Эльфийская кровь. Книга 3. Пророчество Двух Лун - Владимир Ленский

Он сжал кулак и радостно опустил его на голову подвернувшемуся человеку: кстати, тот оказался не шахтером, а своим братом, из солдат. Да какая, собственно, разница!

* * *

Лумель явился к Вейенто по первому требованию. Один. Безупречно вежливый, знающий себе цену, хорошо осведомленный о своих правах. С достоинством поклонился.

Вейенто кивнул ему на стул. Лумель, не замедлив ни мгновения, уселся.

– Мне сообщили о случившемся, – начал герцог без излишних предисловий. – Жаль, что дело обернулось именно таким образом. Все это можно было уладить гораздо более мирным путем.

– Не понимаю, почему ваше сиятельство говорит о мирном пути мне, а не сержанту, – возразил Лумель.

– Сержант, насколько мне известно, поставил вас в известность о происходящем. Ему срочно требовалась провизия, а в местности, где действовал армейский контракт, произошло землетрясение.

– Он не имел никакого права на наш продовольственный обоз.

– Да. Но армию необходимо кормить.

– Моих людей – тоже. И это был наш обоз, – настойчиво повторил Лумель.

– Я не оправдываю сержанта. Однако прошу отметить: у него имелись довольно серьезные резоны и он поступал в соответствии со своими понятиями, – сказал Вейенто.

Лумель приподнялся. На его лице появилось недоумевающее выражение.

– Я не ослышался? – спросил он. – Ваше сиятельство намерены нарушить сейчас собственный закон?

– Чего вы хотите? – спросил Вейенто.

– Справедливости.

– Более определенно и четко, пожалуйста. Я очень устал. Вы же видите, я готов удовлетворить ваши требования. Особенно если это будут разумные требования.

– В таком случае мы хотели бы публичной экзекуции сержанта.

Вейенто помолчал, постукивая пальцами по колену. Лумель безмолвно смотрел на него. В конце концов Вейенто решился:

– С вами я буду говорить абсолютно откровенно. Вы имеете право требовать экзекуции для бедолаги сержанта. Вероятно, это залечит ваши раны и утихомирит оскорбленное чувство справедливости. Вероятно. Но мне не хотелось бы подобным образом портить отношения с Ларренсом, который платит этому человеку и в определенной степени несет за него ответственность.

Стало тихо. Потом Лумель встал.

– Вы отказываете нам?

– Нет. Сядьте! – резко прикрикнул на него герцог. Лумель, правда, остался на ногах, но замер возле двери. – Я предлагаю сократить срок контракта всем пострадавшим в этом деле. Скажем, на пять лет. Вас это устроит? Или вы предпочтете взыскание за учиненные вами беспорядки, чтобы в награду получить право увидеть поротую задницу какого-то дурака? Я бы на вашем месте крепко подумал, прежде чем настаивать на своем.

– Мы подумаем, – сказал Лумель. – Позвольте искренне поблагодарить ваше сиятельство.

Он поклонился и выскользнул за дверь.

* * *

Ингалора бежала в темноте. Луны еще не взошли, звезды еле-еле освещали горную дорогу. Девушка не знала, какое направление она выбрала, северное или южное. Она плохо ориентировалась по звездам. А лун, как назло, все не было и не было. Наконец она решила остановиться и дождаться хоть какого-нибудь света.

Ингалора не задумывалась о случившемся. Ее схватили – плохо. Удалось удрать – хорошо. Разоблачили плохо. Софир спасся – хорошо. У герцога в руках есть доказательство участия Адобекка в некоем заговоре против Вейенто – наверное, это плохо…

Она зевнула. Теперь самое главное – добраться до Изиохона. Она вдруг поняла Софира. До самой глубины души поняла его стремление сидеть в Изиохоне на берегу теплого моря и никуда не бежать, не подвергаться риску, не заниматься опасными вещами… Вообще ничем не заниматься. Красить ногти, готовиться к выступлению, обнимать любовника.

Ингалора сладко потянулась, как будто уже лежала на горячем песке в Изиохоне, неподалеку от «Тигровой крысы».

– Ах, Лебовера, – пробормотала она. – Будь благословен, Лебовера… Вернусь – подарю тебе три незабываемые ночи. Если, конечно, захочешь.

* * *

Когда она открыла глаза, было светло. Солнце как раз забралось на вершину горы и испускало оттуда ослепительные лучи, хотя самого диска еще не было видно.

Второе, что заметила Ингалора, была человеческая фигура. Некто сидел поблизости на камне и не отрываясь смотрел на нее.

Потом этот некто потянулся, и по неповторимой лености жеста Ингалора сразу его узнала.

– Софир! – Она обрадовалась и вскочила, чтобы броситься к нему.

Он чуть отстранился.

– Своими объятиями ты уронишь меня в пропасть.

– Отсюда до пропасти далеко, тебя пришлось бы катить по земле, чтобы сбросить… Как ты здесь очутился?

– Так же, как и ты. Как раз такое расстояние пробегает испуганный человек, который спасается от гнева герцога Вейенто. На этом самом месте у беглеца заканчиваются силы, он падает и засыпает. Так произошло со мной, и я подумал, что с тобой случится абсолютно то же самое. Как видишь, я не ошибся.

– Ты что, сидел здесь и ждал, пока я появлюсь? – спросила Ингалора.

– Вот именно, – отозвался он, наслаждаясь ее растерянностью.

– Не может быть! – Она покачала головой. – Нет, этого просто не может быть!

– Чего не может быть, любовь моя? Того, что я окажусь настолько догадливым?

– И ты даже не попытался вызволить меня из кутузки? – Ее гнев нарастал, лицо темнело, из глаз готовы были посыпаться молнии. – Просто сидел и ждал, пока я освобожусь сама? А если бы я не освободилась?

Разумеется, Софир лгал и нарочно дразнил ее. Он прятался под стенами замка несколько часов, дожидаясь темноты, чтобы забраться обратно и попытаться вызволить подругу. Сперва ему помешало появление горняков, а затем, когда в замке началась потасовка, Софир вдруг увидел бегущую Ингалору и понял, что ей удалось скрыться. Он не стал выяснять, каким именно образом. В конце концов, сейчас это было не важно. Когда все останется позади, она и сама с удовольствием расскажет. Он погнался за ней и бежал до тех пор, пока она не свалилась на землю и не заснула.

А засыпала она мгновенно, как наигравшийся щенок. И Софир всю ночь, пока Ингалора не начала выказывать признаки скорого пробуждения, лежал, прижавшись к ней всем телом, обнимал ее и согревался от одного только ее присутствия.

– Многие почему-то считают, что акробатки лучше других подходят для воровства, – говорила Ингалора, хотя Софир, казалось, совершенно не расположен был внимать ее жалобам. – Дескать, ловкие руки, гибкое тело, хорошая координация движений. Ты меня слушаешь? Так вот, осмелюсь тебе заметить, что это не так! Выступать с танцем во время праздника и шарить по запертым складам – два совершенно различных ремесла. Ты понял?