Шторм - Акулина Вольских

Именно сейчас мне очень хотелось вырвать козлоногому глазные яблоки. Чтобы не смел так смотреть. А мозг снова подкидывал в топку факты.

Она не твоя женщина!

Не моя. Но ситуация бесит от этого не меньше.

Козлоногий поманил её пальцем и она безропотно пошла к нему. Женщина, которая обещала воткнуть мне в голову каблук. Которая высыпала спагетти на голову бывшему мужу. Просто послушно пошла?

Несколько минут я всеми силами сдерживал себя, чтобы не убить прямо здесь, человека, который утонул в декольте моей…

Она не твоя женщина!!!

Заткнись! Сам знаю!

Козлоногий повернулся в мою сторону, а потом что-то сказал Кайли и она посмотрела на меня. На её лице отобразился шок. Несколько секунд она смотрела, а потом встряхнулась и что-то принялась говорить мужчине. Он улыбнулся и сложил руки ей на талию. А я себе живо представил, как ломаю ему лучевую кость в трёх местах, за то, что он трогает мою женщину. Виски сдавило от злости, а кулаки сжались сами собой.

Она не твоя женщина!

ОНА НЕ ТВОЯ ЖЕНЩИНА!

ОНА! НЕ! ТВОЯ! ЖЕНЩИНА!

— На пять минут.

Кайли вздрогнула и испуганно смотрела на меня. Взял её за руку и потянул к выходу. На воздух, срочно!

— Ты ещё кто такой?! — рыпнулся было козлоногий.

— Сиди! — одним движением усадил его на место. Для его же блага. Я сейчас за себя не отвечаю.

Быстро пробираясь сквозь толпу, я чуть не волоком тащил Кайли за собой. Даже не сразу заметил на ней эти ходули. И как она ноги себе не переломала?

— А ну стой! — откуда ни возьмись на пути выросла Брук. — Стой, тебе говорю!

Куда же без Брук. Как нитка с иголкой. Одна каблуками тыкает, вторая сзади хвостом вьется.

— Отойди. Нам надо поговорить.

— Ага, размечтался. Я тебе…

— НАМ. НАДО. ПОГОВОРИТЬ! — прорычал сквозь зубы.

Замолчала. Потом посмотрела на Кайли. Та кивнула, и Брук снова перевела взгляд на меня.

— Я жду пять минут и иду за вами.

Мы вышли на улицу. Я впереди, Кайли молча семенила следом. Увёл её подальше от толпы, зашли за угол здания, к безлюдному тротуару. Смотрит на меня испуганно, а во мне кровь кипит, как лава, плещется.

— Какого хрена ты творишь?

А я? Какого хрена Я вытворяю?

— У меня к тебе тот же вопрос.

— Почему ты там сидела с этим козлоногим?

— А почему нет?

— Ты не должна этого делать.

Сложила руки на груди, снова кого-то из себя изображает. Злится. Вот

она, моя горгулья.

— Не припомню, чтобы я наделяла тебя правом решать за меня.

Не наделяла. И не обещала ничего. Совсем. Ещё и уехала от меня, ничего толком не объяснив. Но почему-то сейчас я не принимал это во внимание.

— Стало быть, ты сама так решила?

Подошёл к ней ближе, и она нервно задëргалась. Задрала подбородок, стараясь выглядеть строже.

— Сама. А тебе дело есть?

— Значит есть. Хочешь сказать, он тебе нравится?

Сам себя не узнаю. Что она творит со мной?!

— Представь себе, нравится.

Сама то в это верит? Даже не знай я истинных её мотивов, по лицу видно, что врет. Посмотрел на неё, прямо в глаза, в ожидании того, как будет выкручиваться.

— Кого ты сейчас пытаешься обмануть? Меня или себя? Потому что если меня, то это нихрена не убедительно.

Она стояла в критической близости от меня, смотрела мне в глаза и тянула к себе, как неодимовый магнит. В порыве обхватил её за шею, притянул к себе и поцеловал. Думал, оттолкнëт. Даже уверен был. Но оторваться всё равно бы не смог.

Не оттолкнула. Я чуть на зарычал, когда она ответила, сбавил обороты, успокаиваясь. Она податливо прижалась ко мне, как будто боялась передумать. Или боялась, что я передумаю.

Злость ещё по-хозяйски разгуливала в моем сознании. Я злился на себя, что вконец ополоумел из-за неё. Злился на неё из-за этой выходки с козлоногим. Злился за то, что уехала. За то, что не моя.

Она провела руками по моей шее, по щекам, запустила пальцы в волосы, а волны желания разбежались стадами по всему телу. Скользнула мне в рот своим язычком, снося к чертовой матери все ориентиры и грани реальности.

— Ты больше туда не пойдешь.

Улыбнулась. Кивнула. А меня постепенно начало отпускать. Как только думал о том, что было в клубе, хотелось сгрести её в охапку и утащить в какую-нибудь перещеру, поглубже, чтобы никто больше так на неё не смотрел. Прижал сильнее к себе. Она мурлыкнула и ткнулась носом в шею. Теплая. Мягкая…

— Кайли?! — снова послышался издалека голос её подруги.

Принесла нелегкая. Что-то кричала там про щупальца и китайцев. Горгулья тихо засмеялась и сказала, что надо идти. Я на секунду испугался, не сделает ли ей что-нибудь эта придурошная кикбоксерша. С головой там явно не порядок. Успокоила. Успокоился.

Наклонился к ней, поцеловал. Она глаза закрыла и лицо подставляет. И как будто все на своих местах. Как будто так и должно было быть. Так и задумано.

— Иди. Пока у неё инфаркт не случился.

Нехотя отпустил. Проследил, пока не скрылась за изгибом здания на своих ходулях, и ушёл в другую сторону. Счастливый, как клинический идиот.

Утром пригласил на завтрак. Маленький червячок нашëптывал изнутри сомнения. Раздавил его к хренам. Придёт. Знаю.

Пришла Улыбается. На щеках румянец. Чувствуется, что нервничает. Но это даже забавно, мило что ли.

Сказала, что нужно все обдумать. Напрягся, но виду не подал. Сказал, что буду занят пару дней. Пусть думает. Ну и время для статьи появится. Там ещё конь не валялся, а Шерон скоро начнет мои нервные волокна на кулак наматывать.

А потом Кайли выдала, что нужно будет помочь Брук в каком-то деле. Я как вспомнил вчерашнее, чуть вилку не согнул в дугу. Какого…?!

Спокойно! Не бесись!

— Ладно. Тогда дай знать, когда будешь свободна.

До её отеля дошли как-то совсем быстро. На прощание обнял, посмотрел на неё внимательно. Красивая. Без всей этой скорлупы.

Она сдвинула брови и наклонила голову набок. Спросила, как я её нашёл. Сам поразился своей сообразительности. Сказал, что следом за ними из бухты ехал.

— Зачем? — спросила блондинка, удивленно распахнув глаза.

— А ты не понимаешь, да? Нравишься ты мне, горгулья.

Она улыбнулась уголками рта, а глаза тут же загорелись. Коснулась моего лица кончиками пальцев и поцеловала мягко, аккуратно, долго.