Девушка с черным котом - Екатерина Белецкая

— Здорово… — прошептала Айрин. — Это и печально, и здорово одновременно. Потому что это…

— Дает надежду?

Айрин кивнула.

— Значит, даже если у меня не получится построить мост, я сумею потом вернуться и поискать снова, — пробормотала она. — Надеюсь, я не была очень плохой, и у меня получится вспомнить.

— Ты собираешься строить мост? — Таенн с недоверием посмотрел на неё. — Я-то думал, что ты просто интересуешься. В связи с твоей фразой из лабиринта…

— Таенн. В этой фразе сказано, что я должна построить мост, — твердо сказала Айрин. — И я очень постараюсь его построить. Правда, пока не очень понимаю, как именно.

— Побег с Берега, — покачал головой Таенн, но в глазах его появились веселые огоньки. — А что? Почему бы и нет? Ладно, раз так, то сегодня организуем группу мозгового штурма. Будем думать о мостах. Кстати, мы уже пришли.

* * *

Набережная тут была не чета той, на которую ходила Айрин. Это была шикарная набережная — широченная, мощеная, с красивыми фонарями, лавочками, ограждением. Разумеется, имелись и причалы, целых шесть штук. Около нескольких стояли суда, в которых Айрин сходу признала яхты (ну надо же!), другие были снабжены лебедками, подъемниками, и каким-то незнакомым оборудованием. Таенн объяснил, что на этих причалах запрягают рыб для полетов и соревнований. Прирученные рыбы живут в море, они обучены подходить к причалу по команде, когда их зовут, затем рыбу поднимают, фиксируют на ней крылья, и можно отправляться.

— Если получится, завтра прокатимся, — пообещал Таенн. — Сегодня, видишь, никого. Кто-то на соревнованиях, кто-то охотится.

— На кого охотится? — удивилась Айрин.

— Да на новых рыб. Ее же надо поймать, укротить, и добраться на ней до берега, для начала. Потом ее обучают, а после выпускают. Они тут поблизости всегда, когда мастер зовет, рыба через пять минут обычно на месте оказывается.

— Чего только не придумают, — покачала головой Айрин.

— Помнишь, некая Анна звала нас на регату? — напомнил Таенн.

— Ну да.

— Так вот, это была регата морских драконов, — Таенн ухмыльнулся. — Так что рыбы еще не самое страшное.

— Я и не говорила, что они страшные. Просто удивительно… слегка, — Айрин улыбнулась. — А где у вас тут купаются?

…Купались в камнях, в уединенной небольшой бухте. Очень, очень красивое место — Айрин видела, что это место нравится Таенну, и думала что, наверное, это место напоминает ему что-то — из его прошлой жизни.

«Мы все скучаем, — думала она позже, лежа на прогретом солнцем плоском камне, и слушая шелест маленьких волн, разбивавшихся о его подножье. — Мы все тоскуем. Даже те, кто ничего не помнит. Или помнит совсем немножко, как я. Мы все придумываем то, чего не было — как та же Венера. Мы все хотим что-то изменить — как монах с волком, как Феликс. Мы все на что-то надеемся — как Савел. И нам всем, без исключения, страшно — потому что мы все верим на самом деле, и в рай, и в ад, и пусть даже нас научили верить неправильно, пусть нас обманули, но страх мы ощутили в нужной мере из-за этого обмана, и всем нам — не по себе. Хотела бы я прожить еще одну жизнь, в которой мне придется искать своих спящих, и вспоминать их заново? Ох, не знаю. Эта усталость… откуда она берется? Я ведь устала, я чувствую это, и я не могу сказать, что я готова вот к этому всему. Всё заново? Нет. Нет, я не хочу. Я ведь нашла их, я была с ними — а это значит, что все слова, которые я услышала, находясь здесь, на Берегу, были верными, и мне действительно нужно построить мост. Таенн говорил только об одном пути возврата — получается, что он лежит через Черных и новую жизнь. Но я не хочу на этот путь. Мне нужен другой».

— Таенн, — позвала она. — Спишь?

— Ммм? А, нет. Так, замечатался что-то, — Таенн сел, зевнул. — Давай еще раз нырнем, и пойдем наверх. Надо перекусить, и собираться в клуб. К тому же, мы вроде бы хотели поговорить с Оресом и Гаром. Или еще с кем-нибудь, кто поблизости окажется.

— Слушай, забыла тебя спросить, — Айрин встала. — Соня и Вера, они кто такие? Аудиалы или визуалы?

— Встречающие, — Таенн зевнул еще раз. — Такие, как они, умеют держать Сеть в состоянии покоя. Тоже Контролирующие, но это контроль стасиса. Обычно подобные пары работают с парами Сэфес. Получилось так, что они обе погибли, а их экипаж… не знаю, что с ними, но тут их нет. Признаться, это слегка обнадеживает.

— А они люди?

— Сонька с Верой? Не-а. Эти милашки в истинном облике очень симпатичные… ящерки. Ладно, пойдем купаться, а то солнце скоро сядет. Как думаешь, Шилд останется дома, или отправится с нами?

— Думаю, что с нами, — Айрин поглядела на кота, который спал, свернувшись клубочком, на краешке ее подстилки. — Главное, чтобы ему не оттоптали лапы.

— Это вряд ли. Там все мирные…

* * *

Клуб, в который они пришли после заката, представлял собой здоровенное здание с совершенно неописуемой архитектурой. Казалось, в нем смешались всевозможные известные и неизвестные стили, причем смешались так, что не выглядели при этом неорганично. Странно — да. Более чем странно. Но при этом — гармонично и даже красиво. Этажей Айрин насчитала четыре, потом ей показалось, что их три, потом она поняла, что на самом деле их пять, но, кажется, не везде. Старинные кирпичные стены мирно соседствовали с зеркальными, бетон переходил в металл, который неожиданно сменялся деревом; колонны, конструкции, окна каких-то невообразимых форм… Айрин растерянно смотрела на здание, не зная, что и думать.

— Завораживает, да? Тоже, как впервые увидел, удивился, — успокоил ее Таенн. — Но там очень здорово.

— Я просто немножко… растерялась, — призналась девушка. — А куда мы пойдем?

— В бар, — Таенн, кажется, не предлагал, а констатировал факт. — Сначала в бар. Ты же хотела с Полосатым познакомиться? Вот он там сегодня собственной персоной. Он почти каждый вечер собственной персоной, но вчера не было. Значит, сегодня точно будет.

Изнутри здание оказалось немного похожим на Шелковый лабиринт — коридоры, развилки, широкие холлы. Освещение — неяркие бра и светильники, создающие какую-то особенно уютную и расслабленную атмосферу.

И — люди. Людей тут бродило неожиданно много, но не настолько, чтобы мешать друг другу.

…У стены, на диване — компания, главное действующее лицо в которой — парень с замысловатым музыкальным инструментом. Парень играет, не сказать, что особенно хорошо, но с чувством. Его слушают четверо, одна девушка, полненькая, светловолосая, и трое мужчин. Слушают внимательно, с какой-то затаенной грустью. Он играет и поет — незамысловатые слова о прошедшем лете, о волнующемся море, об осеннем небе. Когда песня кончается, девушка целует парня в щеку, а один из мужчин показывает большой палец — молодец, мол.

…Дальше, в широком коридоре, стоят рядами стулья, и, судя по всему, идет нечто типа лекции или семинара. Выступает женщина, подтянутая, приветливая, ей ассистирует девушка. Сама женщина сидит за столом, и ничего не делает, а девушка расставляет на особых планшетах разноцветные карточки. Слушателей не очень много, десятка два, и, судя по заинтересованным лицам, они ждут, что же еще покажут женщина и девушка. У некоторых в руках — тетради и даже цветные карандаши.