Трое из Леса возвращаются. Меч Томаса - Юрий Никитин

Люсиль села на пустые мешки в середине кибитки, а Олег примостился к пустому ящику на пол. Торговец, радуясь своему чудесному спасению, говорил без умолку.

–Как хорошо, что вы оказались на этой дороге. Если бы не вы, точно не доехал бы до дома. А у меня семья, три дочери, и все на выданье. Кто их будет приданым снабжать, если я помру?

Савмак оживился.

–Три дочери? На выданье?

Торговец кивнул.

–Уже и женихов им подыскал, и смотрины были.

Плечи Савмака тут же опали, но интерес в глазах не угас. Торговец продолжал:

–Времена нынче непростые. Народ голодает. Те, кто посноровистей, как я вот – торгуют. А иные последнюю репу доедают.

–Нехорошо…– согласился Олег.

–Ага,– поддакнул ратник.– А что, правитель ваш не заботится о людях?

Торговец с тяжелым вздохом поерзал на козлах и стал говорить дальше:

–Король славный человек. У него чистые помыслы и благие намерения. Живет скромно, в разврате не уличен, жену почитает и не чурается говорить с крестьянским народом.

Савмак с шумом поскреб затылок и спросил с озадаченностью:

–Вроде он славный малый, ваш король. Чего не так-то?

–Славный,– согласился торговец.– Крестьяне его любят. Точнее, любили.

–А теперь?

–Теперь тоже любят. Но не все,– сообщил торговец.– И недовольство растет. Сплетни гадкие о его жене и о самом короле распускают такие, что аж кровь стынет. В чем его вина? Он ведь как лучше хочет. И дружбу с огромной страной на востоке старается наладить. Страна-то там громадная. С ней дружить хорошо.

–Кто ж такую гадость творит?– с праведным возмущением поинтересовался ратник, его брови сурово сшиблись, лицо потемнело.

Кибитка наехала на кочку, всех подкинуло, Люсиль пискнула и, не удержавшись, налетела на Олега. Волхв успел поймать ее прежде, чем девица налетела лицом на его твердое, с тугими мышцами и совсем не пасторское плечо. Щеки Люсиль запылали, как маков цвет, она стыдливо потупила глаза и промолчала. Олег усадил ее рядом с собой, женщина незаметно прильнула к его боку, потому как он с одной стороны пастор, но с другой – большой и сильный мужчина.

Торговец без стеснения шумно почесал поясницу и сказал:

–Не знаю, кто распускает слухи. Но говорят всякое. Вроде как супротивники королевской власти, но я слыхал и другое.

–Какое?

–А такое,– приглушив голос, произнес торговец и с опаской посмотрел по сторонам, боясь, будто может услышать кто-то посторонний.– Король наш религиозен, но как бы желает благо народу сделать. Только, говорят, есть тайное общество, которое ну… супротив короля. Понятно?

Савмак хмуро фыркнул.

–Понятно. Чего ж тут непонятного. Извести его желают, вот чего. Да, пастор?

Олег промолчал и отвернулся к дороге, что в заднем выходе из кибитки убегает назад. Король этой страны, должно быть, действительно добрый и религиозный человек. Но нет у него будущего, потому как будущее ломится в дверь не доктриной и кадилом, а чем-то новым, неизвестным. Потому ему придется уступить место или же уйти в небытие. Но те, кто жаждет занять его место – не лучше, а вообще-то даже хуже. Смена одного диктата на другой ничего не изменит. А изменения нужны. Нужны не только в этой маленькой стране, но и во всем мире.

Ржаные поля закончились, пошли поля репы, местами с проплешинами – голодающее население обворовывает своих же, а разбойники доливают масла в огонь. Людское недовольство нарочно раскачивают, чтобы свергнуть неугодного супротивникам монарха.

–А где бы это общество, ну… которое тайное, разыскать?– поинтересовался Олег безобидно.

Торговец аж подскочил на козлах, его руки задрожали, даже один из поводьев выронил.

–Что ты, что ты,– заикаясь в неподдельном страхе, ответил он.– Лучше даже не ищи их. Говорят – страшные люди. Жертвы человеческие приносят. Такие на всякое способны, а вы люди мирные. Ты вон вообще пастор. С вами женщина. Идите себе мимо, да ступайте с миром. Нечего вам тут делать.

Олег с Савмаком переглянулись, оба без слов поняли, а Люсиль икнула справа от волхва и проговорила тихим голосом:

–Кажется, они-то нам и нужны.

Торговец ее расслышал, на лице мелькнул неподдельный ужас, но он промолчал. Не его это дело, лезть в дела чужаков. Он предупредил, на том и хватит. Но до въезда в город торговец ехал, будто набрал в рот воды.

Еще до прибытия в воздухе появился отчетливый запах нечистот и отходов, хотя по обеим сторонам дороги пока что поля и пашни. Время от времени ветерок становится свежим, но быстро сменяется гадким зловонием.

Люсиль зажала пальцами аккуратный носик.

–Откуда такой запах?– спросила она.

Олег вздрогнул, все никак не привыкнет, когда его выдергивают из задумчивости. Он повел носом, прислушался. Его нюх не такой, как у оборотня, но тут не надо быть зверем, чтобы понять – чем пахнет. Савмак напротив него крякнул и потер нос всей ладонью.

–Ага,– согласился он.– Крепко пахнет.

Торговец перехватил уздечку, лошадь пошла спорее, а он пожал плечами и сказал:

–Что поделать. Город. Тем более столица.

–Это столица, что ль, так благоухает?– хмыкнул ратник.

Олег высунулся из кибитки, ловя носом потоки свежести.

–Скорее благовоняет.

–Или зловоняет,– предположила Люсиль.

Савмак кивнул и сказал:

–Все одно. Так и чего? Дороги там у вас, что ли, вымазаны?

Торговец снова пожал плечами и обернулся, втягивая голову в плечи, губы растянулись в извинительной улыбке.

–Ничего не поделать,– сказал он.– Водостоки не справляются. Но слыхал, что хотят новые каналы делать. Город, сами понимаете. Там все живут в тесноте, дома дорогие, зато каменные. Да и мостовые, опять же, проложены кое-где.

–Все равно непонятно, зачем все туда едут,– буркнул Савмак.– Вон колея какая. Поди, не одной телегой накатана.

–Так ведь заработки,– бесхитростно сообщил торговец.– Это я способный, могу и там, и сям приладиться. Вот, на ярмарки езжу. А когда их нет, оно и в городе посуда годно продается. А иные не имеют ремесла в руках. Потому и едут в город.

–Будто без ремесла в городе они кому-то нужны,– усмехнулся ратник.

Торговец с неоднозначным мычанием покачал головой и ответил:

–Ну… Добрый человек, город такое место, где даже самый неумеха найдет дело. Люди в городе избалованы и готовы платить за разную ерунду. А коли так, находятся умельцы делать заработок в буквальном смысле из воздуха. Оттуда и спрос.

Могучая фигура ратника набычилась, он скрестил руки и выпрямил спину, брови нахмурились, весь его вид выражает – не должен приличный человек заниматься бессмыслицей. Олег хмыкнул – это только начало.