые пряди, стрижка эта появилась недавно. Он расхаживал по гостиной, приглаживая отсутствующие волосы и теребя серебряную серьгу в ухе. Джинсы его, похоже, не были в стирке лет десять. Он был без рубашки, и на его тощем теле любой желающий мог пересчитать все ребра. Один из тонких, как ручка швабры, бицепсов опоясывала татуировка, напоминающая кольцо из колючей проволоки.

– Знаете, на его месте мог быть я. Я бы пошел туда, если бы не работа.

Мак-Феттерс и Джимми Фариер снимали одноэтажный двухквартирный домик недалеко от университета. Обставленное мебелью за двадцать баксов и вещами с распродаж на фоне ярко-желтых стен, их жилище оставляло впечатление, будто находишься внутри лимона.[25]

– Но это был не ты, – сказал я, прислоняясь к ярко окрашенной стене. – Это был Джимми. И мне нужно понять, почему именно он.

Мак-Феттерс возмущенно вскинул руки вверх. Это были очень неопрятные руки, и я понадеялся, что он лично никогда не готовил те пиццы, которые мне приходилось есть.

– Я все уже рассказывал окружной полиции.

– А теперь расскажешь мне.

Он шлепнулся в засаленное глубокое кресло, которое, похоже, удалось спасти от мусорного контейнера.

– Кроме этого, я ничего не знаю.

Как и положено студенту-компьютерщику…

Я пересек комнату и подошел к пробковой доске рядом с телефоном, на которой кнопками были приколоты меню магазинов доставки еды на дом. Там же висело несколько фотографий. На одной из них Фариер и Мак-Феттерс загорали в шезлонгах во дворике своего дома. Я наклонился, чтобы рассмотреть снимок поближе. Ребята сидели без рубашек и щурились от яркого солнца. Джимми выглядел смущенным, тогда как Мак-Феттерс принял позу «белого парня – крутого рэпера». Тело Мак-Феттерса было бледным и тощим, Джимми Фариера – загорелым и сильным. Лицо у него было мягким; скорее, лицо ребенка, чем взрослого: безбородый, в глазах ранимость, прыщи на щеках и на лбу. Было видно, что это человек тренированный. Бицепсы и трицепсы крепкие и увеличенные, плотные плечи, выпирающие грудные мышцы. Выше переделанных из джинсов шортов видны были широкие мышцы спины. Над соском выпрыгивала из воды маленькая яркая меч-рыба. Дата на фото говорила, что сделано оно почти год назад.

Я повернулся к Мак-Феттерсу.

– Джимми пошел на тусовку, чтобы с кем-то там встретиться, Дейл?

Тот пожал плечами.

– Он не говорил. Может быть.

– У него была постоянная девушка или знакомая?

Мак-Феттерс, поглаживая крошечные усики, разглядывал лимонный потолок.

– Женщина? Вроде была… но больше надежд, чем дела.

– В общем, он не мастер снимать баб.

Его смех напоминал рев тюленя. Если бы он сейчас еще и похлопал руками-ластами, я бы, ей-богу, дал ему рыбку.

– Он никогда не встречался с девушками через личные объявления? – спросил я.

Мак-Феттерс как-то странно на меня глянул, слез с кресла и пошел в спальню Фариера. Вернулся он со старым номером «НьюсБит», открытом на разделе личных объявлений.

– Лежало рядом с его кроватью, – сказал Мак-Феттерс. – Он всегда их просматривал. Посылал письма, но… – Костлявые плечи его дернулись.

– Ты что-нибудь знаешь об ответах на эти письма? – сказал я.

– Уф-ф…

– Вещи Джимми по-прежнему в комнате? – спросил я.

– Его мать сказала, что они приедут и заберут их, но так и не приехали.

Я поднялся.

– Не возражаешь, если я взгляну?

Он махнул рукой в сторону комнаты Джимми.

– Только ноги не поломайте.

Типичная студенческая комната. Плакаты какой-то группы, о которой я никогда не слышал: тощие гермафродиты в черной одежде с нагримированными мрачными физиономиями; нигилизм за деньги спонсора – пивной компании. Постель была застлана. На письменном столе в углу компьютер. На полке учебники, между страниц вставлены сложенные бумажки. Вокруг скамьи для поднятия тяжестей гантели. В шкафу обычная одежда, плюс доска для сёрфинга по мелководью или по откатывающейся волне и снаряжение для плавания с маской и трубкой – весьма приличные вещи.