Внутри Facebook. Голая правда - Шира Френкель

Проводимые два-три раза в год собрания M-Team были призваны сплотить команду. Цукерберг начинал ряд мероприятий с ужина со спиртным в одном из своих любимых ресторанов в Пало-Альто. На дневных заседаниях руководители устраивали оптимистичные презентации с графиками по принципу хоккейной клюшки, показывающими рост доходов и пользователей. Они демонстрировали смелые планы по созданию продуктов в области искусственного интеллекта, виртуальной и дополненной реальности и валюты блокчейн. Группа обсуждала основные проблемы компании и способы борьбы с конкурентами.

Сорок или около того руководителей хорошо узнали друг друга за эти годы, вместе работая над болезненным переходом Facebook на мобильные устройства, его скачкообразным IPO и гонкой за первым, а затем и вторым миллиардом пользователей. Они часто отклонялись от рабочих тем, чтобы поговорить о браке, разводе, рождении детей или неожиданной смерти в семье. Цукерберг завершал двухдневное совещание мотивирующей речью, после чего отправлял всех обратно руководить своими вотчинами – разработками, продажами, продуктами, рекламой, политикой и коммуникациями.

Цукерберг по обыкновению занимал центральное место за большим U-образным столом. Боз выступил с захватывающей презентацией планов по созданию устройства для видеозвонков под названием Portal – попытка Facebook конкурировать с такими домашними устройствами, как Echo от Amazon и Home Hub от Google. Другой руководитель представил обновление Oculus, VR-гарнитуры компании. Лицо Цукерберга просветлело. Презентации продуктов были его любимой частью встреч команды M-Team. Они показывали, что Цукерберг не почивает на лаврах, а продолжает подталкивать свою компанию к инновациям.

Следующей выступила Сэндберг. Она сказала группе, что работа компании возвращается в нормальное русло. Скандалы прошлого года остались позади, а выступление Цукерберга на слушаниях в Конгрессе было триумфальным. Она напомнила всем о миссии компании, которую Facebook официально провозгласила в прошлом году: «Дать людям возможность создавать сообщества и становиться ближе друг к другу»150.

«Мы снова в игре», – заключила она.

Но оптимистическая нота быстро стихла. Во время своих выступлений несколько руководителей выразили беспокойство насчет сотрудников. Внутренние опросы показали, что они чувствуют себя деморализованными из-за роли Facebook во вмешательстве в выборы и скандала с Cambridge Analytica. Текучесть кадров была высокой, и рекрутеры с трудом привлекали новых людей. Недавние выпускники колледжей говорили, что идея работать в Facebook, некогда самом желанном месте в Кремниевой долине, потеряла свою привлекательность. В условиях жесткой конкуренции за инженерные кадры удовлетворенность сотрудников стала приоритетом.

Цукерберг слушал своих заместителей, глядя на них своим знаменитым пугающим взглядом. В разговорах один на один он мог удерживать неподвижный взгляд на собеседнике в течение нескольких минут. Это создавало болезненные паузы. Руководители со стажем в компании милосердно описывали эту причуду тем, что мозг Цукерберга потребляет и обрабатывает информацию подобно компьютеру.

Когда подошла его очередь говорить, Цукерберг сделал длинную паузу. Затем, неожиданно сменив тему, он заговорил о своей философии лидерства. «Facebook эволюционировала, – сказал он. – Теперь это разросшееся предприятие с более чем тридцатью пятью тысячами сотрудников, семьюдесятью офисами в тридцати пяти странах, более чем дюжиной продуктов и пятнадцатью центрами обработки данных стоимостью в несколько миллиардов долларов каждый по всему миру. До этого момента социальная сеть сталкивалась с препятствиями, связанными с конкуренцией, но всегда могла похвастаться стабильным ростом и благосклонностью общественности, подкрепленными технооптимизмом последних двух десятилетий. Но этот период закончился. Потребители, законодатели и общественные деятели ополчились на Facebook, обвиняя ее в вызывании у общества зависимости от смартфонов и отравлении общественного дискурса. Компания стала примером безответственного роста любой ценой. Она столкнулась с многочисленными расследованиями со стороны регулирующих органов по всему миру. Акционеры, пользователи и защитники прав потребителей подавали на нее иски в суд». «До сих пор я был лидером мирного времени, – заявил Цукерберг. – Теперь все изменится».

На него повлияла книга «What You Do Is Who You Are» Бена Хоровица, одного из основателей Andreessen Horowitz, венчурной фирмы, которая вложила средства в Facebook на заре его существования. (Вторым был Марк Андриссен, друг Цукерберга и член совета директоров Facebook.) В своей книге Хоровиц утверждал, что на разных этапах развития технологическим компаниям нужны руководители двух разных типов: лидеры военного и мирного времени. «В мирные периоды, – пишет он, – компания может сосредоточиться на расширении и укреплении своих сильных сторон. Во время войны угрозы носят экзистенциальный характер, и компании приходится прижиматься к земле, чтобы бороться за выживание». Генеральный директор Google Эрик Шмидт сделал из поисковой системы глобальную державу в период мира и в отсутствие конкуренции. Но когда компания увидела новые угрозы в социальных сетях и мобильных технологиях, пост генерального директора занял Ларри Пейдж. «Генеральный директор мирного времени работает над минимизацией конфликтов. Генеральный директор военного времени усиливает противоречия, – пишет Хоровиц. – Генеральный директор мирного времени стремится заручиться широкой поддержкой. Генеральный директор военного времени не уступает ради консенсуса и не терпит разногласий»151.

Эта старая идея получила широкое распространение среди лидеров технологического сектора. В своих выступлениях и интервью152 Хоровиц признавал, что его самого вдохновила книга «Only the Paranoid Survive», написанная известным своей жесткостью бывшим генеральным директором Intel Энди Гроувом, при котором компания перешла с производства чипов памяти к производству процессоров. Гроув был печально известен в Кремниевой долине привычкой терроризировать своих соперников и оппонентов в рамках философии «Никогда не расслабляйся, потому что новый соперник совсем рядом».

(В своем блоге Хоровиц признал, что он, в свою очередь, черпал вдохновение из фильма «Крестный отец», процитировав сцену, в которой консильери Том Хейген спрашивает дона семьи Корлеоне: «Майк, почему я больше не в игре?», а Майкл Корлеоне отвечает: «Потому что ты не консильери военного времени». Ссылка на босса мафии из «Крестного отца» показалась некоторым сотрудникам Facebook уместной. «Вряд ли стоит удивляться, что Марк на самом деле берет пример с самого известного голливудского гангстера, хоть ему и нравится думать, будто он подстраивается в поведении под Энди, – сказал один из членов команды M-Team. – Вы не найдете никого более безжалостного в бизнесе, чем Марк».)

«С этого дня, – продолжал Цукерберг, – я беру на себя роль генерального директора военного времени». Он объявил, что возьмет на себя более прямой контроль над всеми аспектами бизнеса. Он больше не станет изолировать себя, чтобы сосредоточиться только на новых продуктах. Он будет принимать больше решений.

Команда M-Team молчала. Сэндберг и небольшая группа руководителей, которые заранее знали, что Цукерберг приготовился сказать в этот день, одобрительно кивали. Но остальные могли лишь сохранять нейтральное выражение лица, пытаясь понять, что означают слова Цукерберга для их отделов и личного продвижения. С технической точки зрения, будучи основателем и акционером с большинством голосующих акций с первых дней существования Facebook, Цукерберг всегда контролировал компанию. Но он легко делегировал многие аспекты бизнеса. Руководители, отвечающие за такие подразделения, как WhatsApp и Instagram, могли действовать с достаточной долей независимости, а влиятельные руководители инженерных служб в центральном подразделении Facebook вырастили свои собственные, преданные им команды. «Цукерберг нанимал и продвигал менеджеров, которые мечтали по-крупному. В течение многих лет они были счастливы, потому что знали, что пользуются относительной автономией, – отметил один из членов команды M-Team, присутствовавший на встрече. – Теперь, похоже, все изменится».