Проклятые ключи - Анна Ведышева

— Возьми меня в жены, буду тебе верной и любимой.

Колдун не поворачиваясь, ладонь с плеча скинул и прошипел, словно змей:

— Не нужна ни жена ни любимая! Горит в груди пламя скверное, сгоришь, коли коснешься языков алых.

Но девушка предупреждение истолковала по-своему и стоило подойти к сухому дереву колдуну, как бросилась к нему на шею и в губы впилась. Поцелуй вышел грязный, ложью пропитанный да страхом окутанный. Неумело безответные губы ласкала, к груди прижималась, а руками шею обвивала, как бурьян трава, которую вьюном кликают.

— Что же ты наделала, глупая! Не уйти теперь от него ни на шаг, вечно к земле клонится станешь! — раздался нежный голос, будто плакала женщина. — Погубила себя окончательно, погубила.

Василиса от колдуна отстраниться попыталась, а ноги в землю вросли. Внутри страх в ужас и панику перешел.

Незнакомый голос между тем, жалеть новую жертву колдуна пытался:

— Он мать родную не пожалел, чтобы задание бога мертвых выполнить. Наобещал Вершитель силы великой да власти над людскими душами, если добудет сын для него ключ проклятый. Дарен близких не пожалел, но и коснуться предмета заколдованного не смог, будто воздух сквозь пальцы уходил ключ.

Отыскал он где-то, а может божество надоумило, я не ведаю, но сынок отыскал книгу о ворожбе черной. Стал самостоятельно изучать, добра из это, как видишь, не вышло.

Дарен продолжал смотреть на Василису, молча, будто и не слышал голоса родной матери. Неожиданно в руках колдуна возникло огненное кольцо, которое он на шею девушки накинул и затягивать начал.

— Скажи, что ключ на жизнь обменять хочешь, — раздался крик в голове Василисы, что она немедленно и озвучила.

— Хорошо! Прощу и игры с колдуном и потеху у колодца для старых сплетниц, — с обидой произнес мужчина и рассеял свое колдовство. А вместе с исчезновением горящей петли, земля отпустила, ноги освободились.

Василису Дарен к сухому дереву вплотную подвел и велел слова за ним слово в слово повторять, но матушка, то и дело, перебивала и с мысли сбивала. Девушка не могла два голоса одновременно слушать, потому что слились они в единый поток. Одно слова от мага заменяло другое от матери, душу которой колдун в сухой ствол заточил, чтобы жизнь в нем возродить и ключ, таким образом, получить.

Залилась Василиса слезами, судьбу свою проклиная и мага, который во служении странного бога. Раньше купеческая дочка считала Вершителя нейтральным созданием, которое не вмешивается в судьбы людей без надобности. Даров и молитв ему не приносила, но верила. Разве этого не достаточно?! Знала бы, каждый день на коленях у красного угла с утра до ночи стояла.

— Бери! — вмешался в плач девушки колдун. Перед глазами золотое сияние возникло. Василиса потянулась и, как только коснулась проклятого предмета, осыпалась белой пылью.

А перед Дареном явился разгневанный Вершитель.

— Как ты смеешь, тело и душу в прах обращать?! — голос бога разносился по всей округе, давил на уши так, что из них кровь пошла.

Взмолился, словно пес, колдун, но гнев Вершителя было не унять. Проклял он нерадивого помощника, чтобы тому по свету в белых одеждах половину века ходить. И исчез. А в душе Дарена злоба с проклятием смешались да подпитывались силой, которая от запретов, богом нарушенных, шла.

В итоге родилась новая религия, что название от белых одежд основателя получил. Желал Дарен вознестись выше бывшего господина, оттого придумал Единого бога и стал по селам и деревням его культ нести. Несогласные на костре смерть нашли. С удивительной скоростью множились последователи, питая своими молитвами черное нутро Дарена.

Прода от 30.12.2018, 17:23

Я под кроватью дышать перестала, рассказ сестры слушая. Жаль, расчетливую девушку Василису, прогадала она с выбором жениха для сестры. Но в том сама виновата. А Дарен раскрылся с новой стороны, вот только симпатии к нему не прибавилось. Один страх и отвращение в душе рождались.

В конце с ехидной улыбкой Владлена добавила:

— Поручение Вершителя ты не выполнил, не справился — не добыл ключи, потому что не годен! Оттого злость на невинной душе выместил.

Дарен рассердился, побагровел да зарычал, словно злая собака:

— Не тебе, дочери колдуна, меня осуждать! Знаешь ли ты, как твой отец по деревне прошел да забрал с собой здоровье сильных и жизни слабых? Вершитель след его учуял, но ошибку совершил, помощника выбирая. Думал, что я тот самый маг, который коснулся божественной силы.

В слова белого праведника верить не хотелось, но Марьяна рассказывала, что не простым человеком отец был. Много зла совершил, пока Наталину не встретил и спокойной жизнью не зажил, только недолго.

Значит, Дарену по ошибке Вершитель поручил проклятые ключи собирать. А когда тот оплошал, стал замену готовить, своей силой новое создание питая, не посмотрел на лживого мальчишку, сам Даркирия обманывал, отцом притворяясь.

— Ты про отца не клевещи! — у Влади голос прозвучал, как мышиный писк, а комнату яркий звук наполнил.

— При мне не стоит притворяться! Знаю, что сила в твоих венах течет страшная. Зла словом, порой причинить можно больше, чем действием либо магией. Ты видения из прошедшего времени показываешь, так ведь? Разве не заглядывала в тайны собственной семьи?! О батюшкиной силе не ведала? — белый праведник желчь изливал, наслаждался страданиями сестры. И каждое сказанное предложение ранило все сильнее и сильнее.

А я ничего не могла сделать, даже приглушить боль, которая разъедала нутро. Обнять и прошептать на ухо о том, что люблю, в утешении.

Послышались шаги. Мужчина покинул помещение. Тяжелые ноги с трудом передвигались по лестнице, звук выходил грузный. С последний нашей встречи, накануне смерти Ростислава, Дарен поправился еще больше. Тучные ноги и руки, которым мужчина предавал движения, с трудом повиновались. Живот выпирал вперед, поднимая белую рясу и оголяя заплывшие щиколотки. В нем не было прелести дородных женщин. Их изумительной и аппетитной фигуры, румяных полных щек и озорных веселых глаз. Весь образ мужчины вызывал отвращение, а теперь, узнав правду о его прошлом, и душа показалась пропитанной густой темной смолой. Коснись ее и увязнешь, липкая паутина потянется за рукой, пачкая и очерняя.

— Катерина, ты в порядке? — раздался взволнованный голос сестры. Она стояла на коленях и заглядывала под кровать. Видимо, вопрос задавался не впервые, оттого Влади начал нервничать.

Вылезла, мягко улыбнулась и потрепала темные волосы, в голове видя истинный облик девушки.

— Зачем он приходил? — поинтересовалась у Владлены, которая снова начала собирать осколки разбитого зеркала. Но на это раз за тем, чтобы выбросить на улицу. Не долго задумываясь над последствиями, она выкинула стекла с острыми гранями в окно. Послышались крики и ругань. Я осторожно выглянула наружу, но никого не заметила, только трава окрасилась в красный цвет.