Кара небесная, или Стикс-2 - Наталья Андреева

На улице нервно закурил сам: выйдет, не выйдет? Ну не увозить же ее силой? Вот дура баба! Говорят: за тобой придут. «Ах, мне все надоело! Уехать хочу!» Они тебя быстро уедут. «Витязи». На кой черт они напали на Инну Александровну? Припугнуть хотели? Она ж ничего не знает.

А он идет к Сереге Серову договариваться. Вот он, ключевой момент. Выгорит, не выгорит? Его пропускают, но Серега встречает настороженным взглядом:

– Руслан? Ты же в отпуске.

– Спасибо, что напомнил. А я к тебе с просьбой. Скажи, ты меня уважаешь?

– В каком это смысле?

– Кого ты, к примеру, больше уважаешь, меня или Романыча? С кем ты все эти годы работал? А водку с кем пил? С ним или со мной? А бандитов брал?

– Чего ты от меня хочешь?

– Маленькое одолжение. Устрой мне встречу с истопником.

– С кем? – удивляется Серега.

– С истопником из «Лесного», – четко говорит он. – Из-за которого Леся в сауне угорела.

– Да зачем это?

– Хочу узнать один маленький подробность. Как, говоришь, его зовут?

– Алик.

– Как-как? Он же по-русски еле-еле говорит! И вдруг – Алик!

– Они, как сюда перебираются, русскими именами зовутся. Алик, Леша, Коля. По паспорту какой-нибудь Кырзы-Мугла, а представляется Аликом.

– Ну, пусть будет Алик. Мне все равно. Вызови его сюда как важного свидетеля по делу об убийстве Александра Нахрапьева.

– Я не имею права…

– Потребуй.

– Это же нарушение!

– Хорошо. Организуй мне пропуск в СИЗО.

– Лучше уж сюда, – помявшись, говорит Серега. – В конце концов, статья-то не такая уж серьезная. Преступная халатность. Он же не хотел их убивать, просто за печкой недоглядел. За него и директриса «Лесного» поручилась. Непьющий, работящий. Не сегодня завтра на поруки выпустят. До суда.

– Серега, сделай. Последняя просьба.

– Да зачем тебе это надо?

– Можешь присутствовать при нашей беседе. Делов-то на пять минут.

– Ну, хорошо. Я попробую. – И старлей тянется к телефону.

– Я пойду покурю.

Надо дать ему поле для маневра. Кому Серега хочет звонить? В СИЗО? Прокурору? Не факт. То есть им тоже. Не факт, что Серый продался. Но и такой вариант исключать нельзя. Он, капитан Свистунов, на шаг впереди, пусть звонит. Он первый побеседует с истопником. Зайцев увяз в генетической экспертизе, до конца будет проверять. Вот он, джокер. В пользу Руслана Свистунова игра, факт.

Через десять минут он возвращается и слышит от Сереги бодрое:

– Порядок!

Таможня, значит, дала добро. Спрашивает безразлично:

– И когда?

– Сам понимаешь, быстро такие дела не делаются. Часиков в пять подходи. В конце рабочего дня. Часа тебе хватит?

– Я же сказал, что мне хватит десяти минут.

Он прикидывает. В пять вечера здесь. Часов в шесть в больнице. Забирает ее. Едут на квартиру к Лесе. Завтра к обеду у него в руках будет этот, как его? «Стикс»! А что потом? Куда его и куда ее? Жить надо днем сегодняшним. Действовать по обстоятельствам. Сначала нужно заполучить «Стикс».

– Пойду покамест пообедаю, – говорит он Сереге.

– В «Девятый вал»? – усмехается тот.

– Типун тебе на язык! Правильно в Р-ске говорят: это место проклятое. Все началось, когда я туда пообедать пошел. «Наелся» досыта. Нет уж, я найду чего-нибудь попроще.

– Тогда иди в «Малахит». Хотя, говорят, там погано кормят.

– Куда-нибудь пойду. А в пять сюда подрулю.

Он и в самом деле идет перекусить в кафешку. Домой не хочется. Надо посидеть, подумать. А там Леха надрывается. Орет, как будто его режут. Руслан усмехнулся. Машинально назвал сына Лехой. Выходит, принял.

Пять часов вечера

Он приходит первым, но и Серега точен. В пять часов вечера привозят истопника. Серега остается в кабинете, внимательно прислушиваясь к разговору. И с этим ничего не поделаешь. Официально капитан Свистунов в отпуске. Не у дел. Что ж, терпи.

– Присаживайся, Алик, – дружелюбно говорит он и достает из кармана пачку сигарет. – Куришь?

Тот качает головой: нет, нет, нет. Вид у истопника испуганный. Пока Руслан прикуривает, Алик мелко-мелко дрожит и вдруг кричит:

– Я не убивать! Не убивать! Не убивать я!

– Тебя никто в убийстве и не обвиняет. Ты меня хорошо понимаешь? Все мои слова понятны?

Тот кивает.

– Я сказал: садись. Ты слышал? Ты понял, что я сказал?

Алик кидается к стулу.

– Давай договоримся сразу: ты мне не врешь. Я верю, что ты не убивал. Но кое-что нехорошее ты сделал. Так?

Алик молчит.

– Э, друг, так не пойдет! Я предлагаю вариант. Я сам тебе все расскажу. А ты подтвердишь. Все, мол, так и было.

Алик кивает.

– Итак, тебя послали за пивом. Пива ты купил целый ящик и понес его в сауну. Тяжело было нести?

Еще один кивок. Кажись, дело пошло.

– У крыльца тебя остановил парень в футболке и джинсах. Или в лесу?

– Дрова. Дрова лежать, он остановить.

– У поленницы, значит. Почти у дверей. Попросил бутылку пива. Ты ему продал за сто рублей. Так дело было?

Плюс еще один кивок. Они почти у цели.

– После чего ты поднялся на крыльцо, вошел в избу. В сенях столкнулся с габаритным господином в пиджаке на голое тело.

В глазах у Алика непонимание.

– Слово «габаритный» непонятно? Ну, извини. С толстяком в сенях столкнулся?

Алик согласно кивает. Вот мы и у цели. В шаге от нее.

– Кто нашел женщину в сауне? Ты?

Вид у истопника жалкий.

– Ты. Факт. Они потом ее хватились. А ты уже знал, что она там. Ну да ладно. Это я тебе прощаю. Не прощаю другое. Женщину унесли, а ты остался в сауне. И что-то поднял с пола. Когда ты это сделал? Когда нашел ее первым или когда тело уже унесли? Отвечай!

– Не понимай, – качает головой истопник.

– Хорошо. Конкретный вопрос: что ты поднял с пола?

– У Алика ничего нет. Ничего нет, – бормочет истопник.

– Хватит врать! – орет Руслан и стучит кулаком по столу. – Не понимаешь по-хорошему? Значит, будет по-плохому!

– Не надо, начальника, – жалобно говорит Алик. – Не надо плохой.

– Тогда говори: что поднял с пола?

– Я думать, он – золото.

– Золотой? Что золотой?