Послание - Джек Керли

– Господи, что случилось?

Ее голос дрожал.

– Я о Джереми, Карсон. Он умер… покончил с собой. Он повесился.

Я слышал слова, но не мог вникнуть в их смысл.

– Джереми? Нет, этого не может быть…

– Прошлой ночью. Или сегодня рано утром. Он оставил записку. Она адресована вам.

– Я не могу в это поверить, это какая-то ошибка. Мой брат никогда бы…

– Хотите, я прочту вам эту записку, Карсон? Хотя не должна этого делать, она очень личная. Я могу прислать ее по почте.

Я набрал побольше воздуха и дал ему выйти из груди.

– Да, давайте. Пожалуйста, прочтите ее.

Звук разворачивающейся бумаги. И приглушенный голос Эванжелины:

– «Дорогой Карсон, прости меня. Я не знал, что он пришел за твоей женщиной. В этой части моя интерпретация материалов была ошибочной. Я был уверен, что он хочет другую, следующую по очереди, Пелтье. Не знаю, будет ли для тебя иметь значение мое покаяние, но думаю, что будет. Я надеюсь на это. Люблю тебя сейчас и всегда, Джереми». Вот и весь текст, – тихо сказала она. – Мне очень жаль.

Я стоял в своем доме, висевшем в воздухе над островом, смотрел на полосу прилива и осмысливал звонок Эванжелины. Внезапно пришло откровение, и солнце, казалось, осветило мир сразу со всех сторон. Одновременно исчезли тени. Вода накатывала, как громадный зеленый ковер, ослепительно белел песок. Я посмотрел на Эйву и Гарри и, увидев в их глазах тревогу, показал поднятый большой палец: все нормально, все в полном порядке. Чем больше я пытался сдержать улыбку, тем шире она расплывалась на моем лице. Я снова поднес трубку к уху.

– Ты сделал все почти идеально, Джереми: и интонации, и ритм… Но доктор Праузе никогда не выступала под именем Эванжелины.

В трубке повисла тишина.

– Она называет себя Вэнжи, – сказал я. – Всегда просто Вэнжи.

Я пытался услышать какое-то подтверждение присутствия брата на другом конце провода. Вдалеке шумели волны, в лицо дул бриз. Я ладонью прикрыл одно ухо, ко второму прижал трубку и напряженно вслушивался в тишину. На какую-то долю мгновения ветер затих, волны бесшумно замерли на бегу. Я закрыл глаза и смог распознать малейший намек на дыхание, близкое, как кровь в моих венах, и далекое, как сожженные годы: я услышал быстрое дыхание испуганного ребенка, одного в полной темноте. Мой голос произнес:

– Я люблю тебя, брат.

И я повесил трубку, оборвав связь с прошлым. По крайней мере, до завтра.

«Почему бы тебе не оторваться от составления рекламных текстов и не написать роман?»

Фраза, брошенная мне женой Элейн после очередной недели моего каторжного труда в качестве копирайтера, и привела, собственно говоря, к появлению этой книги. Свою благосклонную поддержку мне оказывали и дети, Аманда и Джон, которые мирились с разбросанными по дому страницами рукописи, моими причитаниями по поводу куда-то запропастившихся ручек и авторитарным захватом компьютера, когда мне в голову приходила стоящая мысль.

Группа критики художественной литературы Объединения писателей Цинциннати помогла мне понять, что работает, а что нет, и как из второго сделать первое. Моя специальная благодарность Кати Бришто, которая откладывала свою работу, чтобы прочесть и поправить мою.

Моя группа поддержки в издательстве «Даттон» состояла из редактора Брайана Тарта, чьи замечания всегда были очень точными, и неизменно внимательной Анны Каулес.

Сотрудники литературного агентства Аарона М. Прайеста всегда были – и остаются! – просто потрясающими: покойный Джой Ритчи, который запустил мою рукопись в путешествие, жизнерадостная и неутомимая Люси Чайлдс, волшебница зарубежного права Лиза Эрбах Ване и сам импресарио, Аарон Прайест. У писателя-новичка никогда не было более надежной команды консультантов.